Трижды реабилитированный

Личность Дэна оставила неизгладимый след на судьбе практически каждого взрослого китайца.
Фото Reuters

«О братите внимание на этого человека. Он мал ростом, но у него большое будущее», – сказал Хрущеву Мао Цзэдун, указав на Дэн Сяопина. В ту пору СССР и Китай были союзниками.

«Великий кормчий» не мог предвидеть, что два десятилетия спустя его верный ученик если не на словах, то на деле похоронит столь дорогую для Мао идею превращения Китая в страну всеобщего равенства и призовет соотечественников обогащаться, подчеркнув при этом, что одни могут обогащаться скорее, чем другие.

Личность Дэна оставила неизгладимый след на судьбе практически каждого взрослого китайца, будь то пахарь в глухой деревне или кадровый работник, приближенный к партийному Олимпу. Для госслужащего, образованного специалиста и даже партийного номенклатурщика средних лет имя Дэна связано прежде всего с окончанием изнурительных политических чисток, ставших повседневным явлением при Мао. А в глазах крестьян, рабочих, торговцев – тех, кого в Китае называют «лаобайсин» – простонародье, эпоха Дэн Сяопина символизирует повышение уровня жизни.

Сегодняшний Китай разительно отличается от той страны, к власти в которой Дэн пришел четверть века назад, после третьей в его жизни политической реабилитации. Тогда наиболее ценным имуществом горожанина был велосипед, и почти каждый мужчина носил однообразный синий китель – «костюм Сунь Ятсена». А в деревне царила невообразимая нищета. Часто бывало, на целую семью приходилась одна пара штанов. Крестьяне жили в фанзах с соломенной крышей, с отверстием вместо трубы, куда уходил дым из очага. Они возили уток и гусей на рынки по рекам и каналам, ведь нормальных дорог было мало. Ныне элита в городах разъезжает в «Кадиллаках» и «Мерседесах». Служащие компаний обзаводятся собственными квартирами. Даже в крестьянских домах в прибрежных провинциях есть холодильники и стиральные машины.

═

Великая смута

═

Чем объяснить, что именно Дэну, выходцу из деревни в провинции Сычуань, одной из самых бедных и отсталых в Китае, довелось сыграть громадную роль в его возрождении? Дэн, старший сын в семье, где было восемь детей, принадлежал к старинному роду нетитулованных дворян, которые получали традиционное образование и занимали мелкие чиновничьи должности. В доме с черепичной крышей и двориком жили три поколения семьи. Дэн Вэньмина, отца Дэна, в деревне уважали. Он стоял во главе местного отряда самообороны и отвечал за безопасность в округе. Имел четырех жен, что в начале прошлого века было совсем не редким случаем. От первой жены не было детей. Тогда он женился второй раз. От этого брака родились Дэн, его старшая сестра и двое младших братьев. После смерти второй жены отец взял третью жену, на свет появился еще один сын. Но она вскоре умерла. Четвертая жена родила трех дочерей. Будущий лидер мачеху любил. После победы революции вызвал ее в Пекин и поселил вместе со своими детьми в китайском «Кремле». Мачеха пережила вместе с Дэном пору преследований, была с ним в ссылке в годы «культурной революции».

Судьба отца, как и самого Дэна, оказалась неразрывно связанной с судьбой страны, переживавшей эпоху великой смуты. Родитель не разделял революционных убеждений отпрыска – во всяком случае, ему удавалось сохранять хорошие отношения с антикоммунистическими правителями провинции. Но в 1940 г. по дороге домой после молебна в буддийском храме он был убит. Обстоятельства этого преступления до сих пор не выяснены. Пришло время похорон. Место для могилы сам убиенный давно выбрал. Но когда траурная процессия двигалась на кладбище, набежали грозовые облака, поднялся ветер и хлынул ливень. Носильщики разбежались. Дождь прошел, они вернулись и попытались поднять гроб, но он стал словно свинцовым. Это было воспринято сельскими жителями как знак божий, и знатного односельчанина похоронили на том месте, где остановилась процессия. Рассказывают, что когда Дэн возглавил страну, родные тщательно обследовали могилу и обнаружили, что она напоминает очертания лебедя. Это, по местным верованиям, означает, что лебедь унес покойного прямо на небо.

Но вернемся к юности Дэна. Отец в 1919 г. сумел скопить немного денег, чтобы отправить сына на учебу за границу. Мечта главы большого патриархального семейства, казалось, начала сбываться. Его 16-летний сын вместе с большой группой юношей сел на пароход и отправился во Францию.

О карьере профессионального революционера он не помышлял, думая, что может помочь своей стране, овладев технической специальностью. Однако судьба распорядилась иначе. Через четыре месяца фонд, за счет которого Дэн учился во Франции, обанкротился, и ему пришлось поступить чернорабочим на металлургический завод. Потом работал слесарем на заводе «Рено» под Парижем, кочегаром локомотива, помощником повара в ресторане. Заработанного едва хватало, чтобы прокормиться. «В то время я получил первое представление о язвах капитализма», – рассказывал он впоследствии детям.

═

Партиец советской выучки

═

Неудивительно, что Дэн сблизился с соотечественниками, основавшими во Франции филиал Компартии Китая и действовавшими в контакте с Коминтерном. Дэн становится профессиональным функционером партии, попадает под негласный надзор французской полиции. В 1926 г. ему грозит арест, но партия вовремя направляет молодого революционера в Советский Союз. Он проходит школу подготовки кадров для мировой революции сначала в Коммунистическом университете трудящихся Востока, а затем в Университете Сунь Ятсена. Разумеется, необходимое условие для успеха будущего подпольщика – конспирация. Дэн получил в Москве кличку «Дозоров».

Освоение азов марксизма-ленинизма длилось около года. Дэн оказался не единственным китайским курсантом в Москве, которому в будущем предстояло сыграть видную роль в судьбах своей страны. В одной группе с ним учился Цзян Цзинго, сын будущего генералиссимуса Чан Кайши. Он примет от отца бразды правления на Тайване и положит начало становлению демократических институтов на острове.

Закономерно задаться вопросом, как повлияло на Дэна длительное пребывание за границей. Россия в 1926 г. не стала еще государством «большого террора». Но уроки непримиримости к «классовому врагу» в Москве умели преподавать. Этот навык весьма пригодится молодому коммунисту, когда он вернется на родину и станет участником ожесточенной борьбы внутри партии. С другой стороны, знакомство с европейским образом жизни стало для Дэна противоядием против китаецентризма, который был свойственен Мао Цзэдуну, да и многим другим коммунистическим вождям первого поколения. Поэтому, когда в конце 70-х гг., став некоронованным императором Поднебесной, Дэн провозгласил курс на открытость внешнему миру, это не было пропагандистским ходом, а отражало понимание того, что Китаю в одиночку, без использования иностранного капитала и опыта, не преодолеть отсталость.

В 1927 г. Дэн возвращается на родину и попадает в самое пекло гражданской войны. К ее тяготам добавились расхождения в партии между ее промосковским крылом и доморощенными вожаками, делавшими ставку на развертывание крестьянской войны. Именно в то время товарищи по партии в первый раз подвергли Дэна чистке. Но молодой функционер поставил на Мао Цзэдуна и выиграл. Его назначают крупным политработником в армии. В Яньани, столице освобожденного района, окончательно устроилась и его личная жизнь. С разрешения ЦК Дэн женится на студентке Чжо Линь. Это была третья жена. Первая умерла при родах, а вторая оставила Дэна в тот момент, когда его обвинили в уклоне и чуть ли не наклеили ярлык врага народа.

Чжо Линь, как и ее супруг, была родом отнюдь не из низов. Ее родитель поставлял на рынки знаменитый сорт ветчины и разбогател. Дочь обучалась в педагогическом колледже, а потом отправилась в Яньань, ставшую во время войны с Японией Меккой для многих молодых китайцев левых убеждений. Дэн и Чжо прожили в согласии всю жизнь. У них родились три дочери и два сына.

═

Вождь гневается

═

После образования КНР Дэн становится близким соратником Мао, по его наущению участвует в гонениях на неблагонадежные элементы среди интеллигенции, которые без восторга приняли победу коммунистической революции. В 1956 г. избирается генсеком ЦК. Иными словами, входит в когорту высших лидеров страны. Генри Киссинджер, общавшийся с Дэном, вспоминает, что он обладал редкой способностью свести суть обсуждаемого вопроса к нескольким фразам. То есть был как раз такого калибра деятелем, который мог решать быстро массу сложнейших проблем партийного и государственного строительства.

Казалось бы, лучшего подручного Мао Цзэдуну не сыскать. Но тогда же, на VIII съезде партии, он вызвал тайное недовольство вождя, высказавшись в отчетном докладе за установление коллективного руководства, против возвеличивания личности. Этот пассаж был расценен как поддержка решений ХХ съезда КПСС. Впрочем, широкой публике нюансы в поведении китайских верхов были неведомы. Дэн казался тогда лишь тенью «кормчего». Помню, мне, студенту, проходившему языковую стажировку в Пекине, довелось увидеть генсека на правительственном приеме. Он молча прохаживался по саду, с интересом поглядывая на иностранцев. Но никто из них так и не решился подойти к человеку-загадке.

Раздражение Мао Цзэдуна еще больше усилится, когда через несколько лет Дэн попытается ограничить масштабы его волюнтаристских экспериментов в экономике, именовавшихся «большим скачком». Этот шаг дорого обойдется руководителю партаппарата, когда вспыхнет «культурная революция». Дэна объявят перерожденцем, идущим по капиталистическому пути. Репрессиям подвергнется вся его родня. Старший сын, студент Пекинского университета, не выдержав издевательств, выбросится из окна и станет калекой.

Террор по-маоистски имел свои особенности. Главную роль в нем играли не органы безопасности, а преданные вождю партийные выдвиженцы и «массы», доведенные до белого каления пропагандой ненависти. Часть руководителей КНР и их близкие сгинули в адском огне. Но Дэна вождь дал указание не добивать, считая, что он еще может пригодиться. В 1969 г., после вооруженного столкновения на острове Даманский, Мао посчитал, что затеянная им игра на нервах может кончиться войной с Советским Союзом. Было принято решение эвакуировать на периферию некоторых бывших лидеров, подвергшихся гонениям. Так Дэн с женой и мачехой оказался в провинции Цзянси в доме, который ранее занимал начальник пехотного училища. Отставному генсеку было предложено пройти перевоспитание физическим трудом на заводе по ремонту и сборке тракторов. Это был не лагерь в ГУЛАГе и даже не шарашка. Ссыльному позволили общаться с рабочими, разрешили приглашать к себе детей. Хуже всего пришлось старшему сыну Пуфану, который был наполовину парализован. В конце концов партийные бонзы все же разрешили отправить его к родителям. Облегчало положение семьи то, что ссыльному позволили писать письма и обращаться с просьбами непосредственно в ЦК.

Ссылка длилась около четырех лет. Благодаря хитрой придворной дипломатии главы правительства Чжоу Эньлая, который пытался смягчить анархию, Дэна возвращают в Пекин и назначают заместителем премьера. Он исподволь, принимая меры предосторожности против «леваков», начинает восстанавливать порядок в государстве. Но в 1976 году жене Мао и ее единомышленникам удается настроить «кормчего» против Дэна, и его в третий раз изгоняют из Чжуннаньхая – резиденции по соседству с площадью Тяньаньмэнь, где жили и работали партийные иерархи.

═

Партия рулила и будет рулить

═

Только на склоне лет, после смерти Мао и ареста его жены, получает Дэн возможность реализовать свою мечту о преобразовании Китая. Его подход был сугубо практический – не важно, какого цвета кошка, главное – чтобы ловила мышей. Началось с раскрепощения деревни, роспуска навязанных ей коммун (по существу, колхозов). Крестьянским дворам стали отдавать на подряд землю, разрешив оставлять большую часть урожая себе. Эти эпохальные, по существу, перемены поначалу не были санкционированы ни партией, ни архитектором реформ. Крестьяне сами начали вторую аграрную революцию. Первыми возвращать себе наделы стали в 1978 г. жители деревни Сяоган в провинции Аньхой. Почти все они были нищими. И вот 18 человек подписали тайный договор между собой о том, чтобы разделить поля коммуны и каждый участок обрабатывать самостоятельно. Решиться на такой шаг было непросто: ведь их могли объявить сторонниками капитализма. Но трудяг не тронули, и через год превосходство индивидуального труда над коммунистическим стало очевидным. Урожай зерна равнялся урожаям, собранным в течение пяти лет, а средний доход крестьянина вырос почти в 19 раз по сравнению с предыдущим годом.

Почин «передовиков» был подхвачен в соседней провинции и только после этого получил одобрение Дэн Сяопина. Тут сказался не только свойственный ему здравый смысл, но и собственный опыт. Ведь в начале 60-х гг., когда после «большого скачка» в стране начался голод, Дэну и другим прагматикам в руководстве КПК приходилось аналогичными методами восстанавливать сельское хозяйство.

Рост доходов крестьян дал толчок созданию мелких промышленных предприятий, которыми владели крестьяне или органы власти в небольших городках. И только после этого началась реформа крупной промышленности и торговли. Жесткий корсет принудительного планирования был ослаблен, стали набирать силу смешанный и частный секторы. И, наконец, третий элемент реформ – привлечение инвестиций, технологий, специалистов в области управления из-за рубежа. Сначала двинулись вкладывать деньги в поднимающуюся экономику Поднебесной хуацяо – зарубежные китайцы, а вслед за ними создавать в КНР филиалы своих фирм начали японские и западные компании.

Нельзя сказать, что разрыв с командно-административными методами руководства осуществлялся эмпирическим путем, без всякого теоретического обоснования. Нет, Дэн выдвинул формулу: «строить социализм с китайской спецификой». Ее смысл состоял в том, что можно и нужно применять капиталистические идеи, но при этом партия должна остаться рулевым. Здесь проявилась характерная черта мировоззрения Дэна: постоянно призывая смелее либерализовать экономику, он категорически отвергал либерализацию политическую. «Статус КПК как правящей партии не может быть поставлен под сомнение. В Китае не может быть установлена многопартийная система» – таков был, по его мнению, главный урок, вытекающий из краха КПСС.

Между тем в 1989 г. события в Пекине приняли как раз такой оборот, которого Дэн больше всего опасался. Студенты и интеллигенция, вдохновленные идеями демократии, бросили вызов Компартии.

И когда власть зашаталась, он отдал указание применить военную силу против мирных демонстрантов. Сотни людей погибли, больше десятка тысяч было брошено в тюрьмы. Несколько лет спустя после трагедии будет обнародована речь верховного лидера, где он вовсе не скрывает своей причастности к ней. «К счастью, так случилось, что я присутствовал (во время событий на площади Тяньаньмэнь) и смог уладить ситуацию», – заявил Дэн. На Западе будут также опубликованы выдержки из стенограммы заседаний политбюро, из которых видно, что окончательное решение о подавлении протестов принадлежит именно отцу китайской «оттепели».

═

Переходя реку, ногами ощупывать камни

═

У нас в стране не только лидеры КПРФ, но и некоторые независимые публицисты утверждают, что если бы в России реформы проводились по китайскому образцу, то наша экономика в 90-х гг. тоже бы быстро развивалась. Увы, китайская модель неприменима в России. КНР в конце 70-х гг. была страной, где 80% населения жили в деревне. Прошло не семь десятков, а всего двадцать с небольшим лет с тех пор, как революция разрушила зажиточные хозяйства. Крестьяне не утратили навыков индивидуального труда и дали старт реформе. И в городе частные или государственно-частные предприятия не подверглись тотальной ликвидации, они, хоть и в придавленном состоянии, продолжали существовать. Как только запреты государства на частное предпринимательство были ослаблены или отменены, оно ожило. Что касается иностранных инвестиций, то, как уже отмечалось, пионерами тут выступили зарубежные китайские бизнесмены, располагавшие большими деньгами. У России столь процветающей эмигрантской общины нет.

Наконец, нельзя не принять в расчет степень милитаризации промышленности. КНР по этой части далеко отстала от Советского Союза. Поэтому перевод индустрии на рыночные рельсы у нас шел куда тяжелее.

Из всего этого не следует, однако, что изучение опыта преобразований по Дэн Сяопину для нас не имеет практического смысла. Важный урок состоит в том, что реформа может быть успешной только тогда, когда государство не утратило рычаги контроля над экономикой. Еще один вывод – не гнать лошадей. В КНР программа реформ разрабатывалась без спешки, согласно пословице «Переходя реку, ногами ощупываем камни». Правда, у китайских руководителей было большое преимущество по сравнению с российскими коллегами: быстрое восстановление сельскохозяйственного производства дало возможность Пекину проводить эксперименты постепенно, путем проб и исправления ошибок.

Парадокс состоит в том, что сельское хозяйство, ставшее как бы громадной стартовой площадкой реформ, сегодня превращается в их ахиллесову пяту. Деревня теряет способность кормить 1,3 млрд. китайцев. Рост производства зерна остановился, в то время как потребности в нем растут. В результате Китай превратился в страну, которая больше импортирует, чем экспортирует продукцию сельского хозяйства. В первой половине нынешнего года импорт вырос на 62,5%. За этот же период Китай ввез зерна в 1,8 раза больше, чем год назад. А дефицит зерновых по сравнению с нуждами страны составит в этом году, по словам ответственного сотрудника совета министров, 37,5 млн. тонн. Таковы предсказания самих китайских чиновников. А по данным иностранных экспертов, в ближайшие два-три года Китай, вероятно, будет импортировать по 30–50 млн. тонн пшеницы, риса и кукурузы в год, то есть, как когда-то СССР, попадет в зависимость от крупнейших экспортеров продовольствия – США, Канады, Австралии.

Ухудшению условий сельскохозяйственного производства способствует истощение водных ресурсов. Река Хуанхэ, колыбель китайской цивилизации, на несколько месяцев в году превращается в длинную полосу маленьких грязных прудов и не несет свои воды в океан. Помимо этого земельные площади, которые находятся в распоряжении земледельцев, неуклонно сокращаются – их съедают бурно растущие города, промышленные предприятия, железные и шоссейные дороги.

Преобразования Дэн Сяопина помогли крестьянам выбраться из нищеты. Но до победы над бедностью далеко. ООН определяет бедность как состояние, когда человек живет на 1 долл. в день. В прошлом году средний годовой доход на душу населения в деревне составлял 317 долл. Причем, по официальным данным, 30 млн. человек до сих пор имеют душевой доход, составляющий менее 77 долл. в год. Неудивительно, что ежегодно 10–20 млн. китайцев бросают свои наделы и уезжают в города. И это стало еще одной причиной снижения производства продовольствия. Ситуация с точки зрения руководства КПК весьма тревожная. Вот почему как раз тогда, когда шли юбилейные торжества, посвященные «отцу» реформ, председатель КНР Ху Цзиньтао поручил группе специалистов подготовить доклад о состоянии продовольственной безопасности страны.

═

На пенсии, как на работе

═

Как бы то ни было, выстрелы на площади Тяньаньмэнь стали поворотным моментом в карьере Дэна. Вскоре он провел решающую перестановку в партийных верхах и подал в отставку с последней занимаемой должности – председателя Центрального военного совета ЦК КПК. Однако, уйдя на пенсию, Дэн оставался ключевой фигурой в раскладе сил. Правда, он стал больше времени проводить в кругу семьи, общаясь со своими пятью детьми и четырьмя внуками, регулярно играл в бридж с боевыми соратниками, которые также стали почетными пенсионерами. Тем не менее канцелярия продолжала держать отставного лидера в курсе государственных дел. И когда Дэн обнаружил, что ход реформ замедляется, а сторонникам централизованного планирования удалось усилить влияние в Пекине, он предпринял драматический демарш.

Дэн отправился в длительную поездку на юг Китая, где по его инициативе были открыты первые специальные экономические зоны. Именно там, в эпицентре рыночных преобразований, он подверг критике противников реформы. В ЦК сделали выводы. ХIV съезд партии с энтузиазмом поддержал патриарха, хотя он выглядел все более немощным и появлялся на публике только в сопровождении дочерей.

Но, оставшись неформальным лидером даже после ухода со всех должностей, он создал прецедент, осложняющий передачу власти в руки нового поколения. Казалось бы, XVI съезд КПК в 2002 г. расставил все на свои места. Генсеком КПК и председателем КНР стал представитель поколения шестидесятилетних Ху Цзиньтао. Однако его предшественник Цзян Цзэминь занимает пост председателя Центрального военного совета, то есть фактически главнокомандующего. Неизвестно, собирается ли Цзян освободить это место. Закулисный спор приобрел такую остроту, что в связи со столетием отца на эту тему высказалась по ТВ старшая дочь патриарха. Она намекнула, что 78-летнему Цзяну стоило бы взять пример с отца, который «доверял последователям и позволял им расти, работая самостоятельно».

В прессе сообщалось, что в сентябре состоится пленум ЦК. Наблюдатели гадают, сумеет он положить конец существованию двух центров власти, сложившихся на закате карьеры Дэна, или нет.