Мир социальной утопии в ментовке

Среди сотрудников полиции есть и очаровательная женщина. Фото Айжан Жакипбековой/Театр.doc

Михаил Угаров как художественный руководитель ставит в Доке не так часто. Даже редко. Редко, но метко. Его новому спектаклю присущ все тот же почерк режиссера – сентиментальной документальности – и все та же надежда – изменить реальность с помощью театра.

Пьесу «Человек из Подольска» (привет Гребенщикову!) написал прозаик Дмитрий Данилов. Если посмотреть список его произведений, то можно найти и романы, и повести, и даже стихи – «Горизонтальное положение», «Описание города», «Переключатель», «И мы разъезжаемся по домам» (на предстоящей Любимовке представят пьесу «Сережа очень тупой»): неброские названия вполне отражают избыточно многословный, неспешный и принципиально нейтральный стиль автора. В общем, и сам он – мужчина средних лет, явно интроверт – совсем не похож на продолжателя традиций Юрия Мамлеева, эпиграф из которого дает к одному из своих романов. Написанная пьеса после участия в драматургическом конкурсе «Ремарка» вошла в репертуарные планы сразу нескольких театров, но первая постановка – у зоркого на новых драматургов Театра.doc. И неспроста: эта пьеса о свойствах нашего времени и даже его фрустрации. Пять действующих лиц, место действия – отделение полиции, время действия – наши дни.

Человека из Подольска (его настоящее имя мы узнаем не сразу) задерживают без объяснения причин, диалоги героев имитируют ситуацию типичного допроса, хотя вопросы полицейских совсем не соответствуют протоколу и законам здоровой логики. Знакомая ситуация. Но в тот момент, когда зритель готов к нагнетанию саспенса и чернухи (в одной из сцен разгневанный полицейский бросается к дубинке и замахивается на подследственного), автор сворачивает с протоптанной дорожки документалки и натурализма, чтобы увести в заживляющий раны мир социальной утопии. Обычная ментовка с узколобыми и кровожадными стражами порядка оборачивается, как добрый оборотень, интеллектуальной коммуной симпатичных молодых людей (Игорь Стам, Дарья Гайнуллина, Виктор Кузин). В погонах, но безобидных, которые (о чудо!) пекутся не о том, чтобы засадить невинного человека за решетку, а помочь ему заново посмотреть на собственную бессмысленно текущую жизнь.

Сотрудники долго расспрашивают Человека из Подольска, кажется, и человека-без-свойств, о его ежедневной рутине – учебе, работе, увлечениях. И когда узнают, что живет он с нелюбимой женщиной, ездит каждый день на неинтересную работу и (о ужас!) ненавидит свой город, а все нахваливает Амстердам – искренне расстраиваются и, как санитары общества, прописывают «пациенту» осмысленную прогулку и любопытство к жизни. Антон Ильин очень точен (не играя, а словно транслируя себя) в образе апатичного представителя среднего класса, из выдохшегося поколения 30-летних. Его герой бледен духовно и эмоционально, инфантилен до предела, бесцелен и антипатичен, единственное чувство, которое он вызывает, – это жалость. Но не жалость к убогому, а жалость к человеку-автомату, сну его души.

Дмитрий Данилов старательно смешит зрителя, разбавляя абсурд сюжета анекдотичными коллизиями. Добавляет (в обезьянник) комичного героя – Человека из Мытищ (Андроник Хачиян) – как бы аналогичный случай этого отделения. Он уже давно прижился, живет тут как любимая собачонка; женщина-полицейский его трепет за ушком и позволяет целовать свои руки (Дарья Гайнуллина несколько выспренно играет роль местной секс-бомбы), а он, уютно забравшись в домашних тапочках в уголок, надевает очки и читает толстую книжку, сидя в наручниках.

Персонажи танцуют странные танцы – полицейские называют эти дикарские пляски с нечленораздельными звуками полезными для мозга. Но, как бы ни смеялся зал, готовый реагировать, видимо, на любые гэги, комедийность – не самая сильная сторона пьесы. А вот язык, которым пользуется писатель, – взвешенный, со стройными диалогами и без натужных реприз, взятый из жизни и в то же время выросший литературным путем – стоит отметить. Сегодня – это слабое место новой драмы.

«Человек из Подольска» – текст, который важен не своими художественными достоинствами (тем более что приемы великих абсурдистов здесь скопированы), а темой. Появившись в тот период, когда критицизм в литературе и театре зашкаливает, пьеса являет проекцию в будущее – утопическое решение проблемы, общественной язвы людоедской карательной системы, не лечащей страну, а убивающей ее. Важны и иронические размышления пьесы о патриотизме – данные саркастически (полицейские все хотят навязать Человеку из Подольска «любовь к родному пепелищу»), но в основе абсолютно оправданные. Подспудно пьеса становится светлым продолжением драматургической поэмы «Сван» поэта Андрея Родионова и журналистки Екатерины Троепольской четырехлетней давности. В ней проекция российской власти будущего дана антиутопично и с черным юмором: Федеральная миграционная служба стала выносить решение о выдаче гражданства с помощью поэтического экзамена, и узбеки с таджиками стали учиться стихосложению. Новый тоталитаризм в стране поэтов – обязанность говорить стихами.

Можно считать «Человека из Подольска» за стеб и воспринимать иезуитский допрос, составляющий все действие пьесы, как сатирический памфлет на «главную» силу власти. Михаилу Угарову же импонирует романтизм Дмитрия Данилова, впрочем, как и то пространство для стеба, которое оставляет автор. На маленькой сцене Дока режиссер выстраивает хрупкую атмосферу человеколюбия вместе с артистами, в драйвовом танце завершающими счастливую историю перевоспитания человека и системы, радуется и заражает радостью зрителей этой театральной возможности помечтать о несбыточном.