Дарья Курдюкова
Фото из галереи Facebook Премии Кандинского
Открывая церемонию награждения, глава BREUS Foundation Шалва Бреус, учредивший Премию Кандинского, по юбилейному поводу процитировал своего "политического кумира" Дэн Сяопина - мол, итогов подводить не хочет. В конкурсе действительно не видно перемен. И номинации прежние: "Проект года" с наградой в 1,8 млн. рублей, "Молодой художник. Проект года" с призовыми 450 тыс. рублей - и "Научная работа. История и теория современного искусства", тут труд победителя фонд Бреуса опубликует в рамках своей издательской программы. Политических работ в этом премиальном изводе не оказалось.
Кто-то из коллег уже успел пошутить над премиальным шорт-листом, где разделение получилось по гендерному принципу. В главной категории "Проект года" оказались мальчики: молодые художники Евгений Гранильщиков и Андрей Кузькин (хотя формально вышедший за рамки 35-летия, но границы именно что формальны, а он художник хоть и давно известный, но молодого поколения) и еще группа "Синий суп". А номинация "Молодой художник" осталась за девочками, тоже художниками молодыми, - Аней Желудь, Полиной Канис и Таус Махачевой.
В позиции "Научная работа. История и теория современного искусства" член жюри Екатерина Бобринская, заведующая сектором русского искусства Нового и Новейшего времени ГИИ, вручила награду Виктору Мизиано за "Виноградова и Дубосарского". Критик и куратор Мизиано вышел за призом, как он выразился, "со смешанными чувствами", поскольку постоянно ругает "преувеличенное внимание... к внешним приметам успеха" и премиям в том числе, - но премии, как он напомнил, третьей для него в этому году, был рад. Тем более, что когда в 2014-м появилась номинация "Научная работа", по словам Мизиано, она "примирила" его с Премией Кандинского, "по-новому определив художественное пространство".
Эрик Булатов пожелал победителю в категории "Молодой художник. Проект года" достойного пути - и вскрыв конверт с именем лауреата, пригласил на сцену Таус Махачеву. Ее проект "Без названия 2" - перформанс и оставшаяся после него документация. Смотрительницы дагестанского музея Мария Коркмасова и Хамисат Абдулаева в начале 1990-х спасли из рук вора "Абстрактную композицию" Родченко. Махачева решила их подвиг увековечить в памятнике, место которому искала даже в парижском Центре Помпиду, чтобы в конце концов поставить его на выставке в Московском музее современного искусства (летом этот проект открывал в музейном здании на Петровке VII тематическую экспозицию «Взаимодействие: взгляд современных художников на коллекцию ММОМА»). Но вспомнила о подвиге и тягала памятник будто не сама Махачева, а придуманная и сыгранная ею Супер Таус. Получая Кандинского, Таус Махачева заметила, что, кажется, впервые премию получает не художник, а супер-герой, и это сегодня важно.
"Проектом года" стало "Право на жизнь" Андрея Кузькина, самого молодого за время существования Премии Кандинского обладателя Гран-при. "Это важная вещь," - сказал Кузькин, глядя на полученную из рук директора Государственного музея современного искусства в Салониках Марии Цанцаноглу премиальную статуэтку. Проект Кузькина, показанный на совместной с группой МишМаш выставке в Московском музее современного искусства в начале 2016-го, переплетает его личную биографию с биографией художника. А документации 70 акций и перформансов, сделанных за 8 лет, Кузькин тогда назвал "материальным подтверждением памяти".
Памятник и память - близкие понятия, в этом смысле у нынешней Премии Кандинского единый вектор.
