Елизавета Авдошина
Траурная сценография – самый очевидный антураж для спектакля по ахматовской поэзии. Фото с официального сайта «Гоголь-центра»
Третьей частью проекта «Звезда» – цикла постановок о судьбах и творчестве русских поэтов – стал моноспектакль Аллы Демидовой «Ахматова. Поэма без героя». Актриса уже давно выступает с авторскими вечерами по поэзии Анны Ахматовой. Написала целую книгу «Ахматовские зеркала». В постановке же «Гоголь-центра» поэтическая программа Демидовой наполнилась театральностью, но не стала полноценным спектаклем.
На черной сцене-подиуме горит единственным светлым отпечатком неоновая надпись: «Deus conservat omnia» («Бог сохраняет все»). Этот эпиграф к «Поэме без героя» станет отправной точкой. Актриса начнет с прозы, с документальных свидетельств. И, наверное, это и будет самым неожиданным и любопытным ходом. Демидова рассказывает про последний путь – о том, что, когда Ахматова умерла в Подмосковье, ее перевезли в больницу Склифосовского, в бывший дом Шереметевых, где был точно такой же, как на Фонтанном доме, девиз на гербе «Deus conservat omnia», как гроб доставляли в Петербург, где его никто не встречал, как его везли на Комаровское кладбище в зимнюю бурю, где речь на могиле говорила пьяная Ольга Берггольц, кроме которой была еще только пара человек. Документальная съемка похорон в СССР «затерялась», потом сама Демидова увидела ее уже по американскому телевидению тогда, когда Бродский пригласил ее на столетие поэтессы выступить в США, которые и перекупили архивы нашего КГБ. Вот так Бог сохраняет все. Все эти маленькие мистические совпадения становятся своеобразной увертюрой к поэтическому диптиху. Его Демидова складывает из авангардной, напитанной духом театра и обрядовых символов «Поэмы без героя» и патетического «Реквиема», памятника эпохи. Читая первую поэму, Демидова «превращается» в ворожею, предсказывающую уже известное будущее, и тогда вторая поэма делается его ответом, приговором. А главным оказывается поэтическое воззвание к памяти поколений, которое увековечила Ахматова в «Реквиеме».
Алла Демидова, словно поэт-шестидесятник, собрала большой зал «Гоголь-центра», как четверть стадиона. Ее чтение – тягучее, протяжное, а голос – то распадается на несколько ролей, то сосредотачивается на величественном монообразе Ахматовой, которую актриса чувствует, как никто другой. Она доводит ее до фигуры инфернальной и пророческой. Фамилия поэтессы (хотя Цветаева и Ахматова называли себя не иначе, как поэтами) недаром вынесена в название постановки, моноспектакль Демидовой – о самой Анне Ахматовой, точнее, ее стихами сыграна она сама. Демидова, начав с конца ее жизни, страшного и одинокого последнего пути, заканчивает самыми «громкими» ее строчками, сродни пушкинским, так по большому счету и не воплотившимся: «А если когда-нибудь в этой стране/ Воздвигнуть задумают памятник мне,/ Согласье на это даю торжество... И пусть с неподвижных и бронзовых век/ Как слезы струится подтаявший снег,/ И голубь тюремный пусть гулит вдали,/ И тихо идут по Неве корабли».
Кирилл Серебренников значится в этой поэтической постановке сорежиссером, но важнее здесь его роль продюсера, задумавшего перенести выступление Демидовой с филармонической сцены на театральную. Режиссура же состоит из введения символической героини – смерти, что выходит в черной диадеме, и трансляции ускоренного видеоряда с лицами всех героев ХХ века – Блока, Маяковского, Мандельштама, Мейерхольда и других, они покрываются лицами вождей и «перемалываются» в гуще эпохи. Такое фирменное перо «Гоголь-центра», мало того что не несет в себе весомые смыслы (ликбез по истории ХХ века можно списать разве что на просветительскую функцию всего проекта), но и попросту мешает. А траурная сценография со святочным зеркалом и горящими шпилями – поминальными свечами – кажется навязчивой. Существенная находка здесь – это музыкальное сопровождение: электроакустическая арфа (партитура и исполнение Александра Болдачева) и варган. Эти нетривиальные для классической ахматовской поэзии инструменты дают то самое неземное измерение в обрамлении, которое на сцене пытались создать материальными средствами.
