Павла жалко!

Сцена из спектакля «Павел I». Фото из группы «Открытая история Театр» в социальной сети Facebook

В новом театральном центре «Среда» на Большой Дмитровке, в том же дворе, где уже находятся театральный центр «На Страстном» и Боярские палаты СТД, в субботу закончился «отчетный» фестиваль проекта «Открытая история Театр», который можно назвать еще одним дочерним предприятием, или отпочкованием, Театра.doc. Драматурги Ольга Михайлова и Елена Исаева придумали его, чтобы появилось специальное место, где бы ставили спектакли по историческим пьесам. Но, как и в Театре.doc, не менее важными, чем сами спектакли, становятся разговоры и споры после. 

По дружбе за разговоры и споры в этот раз после спектаклей попросили отвечать меня, а я, в свою очередь, был благодарен организаторам, что получилось посмотреть подряд несколько спектаклей, поставленных разными режиссерами, с совершенно непохожими друг на друга героями, историческими и выдуманными, но все они были на одну и ту же тему. Коротко ее можно, наверное, пересказать такими словами: что же мы такое тогда сделали не так, что сегодня все у нас в России нескладно складывается? 

Глядя на сцену, почти лишенную каких-либо декораций, роль которых чаще всего выполняли простые «знаки» места действия, редко – как на последнем субботнем спектакле «Павел I» – стол, заваленный яствами и напитками в хрустальных графинах, я невольно задавался одним и тем же вопросом: чем отличается спектакль от не-спектакля? Говорят же, что для театра достаточно, чтобы были актер и коврик. Но справедливо ли это сегодня, когда от театра, помимо актеров, а иногда и вместо них ждут многочисленных в полсцены видеомониторов и сложных проекций? Но вот же: два актера в спектакле «История. Drama-club» ведут диалог от лица двух же старинных летописцев из пьесы Максима Курочкина, которые никак не могут уразуметь, чего же ждут от них «заказчики», как им назвать в своей летописи Димитрия Самозванца, помягче или позабористее, и, слушая их разговор, наблюдая за развитием их отношений, за их страхами и сомнениями, ты видишь: это – театр, это – спектакль. Очень веселая пьеска; обоих летописцев, кстати, наутро казнили. А летопись доверили менее чистоплотным авторам.

И второй, не менее важный вопрос: а что делает спектакль событием? Вот, к примеру, в зале театрального центра «Среда» всего-то, наверное, 50 мест, как и в старом Театре.doc. А неподалеку залы, в которых 800, и 1100, и даже 1300 мест. Но давно ли кто-то говорил о спектаклях этих театров как о событии, мимо которого нельзя пройти? Тоже вопрос.    

Скажем, сто лет назад с первого представления «Победы над Солнцем» в оформлении Казимира Малевича (там впервые и появился «Черный квадрат»!) половина зала, возмущенная происходящим на сцене, со скандалом покинула театр. Спектакль-событие! А в другом случае зал будет полным, и билеты по 10 тыс. руб., а события нет. Театр – сложная штука. 

Не стану настаивать на том, что спектакли «Открытой истории…» перевернут мир, хотя сильные впечатления публика получила, в этом сомнений нет. В субботу, когда небольшой фестиваль закрывали спектаклем по пьесе Александра Сеплярского «Павел I» в постановке Захара Хунгуреева, сидевшая на последнем ряду девушка (впрочем, не она одна) в финале всхлипывала и утирала слезы. Я не удержался и спросил, что ее так разволновало. Она ответила: «Павла было жалко». 

Пять спектаклей – пять совершенно разных историй и разных режиссерских решений. Знаменитую пьесу Вадима Леванова «Святая блаженная Ксения Петербургская в житии» представил нынешний худрук Тульского академического театра драмы Гарольд Стрелков, по идее которого «главную партию», то есть текст Ксении Петербургской, предлагается прочитать по частям одному из зрителей, все остальные роли как бы сопровождают этот путь к совершенству, к святости. 

Пьеса «Измена, Государь» Юрия Шпитального – на хорошо известный сюжет бегства князя Андрея Курбского от Ивана Грозного в Литву. 

Режиссер Ольга Лысак представила спектакль по пьесе Вячеслава Дурненкова «Три действия по четырем картинам», где все истории выдуманные, написанные «по мотивам» известных картин и событий, драматург сочиняет неизвестного художника-передвижника и его холсты, которые потом и разыгрываются как бытовые сюжеты из русской жизни конца XIX века. 

Пьесы, спектакли – не сами по себе, а, как уже было сказано, «информация к размышлению» на вечные вопросы, сформулированные в предуведомлении к фестивалю Ольгой Михайловой, которая и сама не раз писала на исторические темы – и про Мазепу (кстати, стоило бы театрам сегодня перечитать или прочитать эту пьесу впервые), и про Столыпина с Толстым (спектакль по этой пьесе идет сегодня в нескольких театрах России, а в Москве – в Театре.doc): «Мы предлагаем поговорить о парадоксе Зенона: Ахиллес никогда не догонит черепаху, так как, пока он преодолевает разделяющее их расстояние, она сделает еще один свой маленький шаг и окажется впереди. И так будет вечно – догоняющий не догонит. Не так ли Россия уже триста лет со времен Петра Первого пытается безуспешно догнать Европу? А стоит ли? Может, у России есть свой путь и он ведет совсем в другую сторону? Скажут: советская власть пробовала свой путь и завела страну в болото. Но, может, это тоже была не наша, а Марксова дорожка? Или, кроме европейского, другого пути нет? Что же делать?»

В спектаклях «Открытой истории…» – свои вопросы, схожие и другие, конечно, далеко отстоящие от возможного, то есть по-прежнему гипотетического единого учебника истории. Здесь альтернативные сюжеты идут на равных с самыми что ни на есть историческими, – в пронзительной сцене Андрея Вишневского «Москаузее» из альманаха «История. Drama-club» Москва, как это значилось в страшном гитлеровском плане, затоплена и превращена в большое озеро, но, как в мифе о граде Китеже, остается непотопляемой, и из-подо льда героям – влюбленной немецкой парочке – слышны русские вольные песни. 

Есть известная истина: «Очень трудно что-либо предсказывать, но особенно трудно предсказывать будущее». Проект «Открытая история Театр» настаивает на том, что и прошлое «предсказывать» очень непросто.