Дарья Курдюкова
В состав РОСИЗО нужно интегрировать дирекцию Музейного фонда РФ – и чтобы в ведении институции были не только музейные закупки, но и исключение предметов из состава Музейного фонда (МФ). С таким предложением на заседании коллегии Министерства культуры выступил директор Департамента культурного наследия Минкульта Михаил Брызгалов. Кроме того, выяснилось, что с 1996 года юридически в МФ не зарегистрированы миллионы поступивших в музеи предметов. О том, отчего так получилось, и о том, не может ли опция «исключение» привести к массовым распродажам культурных ценностей, заместителя начальника отдела Музейного фонда РФ в департаменте культурного наследия Министерства культуры Надежду ПЕТРОВУ расспрашивала корреспондент «НГ» Дарья КУРДЮКОВА.
– В 2013-м главным куратором российских музеев назначили Ирину Антонову, пообещав, что в ее ведении будут и музейные закупки. Когда РОСИЗО возглавила Зельфира Трегулова, министр сказал, что РОСИЗО скорее всего будет заниматься закупками. Теперь Михаил Брызгалов предложил создать для этих целей Дирекцию МФ, которая будет интегрирована в РОСИЗО. Как это друг с другом развести?
– Музейно-выставочный центр РОСИЗО прежде не имел отношения к закупкам. Были заседания рабочей группы, которая была создана в 2014-м, когда впервые на пополнение музейных фондов президент выделил большие средства, 1 миллиард рублей. Председателем этой группы сейчас является Ирина Александровна Антонова. Рабочая группа все равно будет действовать, но, возможно, не при министерстве, а при РОСИЗО. Силами нашего департамента прошедшие заседания организовать было сложно, очень много технической работы – обзвонить людей, выбрать музей для встречи, проверить правильность оформления документов, составить протоколы. Поэтому технические функции передаются РОСИЗО, а мы будем осуществлять контроль и выработку политики. РОСИЗО многие годы и выполняло задачи пополнения МФ. Но в 2009-м Дирекцию МФ, которая этим занималась и некоторое время действовала при РОСИЗО, ликвидировали, и вся работа легла на наш департамент.
– Правильно ли я понимаю, что не все произведения, поступившие в музеи после принятия Закона о Музейном фонде РФ и музеях в РФ в 1996-м, включены в МФ?
– Вообще система учета музейных предметов существует со времени создания музеев. Например, у Эрмитажа есть описи коллекций, которым более 200 лет. За все время существования музеев система учета музейных предметов никогда не менялась, а только совершенствовалась. Последняя Инструкция по учету и хранению музейных ценностей вышла в 1985 году, сейчас Министерство культуры разрабатывает единые правила учета и хранения музейных предметов. Система учета музейных предметов очень бюрократична, но в хорошем смысле слова: если четко все сделать, работать будет легко. Есть понятие «главная инвентарная книга» (ГИК), она же книга поступлений (КП) – туда заносятся все поступающие в музей предметы. Поэтому известно, что в Историческом музее почти 4,5 миллиона предметов, в Эрмитаже – 3,5, в региональных музеях фонд в среднем составляет 150–300 тысяч. Многие крупные федеральные музеи, в собрании которых около 1 миллиона единиц хранения, – и Музей Бахрушина, и Музей Глинки – мы зовем «миллионниками».
Однако в Законе № 54 ФЗ 1996 года о Музейном фонде РФ и музеях в РФ было определено, что предметы считаются включенными в МФ со дня регистрации в Госкаталоге. Но дело в том, что регламент о порядке приема этих предметов с описанием процедуры появился вообще только в 2007 году. До этого включение тоже происходило, но процедура оформлена не была – закон выпустили, а ноги, как говорится, не приделали. Все было бы нормально, если бы наш МФ формировался с чистого листа. Но в это время он уже насчитывал около 60 миллионов предметов по всей стране. Закон вышел и жил сам по себе, а музейная деятельность ведь не останавливалась – и в результате многие поступившие и зарегистрированные в музеях после 1996-го предметы юридически не входят в состав МФ.
– И сколько их накопилось за эти годы?
– По нашим подсчетам, за прошедшие почти что 19 лет это около 15 миллионов – в среднем по 0,5–1 миллиону предметов в год. Потому и нужно восстановить порядок включения в состав МФ. Многие музеи присылают нам документы на включение музейных предметов в состав МФ – но у нас только федеральных подведомственных музеев 62, а всего в стране их на 2014 год числилось 2647 – а в министерстве сидит один человек (в моем лице), у которого полно другой работы. Ведь один приказ, пока он соберет все визы, может идти месяц-полтора, не должны же музеи тормозить свою деятельность. Поэтому они все делали по Инструкции 1985-го, а мы внесли изменения в 54 ФЗ о том, что предметы государственных и муниципальных музеев считаются включенными в состав МФ со дня регистрации в ГИК каждого музея, поскольку ГИК музеев – основной учетный документ.
– Дирекция МФ, возможно, будет заниматься и исключением из него предметов. Почему вводят такую функцию?
– Новая дирекция скорее всего будет заниматься опять о же технической работой. Потому что включение предметов в МФ носит формальный характер, а вопрос исключения всегда рассматривается индивидуально, и решение тут – прерогатива Министерства культуры. Тут есть всего четыре случая. Во-первых, утрата и разрушение. Во-вторых, обмен – предположим, у музея несколько экземпляров одного плаката, а ему предлагают другой, но равнозначный экземпляр (в инструкции 1985 года специально прописано, что из основного фонда музей может выделить обменный). Но музей должен доказать равнозначность предметов и необходимость обмена. Еще один случай связан с ошибочностью экспертного заключения. Просто иногда, особенно в 1950-х, музеи записывали в основной фонд все, порой даже хозяйственные предметы – у них не было требований экспертного заключения. Или они думали, что предмет подлинный, а потом выяснялось, что это подделка. Или подтвердилось, что предмет не мемориальный. И четвертый случай – исключение на основании судебного решения о возврате предмета сдатчику или дарителю. А если все-таки эти полномочия передадут руководителю новой дирекции МФ, нужно передать ему и полномочия подписания приказа об исключении.
– Хочется надеяться, что этого больше не случится, но все-таки была же в 1920–1930-х история с госраспродажами работ, в том числе и созданных действительно великими художниками… Не может так случиться, что похожая ситуация повторится за счет исключения произведений из МФ?
– Поэтому к вопросу исключения нужно подойти очень серьезно. И я считаю, он должен решаться только Министерством культуры. Массово предметы только включаются, исключение – это единичные случаи.
– А какие, например, были недавно?
– Ну, недавно, в конце 2013-го – начале 2014-го, был издан сам приказ об обмене, тогда Музей связи имени Попова обменивал марки. Историческому музею разрешили обменять – им художник подарил портрет Путина, а потом предложил поменять на другую версию, и мы разрешили. Иногда музеи обращаются после пожаров. Из Муранова, например, отдали на реставрацию ковры в Центр Грабаря, и там они сгорели во время пожара. Но в случае разрушения вещей музей должен предоставить заключение о том, что эти предметы не подлежат реставрации. Вообще это все редкие случаи. И даже когда из музея крадут картины – в Плесе, например, так было, – мы их не списываем, потому что они могут возникнуть и через 10, и через 20 лет на каком-то аукционе или как-то еще. И если они всплывут, государство и музей могут предъявить свои права вместе с учетной документацией. В основном так происходит с иконами – был, скажем, случай с одним музеем из Великого Устюга. Хотя вот недавно Павловску вернули пропавшую еще в годы Второй мировой войны вазу конца XVIII века – она была обнаружена в одной из частных коллекций в Западной Европе, и ее удалось вернуть в музей. Поэтому после краж решение об исключении мы даем только в том случае, если в органах внутренних дел закрывают дело.
– Что такое государственная и негосударственная части МФ?
– Первая хранится только в федеральных и государственных региональных музеях, а вторая – все остальное.
– А частные музеи включают свои коллекции в МФ?
– По желанию. Некоторые включают их в негосударственную часть МФ. В 1990-х у предприятий часто были свои коллекции – например, был ассортиментный кабинет Дятьковского хрустального завода с уникальными образцами, и когда началась приватизация, часто их включали в МФ для сохранения. Если они включены даже в негосударственную часть МФ, это обеспечит юридическую защиту и целостность коллекции. В случае ликвидации этих музеев уже Министерство культуры принимает решение о передаче их предметов на хранение в какой-либо другой музей.
Дарья Гармоненко 
