Марина Гайкович В День народного единства камерный оркестр Musica viva под управлением художественного руководителя Александра Рудина исполнил ораторию Степана Дегтярева «Минин и Пожарский». Даже странно, что этот проект выплыл только сейчас – для популяризации и объяснения релевантности праздника сняли кино (не говоря о более мелких акциях), в то время как на библиотечной полке преспокойно лежит сочинение точно на тему, написанное в 1811 году, а в 1818-м исполненное на торжествах по случаю открытия на Красной площади памятника Минину и Пожарскому.
Степан Аникиевич Дегтярев работал в знаменитой музыкальной капелле графа-меломана Николая Петровича Шереметева. Дегтярев был весьма и весьма образован: посещал лекции в университете, знал несколько иностранных языков, музыке учился у знаменитого итальянского композитора Джузеппе Сарти и даже ездил на стажировку в Италию. Дирижер, хормейстер, педагог, актер (был партнером знаменитой Параши Жемчуговой, будущей жены графа), наконец, композитор – практически до конца жизни оставался крепостным. По некоторым сведениям, вольную Дегтяреву дали перед смертью, по другим – через два года после.
Оратория «Минин и Пожарский, или Освобождение Москвы» – самое известное сочинение Дегтярева (из сохранившихся, а большая их часть утеряна) – считается первым русским сочинением в этом жанре. Композиция делится на три части: в первой презентуется купец Кузьма Минин, в диалоге с Авраамием Палициным (келарь Троицко-Сергиевой лавры, которого считали одной из ключевых фигур в борьбе с поляками и становлении Михаила Романова на царство) обсуждающий судьбы родины; во второй – Дмитрий Пожарский и его отважная жена; в третьей – происходит собственно битва за Москву, воцарение Романова и окончание Смутного времени. Главные партии исполнили солисты Большого театра: Венера Гимадиева, Максим Пастер (Пожарский), Петр Мигунов, а также австралийский тенор Эндрю Гудвин, который, впрочем, часто задействован в проектах того же Большого театра (Минин).
Опус получился масштабным с тремя увертюрами (вторая – пастораль для деревянных духовых, третья – баталия), значительными хорами, изящными сольными партиями и ансамблями; из последних наиболее выделялось мужское трио для двух теноров (для этого голоса написаны обе заглавные партии) и баса. Ввел Дегтярев и особые выразительные средства – колокола, пушечные залпы (в Доме музыки обошлись без этого эффекта) и, наконец, уникальный (для сегодняшнего времени) русский роговой оркестр. Конечно, услышать «диковину» было безумно интересно – так что во втором отделении обозреватель «НГ» специально пересела поближе к той части сцены, что занимали гости из Санкт-Петербурга – единственный в мире роговой оркестр находится в Северной столице. Каждый рожок (это медная трубочка или труба в зависимости от высоты звука) может извлекать только одну ноту, так что исполнение более или менее связных и сложных вещей требует определенной виртуозности, сноровки и особенно чувства ритма: отдельные исполнители одновременно работают с тремя-четырьмя рожками. Звучит же оркестр негромко и мягко в отличие, например, от более пронзительных труб, которые располагаются на сцене перед роговым оркестром.
В общем, можно пофантазировать, что у Дня народного единства появился собственный музыкальный символ, и к следующему 4 ноября ораторию исполнят еще раз на Красной площади и уже с пушками. Почему бы и нет?
