Дарья Курдюкова.
Странные жесты персонажей Марка Куинна.
Фото автора
«Большое колесо продолжает вращаться», – сообщает название первой выставки Марка Куинна в России. Визит модного англичанина из числа «Молодых британских художников» кроме самих работ раскрыл неожиданные моменты – и про победу Куинна над зеленым змием, и про технические особенности музея на Остоженке.
В залог успеха выставки Марк Куинн, меланхоличного вида человек в бейсболке, оставил голову. Автопортретный слепок. Думали, из крови – оказалось, из вина, но тоже бодрит, будоражит то есть. В конце концов, этому художнику, вместо художественного образования получившему в Кембридже искусствоведческое, символические коннотации вина и крови не чужды. В 1991-м Куинн собрал 4,5 литра собственной крови и сделал любителям эпатажа копию своей головы. Автопортрет или натюрморт? Образ одной с ним крови, но как бы перешагнувший смерть, зафиксировавший шов между «я» и «другой». С тех пор каждые пять лет он отправляет клоны своей оболочки во вселенную. Последний по времени – из вина. Поскольку творцу пристало страдать и мучиться, а Куинн мучился борьбой с зеленым змием, переход на новый этап он зафиксировал винным автопортретом. Символически – чтобы заморозить вино, нужно выветрить алкоголь, как из нутра самого художника в тот момент, но там – чтобы выжить.
Хотя краски написанных по фотографиям холстов (и скульптур иногда тоже) излучают нечеловеческий оптимизм, картина мира, в котором зрителю уготована роль стаффажной фигурки, выходит не радужная. Живописные тондо из серии «Глаз истории» несут карту вселенной, отпечатавшуюся на сетчатке ока, и взирают на подвешенные в лестничном пролете игрушечные самолетики. Они парят – в катастрофической агонии столкновений. Гигантская позолоченная бронзовая раковина «Происхождение мира» зияет створками, как черная дыра. Тут, кстати, все серьезно: технические службы предупредили директора МАММ Ольгу Свиблову: близко не подходить, рискуете провалиться вместе с полом. Законсервированный автопортрет окружают гигантские холсты – отпечатки пальцев (страх терроризма) и эйфоричные цветочные картины вырви-глаз. Ваши соседи по залам – сильно возвеличенная в бронзе освежеванная кроличья тушка и застывшая в йоговской асане Кейт Мосс, анемичный обкурившийся зомби-экорше и нарочито натуралистичная картина с разделанным мясом у него за спиной («Живопись плоти (О сладострастии)»). Эти работы, что называется, плоть от плоти, потому вопрос подлинности и симулякра, красоты и уродства звучит рефреном. Однако сам Куинн считает свои изделия, может, и без повода, но оптимистичными. Технологически подкованный, он то делает эротические намеки, то демонстрирует тошнотворную физиологичность. Фокус в том, что это кунштюки. Их амбивалентность можно назвать смысловой глубиной, но не стоит забывать, что эффект хорошо просчитан и возведен в принцип. Апокалипсис понарошку, королевский (хотя Quinn – только омофон Queen) взгляд со стороны.
«Молодые британские художники» – искусство понятное, модное и очень дорогое. Как акула в формальдегиде Херста (чем не пара куинновской голове?), как зомби-нацисты братьев Чепмен, как выставившая напоказ неубранную постель Трейси Эмин. Название закрепилось за ними после выставки 1992-го в лондонской галерее Чарльза Саатчи, так что сегодня они не так уж молоды, зато еще более успешны. Они знают, что сказать, чтобы выглядеть эффектно. Объекты сделаны мастеровито и легко запоминаются – важные слагаемые коммерческого успеха. Такие же вещи делает Куинн.
Но в некотором смысле его показ устои перевернул. Прежде всего для внедрения его работ в музей пришлось перекрыть движение по Остоженке и частично демонтировать музейный фасад. Представления о жанре выставки как таковой тоже пошатнулись. Экспозиция – это ведь что, картины на стенках, пластика вдоль них. И тут все по-честному. Только «оторвавшиеся» от стен поближе к центру зала скульптуры сокращают дистанцию между экспонатом и смотрящим на него, между музеем и улицей. Как говорили древние, времена меняются, и мы вместе с ними. Это герои нашего времени. Герои ли, нашего ли – ответит колесо истории. Колесо, оно же жернов.
Осенью в обеих столицах – «Молодые британские художники»
Марк Куинн. Большое колесо продолжает вращаться. МАММ, до 16 декабря
Джейк и Динос Чепмены. Конец веселья. Эрмитаж, до 13 января
Дарья Гармоненко 
