Григорий Заславский
Петр Фоменко – режиссер и учитель.
Фото ИТАР-ТАСС
Петр Фоменко, народный артист России, педагог, воспитавший несколько поколений ныне знаменитых актеров и режиссеров, основатель и бессменный руководитель «Мастерской Петра Фоменко», умер вчера на 81-м году жизни. Для отечественного театра он был не только безусловным театральным, но и безусловным человеческим авторитетом, примером служения и редкой сегодня безукоризненной честности в профессии. Его уход можно сравнить с потерей гравитации, не больше и не меньше.
Накануне открытия нового сезона многие люди театра интересовались – когда же будут отмечать юбилей Фоменко. В июле он отметил 80-летие, но, что стало для него привычкой, Петр Наумович бежал из Москвы в далекую свою деревню, где спрятался от поздравлений. Фоменко был важнейшей фигурой для отечественного театра. В первую очередь потому, что в последние годы как-то естественно уже звучат слова о том, что сама идея театра-дома изжила себя, что репертуарный театр остался в прошлом, нужны инновации, резиденции, приводя в пример Европу или кого-то из наших с его новым театральным проектом. И все, кто еще готов был сопротивляться этому все более громкому и все более единодушному хору, приводили как последний пример «Мастерскую Петра Фоменко», а в последние годы – еще и Студию театрального искусства Сергея Женовача. И тот и другой – классические русские репертуарные театры, тот и другой – успешные. «Мастерская Петра Фоменко» с первых лет существования еще и активно гастролирует за рубежом.
Строитель театра. Не каждый великий, не каждый большой режиссер обязательно строитель театра, но Фоменко был классическим режиссером в этом смысле: он воспитал не одно, а даже несколько поколений актеров, которые и составили цвет и славу его «Мастерской». Он построил театр и как духовную и творческую общность, и как место – на Кутузовском, с Третьего кольца виден его театр – замечательное новое здание. Его ученики режиссеры с профессией унаследовали от Фоменко вкус к своему дому, а не к перемене мест: свой театр строит Сергей Женовач, другой ученик Фоменко Миндаугас Карбаускис собирает свой театр сегодня, возглавив Маяковку. Свой особенный мир – в спектаклях, которые выпускает у Камбуровой, в ее театре, Иван Поповски…
В сегодняшнее наше время, когда все в России, как мантру, повторяют, что надо омолаживать руководство там и тут, пугаются, узнав, что где-то средний возраст старше 30, не дай бог – 40 лет, Фоменко доказывал своим личным опытом, что возраст – состояние духа, а не тела. Все знали, как тяжело он болеет, но в спектаклях виден был по-прежнему одновременно мудрый и очень молодой, легкомысленный даже в чем-то и всегда – веселый человек. Фоменко любил Пушкина, мог читать его долго, читал – замечательно, и в этой легкомысленной веселости, озорстве даже он наследовал Пушкину, главному русскому гению. То есть самые глубокие мысли у него были легкокрылыми. Часто – веселыми.
Он и театр создал и возглавил в 93-м, когда ему было уже за 60! Все молились – ну, хоть бы еще прожил, ну, пожалуйста… И как же нам всем повезло, что ему было отмерено еще 20 лет, 20 счастливых лет русского театра. То есть для русского театра это были не самые простые годы. Реформы, все новые и новые законы затрудняли, ставили под сомнение само существование театра как института, но, приходя в «Мастерскую Фоменко», люди вспоминали радость свою, исполнялись той самой светлой жизнью, которую воспел когда-то Александр Блок.
В его жизни были спектакли удачные и не очень. Был легендарный – один из главных спектаклей 60-х, «Смерть Тарелкина» в Театре Маяковского. Премьеру сыграть разрешили, но политические параллели стали так очевидны, что спектакль скоро закрыли. Не слишком счастливой была и его работа в Ленинграде, в Театре комедии, в итоге Фоменко вынужден был покинуть и театр, и город – конфликт с тогдашним первым секретарем горкома партии Романовым был явно антагонистическим. И приглашение в ГИТИС казалось ему наверняка временной гаванью, переждать и – дальше. А вышло, что свое настоящее, главное театральное счастье и дело жизни Фоменко найдет именно здесь, в стенах театральной школы.
Фоменко не писал и не подписывал писем в защиту, тем более в осуждение Pussy Riot, не выходил на митинги с белой ленточкой наперевес, но всегда был непререкаемым авторитетом в профессии, для чего и не надо было ему делать те или другие заявления, осуждать или превозносить. Но в его ироничных глазах многие читали отношение и к тому, и к другому, и к третьему. И в его присутствии, пока он с нами, неловко было поднимать на щит иных героев нынешней сцены, поскольку оставалась точка отсчета, система координат.
Его не стало, и точно гравитация потеряна. Как написано в словарях: гравитация – универсальное фундаментальное взаимодействие между всеми материальными телами. Ну, вот в нашем театре Петр Фоменко выполнял, как сегодня становится ясно, примерно такую роль.
