Народ безмолвствует, музыка звучит

Такой вот Борис Годунов.
Фото Наталии Разиной

Новый «Борис Годунов» Мариинского театра пережил свою вторую премьеру. Совместный спектакль Мариинки и баден-баденского «Фестшпильхауса» после майской премьеры в Санкт-Петербурге наконец «вышел» и к немецкой публике:

Опера Мусоргского «Борис Годунов» для Запада – знаменитейший русский бренд. Она хорошо известна, ставится на многих сценах и вполне справедливо воспринимается зрителем как отражение русского характера. Из нескольких версий «Бориса...» авторы этого спектакля выбрали первую – без польского акта, Марины Мнишек и Кром. Здесь еще нет самозванца, а только Гришка Отрепьев, который намерен им стать. Внимание здесь сосредоточено на личности Бориса, его внутреннем мире, не случайно второй по значимости персонаж этой постановки – Шуйский, ловкий царедворец (по Пушкину) или, по-нашему, аппаратный работник.

Поставил оперу известный английский режиссер, художественный руководитель оперной труппы Бирмингемской оперы Грэм Вик. Он не новичок как в русском материале – в его портфеле работы над «Евгением Онегиным» и «Пиковой дамой», «Опричником» и «Леди Макбет Мценского уезда», – так и на русской сцене: в Большом театре идет его «Волшебная флейта». Режиссер, а также художник Стюарт Нанн, предложил свое видение русской исторической драмы начала Смутного времени – оно в России перманентно: «Какой период в русской истории не был сложен? Опера всегда резонирует с настоящим моментом. И, кстати, в «Борисе...» прослеживается очень важная для меня мысль – о цикличности, повторяемости русской истории».

Конфликт власти и народа разворачивается на хорошо знакомом визуальном фоне. ОМОН, который теснит и разгоняет людей, и хоругви, кресты, сверкающий золотом иконостас. Властные чиновники, включая главного, под усиленной охраной, с шикарными спутницами, и челночницы с клетчатыми баулами среди полной разрухи. Стрип-бар с девочками (вместо шинка на литовской границе) и Госдума с депутатами-статистами, бесконечно что-то говорящими по мобильным телефонам. Ноутбуки у юного Федора и Пимена, фиксирующего все происходящее, и... оператор федерального Первого канала со знакомым логотипом, снимающий «нужные» события. На стене Думы кто-то от руки написал, что «народ хочет перемен» – фразу, до которой никому нет дела! Невольно вспомнишь известное пушкинское восклицание после чтения ему Гоголем «Мертвых душ»: «Боже, как грустна наша Россия!»

Увиденное не вдохновляло, а вот услышанное – напротив. Ведущие певцы Мариинского театра, многие из которых хорошо знакомы публике Баден-Бадена, составили прекрасный ансамбль: Николай Путилин и Владимир Ванеев (Борис Годунов в первый и второй вечер), Евгений Акимов (Шуйский), Михаил Кит и Александр Морозов (Пимен), Сергей Семишкур (Отрепьев), Андрей Попов (Юродивый), Ольга Савова (Шинкарка), Алексей Тановицкий (Варлаам), Николай Гассиев (Мисаил), Элеонора Виндау (Ксения) и др. Хорош был хор, хотя в первой картине и ощущались акустические провалы: исполнители, находившиеся в глубине сцены, звучали глухо, возможно, мизансцены, поставленные в Мариинке, не во всем соответствовали другой площадке. И конечно, Валерию Гергиеву, музыкальному руководителю этой постановки, публика устроила долгие и заслуженные овации.

Музыканты Мариинки в рамках своих гастролей дали в Баден-Бадене и два симфонических концерта. В первый вечер с хорошим вкусом была исполнена масштабная Вторая симфония, «Воскресение» Малера для сопрано (Анастасия Калагина), меццо-сопрано (Злата Булычева), хора и оркестра. Во второй вечер, завершавший гастроли, звучали великие хиты русской музыки: Второй фортепианный концерт Рахманинова (Денис Мацуев) и «Картинки с выставки» Мусоргского, которые после «Бориса…» были приняты благодарным залом с огромным воодушевлением. Мацуев на бис – виртуозно, на грани вообразимого – исполнил транскрипцию каватины Фигаро из «Севильского цирюльника», а затем хрупко, почти «шепотом» «Музыкальную табакерку» Лядова. Завершил вечер двумя блестящими бисами и оркестр во главе с Гергиевым: сначала в тонкой импрессионистской манере прозвучало лядовское «Волшебное озеро», сочинение фирменно отшлифованное Мариинским оркестром. А точку поставил блестящий «Танец рыцарей» Прокофьева из «Ромео и Джульетты», сильно и страстно завершивший всю программу.