Дарья Курдюкова.
Зритель и розовый монстр Антуфьева.
Фото автора
Выставка Евгения Антуфьева в галерее «Риджина» называется «Исследование материала: поглощение». В том, кто/что кого тут поглощает, разобраться непросто. Но нельзя отказать художнику в последовательности исканий. Антуфьев, получивший путевку на арт-сцену в 2008-м на площадке СТАРТ на Винзаводе, ставший благодаря этой выставке лауреатом Премии Кандинского – 2009 в номинации «Молодой художник», из раза в раз работает с формой, в его работах важен момент рукотворности, часто даже настоящего рукоделия с нитками и тряпочками.
На входе просили надеть блестящий колпак и бахилы – чтобы не нарушать композицию выставки. «Неуравновешенная» слякотная погода сыграла вернисажу на руку: там – сыро и ветрено, тут – тепло и все в розовом цвете. От колпаков, кстати, не отвертелись (может, и не хотели?) даже VIP-гости. И директор Винзавода Софья Троценко (которая с марта стала замруководителя аппарата вице-мэра Ольги Голодец), и бывший куратор той самой площадки СТАРТ (где дебютировал Антуфьев) Анастасия Шавлохова, и директор «Гаража» Антон Белов соблюдали правила игры. Да, еще – на этот раз по желанию – пришедшим предлагалось закусить мармеладом ядовитых цветов, наверное, оттого, что сама выставка оказалась сродни психоделическому видению.
Заглавным выставочным объектом стала эдакая горгона Медуза, только с поправкой на то, что видели ее не страдавшие классическими идеалами греки, а наш современник – похоже, в кошмарном сне. Тряпичная маска из белых и плешиво-розовых лоскутков с жемчужной челюстью и зияющей пустотой глазниц. Вообще, галерейное пространство походит на комнату фетишиста. Розовые тряпочки, прилежно сшитые рукой художника в странные существа (идолы, маски, гигантские личинки?), из которых лезут отростки. Приклеенные к стенам открытки с воинственными персонажами мультфильма и с чем-то еще. Столы со всякой всячиной – от муляжа мороженого до дохлого шмеля – и свисающие с потолка пластмассовые «хрустали» люстры, ботинки художника на приступке, цветные пластиковые штуковины, пластиковый глаз на стене. А в центре стены – кривое зеркало.
Антуфьева интересуют метаморфозы формы и семантика материала. Его дебютная выставка на СТАРТе – «Объекты защиты» – состояла из набора разных предметов, в том числе и рукодельных существ, конструировавших будто бы новые ритуалы. А был, например, у него проект «Кости», где на полках раскладывались останки животного мира: жизнь прошлая или будущая, да и помнят ли что-то эти кости, положенные под стекло в галерее? Сейчас он снова сочетает реальные и сделанные объекты, показывая жутковатые трансформации в духе выдержанной в веселеньких тонах сказочки, при ближайшем рассмотрении оказывающейся фильмом ужасов. И пишет «про пластику мультфильмов, которыми было наполнено мое детство и которые сформировали в большей степени мой визуальный вкус», а эпиграфом делает вступление к мультсериалу «Непобедимая принцесса Шира».
Главный посыл теперешнего показа, надо полагать, в демонстрации тотального раздвоения. Что вот, мол, мраморный стол и минералы, а вот прикидывающаяся мрамором клеенка на полу, что вот монстры, а вот кривое зеркало. Это такая кунсткамера, пропущенная через мясорубку подсознания.
В прежних антуфьевских работах было создание своей мифологии. Здесь сам он объясняет: форма вела за собой, и было неизвестно, какой получится результат. Кажется, это увлекательное созерцание перевоплощений материалов и поглотило художника. Шурша бахилами и блистая серебристым колпаком, ты нарезаешь круги по залу и пытаешься сделать следующий шаг, поняв, зачем все это сказано – а видишь зацикленный «мультфильм», в повзрослевшем сознании оказавшийся трэшем. И что дальше?
Дарья Гармоненко 
