Другая Алиса

Героиня Ольги Яковлевой (слева) не сможет пережить смерть дочери (Елена Морозова).
Фото Виктора Сенцова с официального сайта Центра драматургии и режиссуры

Не скажешь наверняка, входила ли игра слов и сложившихся штампов в планы швейцарского драматурга Лукаса Бэрфуса: если речь о путешествии или приключениях Алисы, многие наверняка успеют представить себе героиню Кэрролла, а в пьесе Лукаса если не с первого, так со второго слова начинаются разговоры и споры об эвтаназии. Сможет ли театр найти публику на эти серьезные темы, даже если убедить всех, что это – хороший спектакль? Хороший спектакль об эвтаназии – тоже звучит странно, само сочетание слов – какое-то нелепое.

Сорокалетний драматург из Цюриха написал пьесу, в которой молодая героиня, смертельно больная, решает уйти из жизни – законы Швейцарии не запрещают эвтаназию, в Германии, где она живет, как и в России, запрещенную. Впрочем, и в Швейцарии судьба врача, который помогает своим пациентам добровольно уйти из жизни, складывается несладко – его публично именуют Доктор Смерть, и за выдуманной историей сразу же всплывают реальные, в том числе и судебные. Даже в либеральной Европе нет единодушия в этом вопросе, а на глазах публики за три часа, что идет спектакль, доктор Штром (Александр Ливанов) отправляет на тот свет троих. Смертельно больную Алису (Елена Морозова), ее мать Лотту (Ольга Яковлева), о болезнях которой нам ничего не рассказывают – доктор находит и принимает во внимание иные «веские причины», – и Джона из английского Бирмингема (Антон Кукушкин).

Для Центра драматургии и режиссуры, созданного в конце 90-х двумя нашими драматургами Михаилом Рощиным и Алексеем Казанцевым, «Путешествие Алисы...» открывает еще и новое направление. Пока его название – «Кумиры. Новый формат», смысл – привлечь в «новую драму» актеров «старой школы», известных и даже легендарных актеров. Приглашение Ольги Михайловны Яковлевой, музы Анатолия Эфроса, актрисы, чья требовательность к себе носит самоистязающий характер, а к режиссерам – просто истязающий, – конечно, сильный ход. Она играет мать, которая привыкла заботиться о дочери, тут и нежность, когда ее взгляд передает какое-то предельное страдание – как со-страдание, и эгоизм человека, который – в случае добровольного или недобровольного ухода дочери из жизни – лишает ее собственную жизнь всякого смысла. Яковлева эту сложность мотивов, их естественное сосуществование – как в сообщающихся сосудах – играет с обезоруживающей естественностью. И одновременно – с техническим совершенством, с той ювелирной красотой выделки, какая почти без исключений свойственна была ее ролям. Надо отдать должное молодому режиссеру – Виктория Звягина выбрала и тему непростую, и актеров, мягко говоря, сложных, но таких, которые в итоге вывели спектакль в ряд событий нынешнего сезона.

Трудно сказать, удастся ли театру убедить публику набивать под завязку, впрочем, не самый большой в Москве зал Центра драматургии и режиссуры на Беговой. Настаивать на удовольствии, имея в виду невеселую тему, тоже непросто. Смотреть спектакль тяжело, пьеса и спектакль построены так, точно тяжесть решения – решения Алисы, решение доктора Штрома – герои делят со зрителями и «их» выбор – это выбор и публики тоже. Монологи Штрома, который поначалу в своей холодной логике напоминает другого «доктора» – Гюнтера Хаггинса, путешествовавшего по миру с выставкой своих пластинатов, скульптур из человеческих тел, начинают мучить своей логикой, она там есть.

Но... зрелище вышло сильным, даже – вполне можно сказать – захватывающим, поскольку ничто так не способно захватить, как настоящий, у тебя на глазах – поединок между жизнью и смертью. Художественный свист, с которым актер Театра сатиры Антон Кукушкин прежде веселил публику на актерских капустниках, тут становится метафорой истекающей, уходящей «наискосок» жизни – так у Ахмадулиной это описано: «стайкою наискосок уходят запахи и звуки...». Становящиеся для его героя традиционными визиты к Доктору Смерть, когда он и уйти от него уже не в состоянии – смерть притягивает, да и болезнь, судя по всему, не отпускает, и – тем не менее жизнь пересиливает, желание жить пересиливает желание умереть. И он снова откладывает «операцию», раскладывая перед доктором и его ассистенткой (Анастасия Марчук) «козырные карты» своей уникальной жизни.