Григорий Заславский
Вывеска у театра небольшая, но все, кому нужно, находят...
Фото с сайта театра
Все читали в детстве мифы и легенды Древней Греции, и, поскольку дело было давно, время от времени забирается в голову мысль, что, может, и вправду Гефест по просьбе отца взял топор, разрубил папе голову и, не повредив головы, помог таким образом выйти на свет божий из головы громовержца богине Афине Палладе. Но вот 10 лет исполняется на этой неделе Театру.doc, первая круглая дата – а и тут уже не вспомнишь, что за чем следовало. И кто за кем.
Хотя по косвенным признакам гожусь в свидетели, я и сам первые спектакли Театра.doc путаю с первыми шагами «родственного» ему по духу и во всех других отношениях тоже родственного – Центра драматургии и режиссуры Казанцева и Рощина. Но вот ведь – открываешь журнал, читаешь: «рыцари новой драмы» Михаил Угаров и Елена Гремина пробивали дорогу молодой драматургии... Гремину иногда еще называют матерью «новой драмы», значит, не сегодня завтра, но лет через несколько станут звать ейной бабушкой. Кошмар и ужас! Угаров – правды ради – откликнулся и сам написал небольшой мемуар про то, как все было. Читаю – и у него нахожу «опечатки».
Не скажу, чтобы тут или там нарочно пишут неправду, нет, конечно, хотя с каждым годом легенды и мифы крепнут, окаменевают. Чувствуешь нелепость и слабость попыток вмешаться, напомнить – кому? – что «основателей», как и в деле Художественного театра, было не двое, а трое – Угаров, Гремина, а с ними была еще Ольга Михайлова. Она тогда жила в этом самом доме в Трехпрудном, варианты для нового театра рассматривались самые разные, один страшнее другого, в каких-то далеких промзонах (а могли ведь и там родить очаг современной культуры!), и тогда Михайлова вспомнила про родной подвал. Не все обитатели дома рады были такому соседству, но однажды на спектакль «Док.тор» пришла нежданно-негаданно Людмила Ивановна Швецова, ее узнала Лена Исаева, автор пьесы, провела в зал, спектакль Швецовой понравился, она спросила про проблемы... Через день я по просьбе Греминой и Михайловой собирал подписи великих и никак не мог понять, почему Юрий Мефодьевич Соломин не хочет читать само письмо: «Ну, прочитайте, это правда важно...» – «Не буду читать. Я же тебе верю, раз ты просишь, я подписываю, не читая...». Калягин подписал... Вообще помогали многие. Евгений Бунимович. Когда у театра случился финансовый кризис – а за аренду подвала, воду и свет немалые деньги, свои, на протяжении многих лет исправно вносили Гремина и Михайлова, – придумали благотворительный концерт, сразу два в один вечер, один за другим. Олег Павлович Табаков деловито спросил: «Сколько мест в зале?» – «Пятьдесят», – ответил я. «Значит, два концерта – 100 мест. Присылайте мне 25 билетов», – за эту всегдашнюю отзывчивость к коллегам Олегу Павловичу – спасибо, а в тот момент его помощь была жизненно необходимой. Благодаря Швецовой театр смог расширить свои владения и вообще жизнь стала – более спокойная.
Есть фотографии и любительское видео: 10 лет назад Иван Вырыпаев, Максим Курочкин, Александр Вартанов, Руслан Маликов с носилками – туда-сюда, выносят мусор, а Елена Гремина нанимала контейнеры, чтобы вывезти весь этот мусор... Не сразу придумали, как в новом театре сцену отделить от зала, в конце концов решили прибить щиты дээспэшные на пол. Получилось, в общем, понятно. Щиты оторвали от стен.
Пишут, что первый громкий спектакль Театра.doc – «Кислород» Вырыпаева. Так и не так. Самый первый спектакль сыграли в мае – «Первый мужчина» по документальной пьесе Елены Исаевой. (Получается, что Исаева открыла в Москве два театра – ведь самый первый спектакль Центра драматургии и режиссуры – по ее стихотворной драме «Юдифь»!) Следом вышла «Война молдаван за картонную коробку» – текст Максима Курочкина и Александра Родионова. «Первый мужчина» – об отношениях девочек со своими отцами, «Война молдаван...» – о жизни гастарбайтеров. Михайлова рассказала мне, как на «Войне молдаван...» она задрожала по-настоящему, когда в зал – по сюжету – вошли милиционеры.
До «Кислорода» вышел спектакль Вартанова «Большая жрачка» – о кухне телевизионных ток-шоу. Был еще спектакль Галины Синькиной «Преступления страсти», сделанный по монологам женщин-убийц, причем в финале Синькина по выбору публики давала интервью от лица любой из трех героинь этого и без того шокирующего спектакля, и тут, как и в «Войне молдаван...», случались поразительные реакции: известный случай – когда одна зрительница закричала на актрису: «У тебя же дети!», пытаясь предотвратить преступление.
Один из самых сильных документальных проектов – «Сентябрь.doc», сделанный Угаровым и Греминой после Беслана, по материалам интернет-форумов – с разных, с обеих сторон. Там и материал был – сильнейший, и сделано это было с театральной точки зрения, по-моему, очень сильно, изобретательно, но с пониманием, что «лишний» театр, игра – этим словам могут пойти во вред. «Театр, где не играют» – девиз Театра.doc, но здесь всегда есть что сказать. Такой получился – идейный театр!
Когда я работал у Райхельгауза в «Школе современной пьесы», а это тоже были первые годы театра, помню, как он боялся, что «бухгалтерия» – для него апофеоз зла – захватит театр. В других театрах также боятся всевластия «конторы». Такая опасность грозит всем, но тем, кто вырос из идеализма студий, – в особенности. Когда в начале сезона вдруг сняли сразу два спектакля Исаевой, пользовавшиеся по-прежнему успехом – «Первого мужчину» и «Про мою маму и про меня», мне показалось – несправедливо, первая мысль: ради кого и чего? Здесь ведь – когда так часто касаются больных вопросов – свои опасности и искушения. Свои «контора» и «бухгалтерия» маячат, пугая, что все вроде как то же самое, а уже – не то. Но 10 лет – немного. Пока не страшно. Ведь сегодня здесь по-прежнему интереснее, чем во многих других – где бархатный занавес. Хороший буфет. Бухгалтерия и контора.
