Дарья Курдюкова.
Ковер, сотканный по эскизу Таира Салахова.
Фото с сайта «Айдан галереи»
Айдан Салахова 29 ноября отметила 83-летие отца выставкой в своей галерее на Винзаводе. В экспозиции – эскизы декораций, фото сцен из спектакля и два тканых ковра на тему балета «1001 ночь». Это в каком-то смысле отчет о недавней работе – вещи 2009–2010 годов.
Чадящее золото на черном фоне, скученность круглящихся куполов, напоминающих пряничные главки и тем подтверждающих общепринятую для восточного колорита пряность, да изображения хамсы, или «Руки Фатимы», – общий фон, общий знаменатель сценографии Таира Салахова для «1001 ночи». Балет, музыку к которому в 1979 году написал Фикрет Амиров, весной прошлого года на сцене Кремлевского дворца поставил худрук «Кремлевского балета» Андрей Петров со своими артистами. Эскизы фломастером на черной бумаге, театральные задники и тканые ковры – это то, о чем все они вместе говорят совершенно определенно – монументализм. Даже в уменьшенном формате. Что же до выставки, так она и сама стала декорацией ко дню рождения.
Айдан Салахова не впервые в своей галерее актуального искусства поздравляет отца, художника «сурового стиля» и вообще совсем другой закалки – вице-президента Академии художеств, Героя Соцтруда, народного художника СССР, Азербайджана и РФ. В 2008-м на его 80-летие тут показали космическую картину 1961 года «Тебе, человечество!». Трудно поверить, но в 1962-м Салахов снял ее с отчетной выставки в Манеже, чтобы не бросать тень формализма на коллег по Союзу художников Азербайджана. Но и выставка 2008-го отнюдь не открыла традицию, традиция давняя. В 2003 году 75-летие Салахова дочь-галеристка отметила, показывая у себя всевозможные его женские портреты. А еще раньше декабрь 2000-го в «Айдан галерее» тоже открывали Салаховым┘
С одной стороны, семейные узы. Но актуальное и просто создающееся сегодня искусство – иногда бывает полезно пустить их где-то рядом. Никто ведь не ожидает, придя на Винзавод, зайдя в Риджину, к Гельману, увидеть у Салаховой театральные занавесы. Притом ни малейшего отношения к «Платформе» Кирилла Серебренникова с театром-танцем-музыкой-медиа не имеющие. С другой стороны, благодаря традиционалисту Салахову в Москве и Петербурге показывали экспериментаторов своего времени – Роберта Раушенберга, Фрэнсиса Бэкона, Янниса Кунеллиса, Джорджо Моранди или Джеймса Розенквиста.
А еще с третьей стороны, с Салаховыми ведь не единственный такой пример мирного сосуществования разных художественных поколений. Зураб и Василий Церетели – тоже из их числа, расстановка сил там, в общем, похожа. Кстати, Василий Церетели, директор Московского музея современного искусства, пришел поздравить именинника одним из первых.
Эскизы к «1001 ночи» совсем непохожи на того «сурового» – «сурового стиля» – Салахова, к которому все привыкли, на «Женщин Апшерона», на «Ремонтников»... Впрочем, его работы 2000-х вообще сильно изменились. Но сейчас о другом. Сама по себе мысль праздновать день рождения выставкой, отмечать раз в несколько лет такие вехи – это правильно. И хотя среди букетов, интервью и поздравлений именинник, наверное, устал, но выглядел, кажется, довольным.
