Григорий Заславский
Жесткий диалог отца и сына в спектакле «Наемный вождь».
Фото предоставлено Северо-Осетинским академическим театром имени В.Тхапсаева
В минувшее воскресенье во Владикавказе завершился очередной, пятый по счету фестиваль театров Северного Кавказа «Сцена без границ». Совершенно справедливо жюри львиную порцию призов отдало спектаклю Лакского музыкально-драматического театра «Дом Бернарды Альбы». Он победил в трех номинациях из пяти объявленных: «Лучший спектакль фестиваля», «Лучшая режиссура» и «Лучший женский образ». Соответственно, наградили режиссера-постановщика Аслана Магомедова и Жинасат Динмагомедову, сыгравшую заглавную роль.
Вообще-то в этом спектакле можно было лауреатов и на все прочие награды найти, но Кавказ, как и Восток, – дело тонкое, посторонний, новичок – вроде меня – мгновенно сталкивается со множеством условностей, без которых местная жизнь давно бы уж провалилась в тартарары. Нет, правда. Я, например, сразу после спектакля «Дом Бернарды Альбы» послал эсэмэску Алисе Ганиевой, был уверен – ей будет приятно, написал, что потрясающий спектакль привезли из Махачкалы. Некоторое время спустя получил ответ: «Здорово. На лакском языке?» А я и не спросил, слушал перевод в наушниках, после спектакля переживал: совершенно ясно, и жаль, что ни «Золотая маска», ни другие наши московские фестивали этот спектакль в столицу не выберут, не привезут. Между тем – потрясающая культура, какие паузы с пропущенным в них током высокого напряжения, какая статика – не пустая, почти балетная красота мизансцен, музыка, которая звучит при закрытом занавесе, – редкий случай, когда в театре музыка не раздражает иллюстративностью, напротив, воспринимается как необходимость. Режиссер не боится пауз, не боится даже пустой сцены, оставить ее на какое-то время вообще без актеров, уверенный в том, что пустот эмоциональных не будет. Как много мелких деталей в игре, особенно старших актрис; кроме отмеченной премией Динмагомедовой надо назвать еще и Омарову, которая играет служанку Понсию, вызывая в памяти мастерство и ремесло, какими славились великие старухи Малого, Панкова например.
В Лорке, которого в России сегодня ставят реже, чем прежде, кавказские театры нашли родные, понятные мотивы, понятную и близкую силу страстей, накал эмоций. Другой театр, Дигорский драматический, показал «Кровавую свадьбу» в постановке молодого актера Северо-Осетинского академического театра имени Тхапсаева Гиви Валиева.
Из Тбилиси не было никого, это понятно, хотя Грузия, глядя из Владикавказа, – уже Закавказье. Зато из Грозного приехал Чеченский государственный молодежный театр «Серло», ему досталась награда «За лучший дебют». Руководитель – женщина, Хава Ахмадова. Поставила пьесу своего мужа Мусы Ахмадова «Ушедший за саваном». Перечисление недостатков спектакля заняло бы немало места, а несомненное его достоинство – в том, что театр рассказывает, часто – смеясь, о недавней истории Чечни. Герой, отправляясь за ссудой в банк, оказывается в стане повстанцев-сепаратистов. Автор сам был похищен, в середине 90-х сидел где-то в яме, то есть написал о том, что больно задело его самого. Это на их спектакле побывал однажды Рамзан Кадыров, и благодаря его участию театр получил государственный статус и, соответственно, финансирование. Площадки нет своей, но вот – уже побывали на фестивале и получили первую фестивальную награду. Хотя мы узнали, что прежде чем спектакль вышел, театр прошел несколько экспертных советов и далеко не все были в восторге от того, что «Серло» будет играть спектакль, в котором, мол, республика и ее граждане выглядят непарадно... Пришлось приводить им в ответ пример Булгакова, который любил Россию, но это не помешало ему... и т.д. Перед самым отъездом во Владикавказ разрешение на гастроли было получено от министра культуры Чечни. «Лучше пусть идут в театр, чем в горы», – слова, произнесенные на обсуждении спектакля, как-то растворили желание говорить об отдельных его недостатках.
На спектакле Ингушского театра – полупустой зал. Перед театром – несколько полицейских машин, нашу машину тоже останавливают, пристально разглядывают каждого. Я снова проявляю неосведомленность, для хозяев, наверное, оскорбительную, но на Кавказе это сразу чувствуется, с первой минуты и до последней, гостям прощается многое. Мне без кровавых подробностей напоминают о событиях 1991–1992 годов. Тут только понимаешь действительную ценность таких фестивалей – конфликт ведь и по сию пору не считается урегулированным, а театр – уже может приехать. Да, с соблюдением чрезвычайных мер предосторожности (из гостиницы после ужина труппу к автобусам провожал спецназ), но приехал, играл. Министры культуры Северной Осетии и Ингушетии, две красивые женщины, сидели рядом за одним столом.
Владикавказский театр играл трагедию своего классика Геора Хугаева «Наемный вождь». Глубокая древность, V век нашей эры, аланы, предки осетин, служат наемниками у римского императора. Анатолий Галаов в роли вождя Ардабура монолог, который он произносит во втором акте, играет с шекспировским размахом. Такой, это ясно, мог бы сыграть и Лира, и Клавдия, и Отелло, но также и шута в «Лире», и Фесте в «Двенадцатой ночи». И зал, до того терявший внимание – не всегда было понятно, с какой стати публике рассказывают этот старинный сюжет, – мгновенно замирал, откликаясь на настоящую живую эмоцию и увлекаясь живой игрой.
Владикавказ–Москва
