Царь и сумасшедший

Александр Полковников в роли Петра I. Похож!
Фото с официального сайта театра

Сороковой сезон в Камерном музыкальном театре имени Бориса Покровского начался с двух премьер: это опера Густава Альберта Лортцинга «Царь и плотник» и спектакль «Голос», объединяющий раннюю оперу Юрия Буцко «Записки сумасшедшего» и знаменитый «Человеческий голос» Пуленка.

Оригинальный выбор сочинений вполне соответствует духу театра – не идти на поводу у публики, но при этом не дать ей заскучать. Это, конечно, не значит, что оперы здесь идут только комические, скорее те, что в любом случае – будь постановка удачной или не очень – непременно будут обсуждаться и в профессиональном сообществе, и в любительском. Достаточно вспомнить недавний «Бег» по Булгакову – мировую премьеру оперы Николая Сидельникова, эксперты выдвинули этот спектакль на премию «Золотая маска», или возобновление «Похождений повесы» Стравинского, когда за пультом, как несколько десятков лет назад, когда Борис Покровский поставил свой спектакль, снова стоял Геннадий Рождественский.

«Царь и плотник», хотя эта опера и ставилась в царской – когда был снят запрет на представление на сцене членов семьи Романовых, а затем и в советской России (в Ленинграде и Свердловске), очень давно не интересует крупные оперные театры. Между тем это сочинение интересно уже тем, что немецкий композитор написал про русского царя. Добавим, что он, Лортцинг, не был одинок: фигура Петра Первого была популярна на западной сцене: он был героем опер Гретри, Мейербера, Доницетти – словом, крупных европейских композиторов. Сюжет этой комической оперы обыгрывает легенду о том, как Царь под именем Петра Михайлова год работал плотником на голландских верфях, и о том, как его разоблачили. Ряд комических ситуаций (за Петром инкогнито охотятся дипломаты и послы из разных стран) приводит к тому, что за царя принимают другого Петра – как бы сейчас сказали, «откосившего от армии». Еще один заинтересованный – бургомистр Саардама Ван Бетт, мечтающий сорвать куш за поимку таинственного «преступника». Этот самый Ван Бетт – в парике и гольфах цвета голландского флага – держит на себе всю комическую линию, по крайней мере когда в его роли выступает Герман Юкавский: сценические ситуации, скучные и однообразные, моментально оживают. Режиссер Ханс-Йоахим Фрай решил свою постановку в духе застывших фотографий, но, надо сказать, сцены, запечатленные на этих картинах, не всегда примечательны. Скажем, в свадебной сцене хористы берут друг друга под ручку и ходят по кругу. А в сцене приветствия русского «монарха» девушки танцуют в огромных деревянных башмаках (а юноши держат в руках крохотные). Эта забавная сцена висит на волоске: девушки должны взобраться на довольно высокие и не слишком широкие бочки, и не каждая способна удержать и равновесие, и увесистый башмак. А вот художник Виктор Вольский придумал довольно удачную конструкцию – на заднике очень красивые чертежи кораблей, белым по черному. Вращающиеся детали превращают среднюю часть декорации то в уличный проход, то в парус, так что сцена принимает разные формы, а место используется очень экономно.

Второй спектакль примечателен тем, что в нем впервые целиком звучит опера Юрия Буцко «Записки сумасшедшего» по одноименной повести Гоголя. В паре к мужской опере идет женская («Человеческий голос»). Первую исполняет Андрей Цветков-Толбин, вторую – Ирина Курманова, и оба работают с полной отдачей, погружением в вокальный материал. Юрий Буцко на поклонах не скрывал своего восхищения артистом, это было заметно невооруженным глазом. В обоих спектаклях используется видеоряд, довольно профессиональный (автор компьютерной графики Денис Смирнов), с рисованными картинками и включениями телевизионной хроники. В первом случае это кадры массовых беспорядков, так что кажется, что герой (пишущий свои мемуары на ноутбуке), доведенный до ручки (не только своими переживаниями и фобиями, но и замкнутым пространством – как любой зависимый от компьютера с выходом в Интернет), выходит в конце концов на улицу, вот где корень прошлогодних событий на Манежной площади и прочих подобных ситуаций. Во втором – Париж, бульвар Клиши (где находится знаменитый Мулен Руж), куда, очевидно, направляется героиня, чтобы развеяться и забыться. Одно не дает покоя: уж очень этот проект похож на спектакль «Голос женщины», что в прошлом сезоне поставила Алла Чепинога в театре «Новая опера». Названием и включением современных моноопер и даже использованием видеопроекции. И даже очень сходными моментами вроде надписи от руки, заплывающей чернилами. И героиню оперы Пуленка режиссер Ольга Иванова, автор постановки, превращает в невесту (ну как еще расценить белое платье со шлейфом, который перетекает в полог кровати?), совсем как в «Нежности» (опера Виталия Губаренко входит в спектакль «Голос женщины»). Впрочем, сама Алла Чепинога на вопрос корреспондента «НГ» о схожести спектаклей деликатно ответила, что они неизбежны: жанр одинаковый (моноопера), а соответственно и приемы работы с артистами схожи; бюджет очень скромный – отсюда и использование видеопроекции, к которой часто прибегают в случае отсутствия денег. Единственное, что смутило молодого режиссера «Новой оперы», – это название, которое выбрали в театре Покровского («Голос»). В самом деле, могли бы придумать и что-то пооригинальнее.