Дарья Борисова
Массовый зритель Акакия Акакиевича на экране еще не видел.
Кадр из мультфильма «Шинель»
Летом несколько славных мультипликаторов обратились с письмом к президенту и премьер-министру. Писали о бедственном положении студии «Союзмультфильм», 75-летие которой как раз отмечалось. Среди «подписантов» был и Юрий Норштейн.
На «Союзмультфильме» сделаны его «Лиса и заяц», «Цапля и журавль», «Ежик в тумане» и «Сказка сказок». Все созданы в пределах одного десятилетия – с 1973 по 1979-й. Потом началась работа над «Шинелью», которая не завершена по сю пору. Шутят: Герман снимает «Трудно быть богом», а Норштейн делает «Шинель» – значит, жизнь продолжается, все в порядке.
Смех смехом, но и впрямь мерещится какой-то высший смысл в том, что «Шинель» так и не выходит в свет. Кажется, мастер боится с ней расстаться, выпустить за ворота – ведь нынешняя жизнь его удручает. «Понимаете, разговор должен идти не только о проблемах анимации, а в целом ≈ о психологической и культурной атмосфере в стране, которая сегодня все больше переходит в коллективную пошлость», – говорит он в одном из недавних интервью.
Жизнь изменилась кардинально, и растерянность мастеров так понятна. Но, думается, судьба картин Норштейна все-таки особая. Трудно представить себе существо, способное не поддаться обаянию этого кино. Ведь в нем заключена какая-то квинтэссенция человечности, тепла и сострадания – это доказано неспадающей востребованностью его историй. Или истории, ибо все норштейновские сюжеты складываются в один: пугливая душа бродит по неуютному миру и ищет другую душу, чтобы вместе было не так страшно. На норштейновских персонажей наступает лес, смыкается с тревожным шелестом болотный камыш. Они вечно на пути к какому-то дому – своему ли, чужому, и очаг дается им как счастье. Зайчик и его избавитель Петух усаживаются в лубяной избушке у печки, Журавль галантно презентует невесте-Цапле дымящую буржуйку. Ежик правится сквозь туман на костер, где поджидает его Медвежонок с чайником. Неприкаянный Волчок печет себе картошку в тлеющих углях. И свет во тьме светит – такова сердцевина каждого норштейновского фильма.
Сам Юрий Борисович всегда озаряет любое собрание. Может, и потому, что бывает на людях нечасто, каждое его появление – праздник. Мало сказать, что авторитет его высок. Такие люди, как камертон, даже в самом расстроившемся хоре держат единственно верную и чистую ноту.
Слава богу, это ощутили и наши высшие руководители – за письмом Юрия Норштейна, Андрея Хржановского, Эдуарда Назарова и Леонида Шварцмана последовала встреча аниматоров с Владимиром Путиным, на которой был дан старт масштабным преобразованиям «Союзмультфильма» и всей анимационной отрасли.
