Есть еще несколько дней для обсуждения проекта закона «Об образовании» – он опубликован на сайте Министерства образования и науки. «НГ» уже писала о прошедшей неделю назад в Концертном зале Академии Гнесиных совместной коллегии Министерства культуры и Минобрнауки (см. «НГ» от 26.01.11), сегодня слово ректору Российской академии театрального искусства (ГИТИС) Карине МЕЛИК-ПАШАЕВОЙ, ответившей на вопросы корреспондента «НГ» Григория ЗАСЛАВСКОГО.
– Карина Левоновна, я из вашего выступления понял, что у ГИТИСа невеселые перспективы: если не внести соответствующие поправки, академия многое потеряет. Трудно даже сказать, что лучше – не преувеличивать опасность или не преуменьшать ее...
– Мы с вами разговариваем во вторник, 25 января, как известно, общественное обсуждение закона «Об образовании» заканчивается 1 февраля, так что возможность что-то скорректировать и изменить остается. Потом начнется его обсуждение в Думе, так что, с одной стороны, время еще есть. Важно, конечно, что состоялась эта совместная коллегия, два министерства, культуры и образования, услышали друг друга. Но ряд проблем остается. Для нас – как для высшего учебного заведения – очень важны аккредитационные показатели. В законе нет ссылок на эти нормы. По всему спектру подготовки, которую дает ГИТИС, по новому закону мы можем стать университетом. Это нас радует, окрыляет и сулит прекрасные перспективы для дальнейшего развития. С другой стороны, никто не знает, каковы будут дальнейшие инструкции, какие после принятия закона выйдут циркуляры и письма и какими будут аккредитационные показатели нашей деятельности. Процедуру аккредитации раз в пять лет проходят все вузы, и здесь будут выработаны, конечно, какие-то критерии. Какими они будут? Если они будут соответствовать нашему профилю и мы не будем подгоняться под большие федеральные университеты, жизнь наша будет действительно нормальной, преподаватели и студенты перестанут волноваться. А если аккредитационные показатели останутся такими же, как сегодня, для нас это будет означать утрату наших позиций, практически лидирующие в мире. Мы даем глубокое образование по всем театральным специальностям одновременно с университетской подготовкой гуманитарного типа.
– То есть надо срочно переименовываться? А название академии – нынешнее, которое носит ГИТИС, – оно что будет означать?
– ГИТИС стал академией 13 марта 1991 года, почти 20 лет назад, когда многие организации переименовывали себя и мы тоже захотели увидеть себя в некоем ином качестве. Мы понимали, что отличаемся от наших коллег, которые просто меньше ГИТИСа. У нас восемь факультетов, которые готовят по всем театральным специальностям. Но в предлагаемом проекте закона академия – это образовательное учреждение дополнительного профессионального образования, дополнительного, а не основного. А институт – такое понятие тоже есть в проекте закона – готовит только прикладной бакалавриат, научно-педагогические кадры в его компетенцию не входят. Соответственно институт не имеет ни магистратуры, то есть высшей ступени, ни аспирантуры, ни послевузовского образования. А аспирантура в ГИТИСе существует больше 80 лет, диссертационный совет – почти 80 лет. С кратким перерывом на три года Великой Отечественной войны. Если мы продолжаем оставаться академией и в соответствии с проектом превратимся в образовательное учреждение дополнительного образования, мы потеряем базовую театральную подготовку, что важно для режиссеров, хореографов, историков и театроведов, да и для актеров тоже. Если становимся институтом – теряем возможность последующего образования, останется 3–4-летняя театральная школа. Как можно так нерационально и так нехозяйственно терять то, что накоплено почти за полторы сотни лет?! Художественное образование, при том, что у нас, конечно, тоже наличествуют стандарты государственного образца, все равно индивидуально. В ГИТИСе, как в других театральных вузах, реализуется принцип, для нас очень важный: учитель, научи ученика, затем ученик выходит в открытую жизнь, а затем возвращается, чтобы снова кого-то научить. Если останется только прикладной бакалавриат – студент получит здесь небольшое количество актерских навыков и пойдет играть в бесконечных сериалах... Вот и все.
– Помните, накануне своего 100-летия во МХАТе нарисовали дерево, где ветками были едва ли не все театры, которые появились в России в ХХ веке, – все они вышли из мхатовского корня. Если брать новые театры последних лет, самые лучшие и знаменитые, все они вышли из ГИТИСа – и «фоменки», и «женовачи», и «Геликон-опера»...
– Замечательная аналогия, но сам Московский художественный театр и его первые великие актеры вышли из ГИТИСа. И вот этот фертильный период – то есть период плодоношения, который у ГИТИСа продолжается уже 134 года, – актуален и сегодня. В этом году у нас заканчивает обучение еще несколько мастерских, которые при удачном стечении обстоятельств и соответствующем финансировании могли бы стать театрами. Когда-то в 70-е годы Борис Александрович Покровский сказал, что ГИТИС – это место, где рождаются театры.
– Мне кажется, многое можно решить правкой двух статей закона. В 113-ой просто добавить академии в список высших учебных заведений, а из 125-й исключить академии из учреждений дополнительного образования. Вот и все.
– Но есть вопросы, которые, вероятно, стоят выше взаимопонимания отдельных людей и даже министерств. Это разговоры и идеи, что циркулируют не только в России, но и за ее пределами. Сегодня считается, что негуманно заставлять ребенка заниматься ранней профессиональной деятельностью, что это насилие над ребенком. По-моему, это псевдогуманизм. Организационно-структурный элемент в обучении детей очень важен, если одаренный ребенок начиная с 5–7 лет не будет приучен к ежедневному труду и будет принята ныне декларируемая концепция прикольного детства, то... Прикольной может оказаться вся жизнь, а профессии так и не будет. Образование должно быть планомерным, достаточным и своевременным. Элементарно: чтобы вырастить пианиста, скрипача, надо учить его в детстве, раздвигать фаланги пальцев определенным образом в 17 лет научить почти невозможно, это вещи непреложные.
Анастасия Башкатова 
