«Геликон-опера» не сдается.
Фото РИА Новости
«Архнадзор» – безусловный герой уходящего года, осталось только определиться – герой или антигерой. То есть герой со знаком плюс или со знаком минус.
С одной стороны, все вроде бы ясно, и эта ясность заставляет снимать шляпу перед энтузиазмом тех, кто готов и в снег, и в дождь, и днем, и ночью бороться за сносимые Кадаши, против строительства уродующего Боровицкий холм депозитария для Музеев Кремля, против чего-то еще, очень ценного, очень важного для московской старины и самого духа столицы, что может быть уничтожено в ходе строительства большой сцены для театра «Геликон-опера».
Кадаши, увы, отстоять не удалось, с Боровицким холмом – повезло. О приостановке работ по строительству большой сцены для «Геликон-оперы» объявил в день назначения нового мэра Сергея Собянина один из бывших замов Лужкова Юрий Росляк. Активисты «Архнадзора» настаивают, что речь идет о памятнике XVIII века, утверждают, что 15 лет назад, когда вышел указ тогдашнего президента России Бориса Ельцина, в списке была допущена опечатка: мол, памятником должны были признать усадьбу Шаховских-Глебовых-Стрешневых, а не соседнее – Театра Маяковского.
Дальнейшие позиционные бои высветили как сильные, так и слабые стороны «Архнадзора». До сих пор его лидеров все воспринимали энтузиастами, которые вынуждены бороться с чужими алчностью и дремучестью. А тут – развернули борьбу с театром, имеющим немало заслуг и в родном отечестве, и европейскую известность. В какой-то момент показалось, все другие объекты поблекли на фоне этой, самой главной схватки. На Боровицком холме открылся украинский ресторанчик – ни слова о нем, сносят на глазах у всех врубелевский забор на улице 8 Марта – тоже мимо...
Началась борьба культурных с культурными, довольно редкое в последние годы противостояние. Но тут выяснилось, что лидер «Архнадзора» в театре не был, худрука «Геликона» Дмитрия Бертмана знать не знает, главное для него – памятник сохранить. Итак, на одну чашу весов можно положить мнение «Архнадзора», их готовность идти до конца, на другую – проект Андрея Бокова, хорошо известного, к примеру, зданием Музея Маяковского или Школой Познера, позицию покойного директора ВНИИ искусствознания Алексея Комеча, поддержавшего этот проект, мнение председателя центрального совета ВООПИК Галины Маланичевой, которая в этом случае не согласна с «Архнадзором». «Архнадзор» говорит про XVIII век, а крыльцо, выходившее во двор «Геликона», явно относится к концу XIX – началу XX... К тому же примеры городов, где к своей старине относятся куда бережнее, чем в Москве, убеждают в том, что театр – бывает и так – иногда ценнее нескольких десятков кирпичей. Так считают в Берлине, в Лондоне, в Париже, в Милане... Пока в этой истории мы увидели завязку и, надо думать, кульминацию. Развязка нас ждет уже в новом году.
Татьяна Астафьева 
