Ошибка последнего голливудского гуманиста

Безутешная правдоискательница (Анджелина Джоли).
Кадр из фильма «Подмена»

Фильм Клинта Иствуда «Подмена» стал одним из главных событий последнего Каннского фестиваля. Во-первых, из-за фигуры самого Клинта Иствуда – легенды, классика и, пожалуй, единственного уцелевшего практикующего гуманиста. Во-вторых, из-за Анджелины Джоли, сыгравшей в картине главную роль – трагическую и не характерную для этого символа голливудского гламура.

По словам Иствуда, как только он прочитал сценарий Майкла Стражински, решил снимать фильм незамедлительно. Сценарий его потряс. В первую очередь потрясла история. А история – уже полфильма.

История эта действительно случилась в Лос-Анджелесе в 20-е годы прошлого столетия. У одинокой матери, телефонистки Кристины Коллинз, похитили 9-летнего сына Уолтера. Полгода полиция его искала и в конце концов, чтобы не портить статистику, под победный глас фанфар подсунула матери мальчишку-беспризорника под видом найденного Уолтера. Попытки Кристины доказать, что это вовсе не ее мальчик, привели ее в психиатрическую лечебницу. Однако женщине с помощью друга-пастора (Джон Малкович) удалось доказать, что в окрестностях орудует серийный убийца, жертвой которого стал Уолтер и десятки других мальчиков.

Все это произошло в действительности, и фильм предваряет титр: «Реальная история». Не «Основано на реальных событиях», как пишут обычно в таких случаях. То есть перед нами абсолютно документальная история, настаивают авторы фильма. Многочисленные перебивки хроникой тех лет, пестрящие газетные заголовки с именами Кристины и Уолтера Коллинзов, завершающий аккорд – сообщение про массовые увольнения высших полицейских чинов, замешанных в скандале с делом Уолтера Коллинза. Хрупкая женщина победила Систему.

Вообще Клинт Иствуд вне подозрений. Кроме во многом спекулятивной «Малышки на миллион», его последние работы – «Таинственная река», «Письма с Иводзимы» и теперь вот «Подмена» – это произведения, вызывающие ассоциации с древними сагами или древнегреческими трагедиями, где добро и зло не сплетались в одном клубке, а встречались в открытом поединке. У Иствуда не бывает полутонов, он четко знает, где добро, а где зло, и всеми доступными ему средствами пытается потворствовать добру. Это заслуживает уважения, это действительно достойно даже с учетом того, что как режиссер Иствуд никак не гений. Профессионален и честен – это да. За то и любят. Впрочем, это уже немало.

Замечательно воссозданная милейшая атмосфера начала 20-х, солнечные лос-анджелесские предместья, хорошая музыка (написанная самим Иствудом) – аккуратно, с дотошной любовью составленный фон, ринг, на котором развернется жестокая схватка решительной женщины и коррумпированной полиции. Женщина пройдет все круги ада, но не сломается и победит. И ее сила помимо материнской любви будет на протяжении всего фильма подпитываться самим Иствудом – пастор в исполнении Малковича здесь явно для того, чтобы обозначить присутствие в фильме самого режиссера. Пастор – это альтер эго Иствуда, это ретранслятор его мыслей и его позиции. Хотя, откровенно говоря, не очень понятно, зачем он ему здесь понадобился – самого Иствуда повсюду в фильме так много, что его «Альтер» уже не очень уместен. Однако Иствуд еще и чтит законы жанра. В настоящей голливудской драме-детективе герой не должен быть один. Обязательно неподалеку есть еще кто-то, с чьей помощью герой находит справедливость. А Иствуд – режиссер голливудский по духу и букве, и все голливудские штампы один за другим выскакивают из его заначки в нужный момент. Но хороший режиссер отчасти тем и отличается от плохого, что использует штампы именно в нужный момент.

И именно там, где Иствуд решает опрокинуть стереотип, он терпит неудачу. Доверив Анджелине Джоли трагическую психологическую роль безутешной матери-правдоискательницы, он недооценил значение штампа. А именно: Джоли не настолько великая актриса, чтобы суметь сломать стереотип восприятия самой себя как первой голливудской гламурной дивы. Она очень, очень старается, и видно, что Иствуд на ней чуть не надорвался, оттачивая вместе с ней ее новый имидж. Получилось, как монумент Родины-матери: мощно, дорого, но ни на родину, ни на мать, ни просто на женщину не похоже. И в итоге констатируешь: какая все-таки молодец эта Лара Крофт, расхитительница гробниц, старается-то как в роли матери!

Это, пожалуй, единственная ошибка последнего голливудского гуманиста. Но очень обидная, потому что, окажись на месте Анджелины Джоли кто-нибудь менее вызывающе гламурный и более талантливый, фильм получился бы исключительно сильным. А так – просто добротным.