Бутусов-2007: где твои крылья, которые нравились мне?

Бутусов был необычайно мил, но умов уже не тревожил.
Фото Арсения Несходимова (НГ-фото)

«Тихие игры под боком у спящих людей...» – завел Вячеслав Бутусов под радостное «ура!» публики один из хитовейших своих хитов. Дальше он пел и про девушку, которая по городу шагает босиком, и про маленькую хижину на берегу очень дикой реки, и про ударную любовь, и про синоптиков. Пел и совсем новое, предваряя песню интимным обещанием «специально для вас». А для кого, собственно, еще?

Как всегда, Бутусов пел, не меняя позы и выражения лица, в перерывах между песнями не развлекая публику байками и шутками. В этот раз он пел как-то особенно быстро и тихо, словно спеша наверстать те сорок минут, на которые задержали концерт. Внушительный и таинственный «Князь тишины» дробно проскакал, подобно застенчивому жеребцу. «Синоптики», смысл текста которых – многолетняя тайна за семью печатями, тоже тихо и как-то бочком, бочком... Совсем новые песни перемежались со старыми – радовались и тем, и другим. Публика предсказуемо вскрикивала, услышав знакомые хитовые аккорды. Но цветы на сцену не летели, фанаты к рампе не рвались, леса рук с зажигалками не было. А было чинно, очень достойно, как... ну как и полагается интеллигентной публике в театре с интеллигентным названием «МХАТ». «Тихие игры под боком у спящих людей...»

Разумеется, вызвали на бис. Разумеется, потребовали «Крылья». Разумеется, их и спели. Сначала – долгий проигрыш, новая аранжировка, заставляющая проникнуться неожиданным уважением к отечественной эстраде. И сама песня в исполнении Бутусова-2007 как милый и достойный образец качественной попсы. К року это имело мало отношения, как вообще все, что происходило в тот вечер на сцене МХАТа им. Горького. Сильные песни, наполненные тяжелым и простым смыслом, те песни, что писал когда-то для «Наутилуса» Илья Кормильцев, иногда – сам Бутусов, эти песни не звучали. Ни «Скованные одной цепью», ни «Шар цвета хаки». И даже умные трагические «Крылья» легкомысленно трепетали в руках лидера – теперь уже «Ю-Питера», – а не пугали оставшимися на их месте шрамами.

А еще почему-то ждалось, что вспомнят хоть одним словом Кормильцева. Он умер совсем недавно и к славе Бутусова имеет такое же отношение, как Слава Бутусов. Не вспомнили. Жаль. Впрочем, Кормильцев остался с «Наутилусом», «юпитерские» перепевы – не его.

Вячеслав Бутусов все-таки марку держит. «Юпитерские» песни умны, хорошо зарифмованы и необычайно мелодичны. Под простенькую песню «Я так любил» хотелось плакать, потому что это хорошие стихи, положенные на красивую музыку, о самом красивом чувстве. Но раньше мороз продирал по коже от бутусовских песен, а теперь – кайф от приятной музыки. Сердца по-прежнему поют в унисон, но умы уже не тревожатся.

Верность року, заменившему нам поэзию, ставшему чем-то вроде общего духовника, которому верили и который это знал, бывший лидер «Наутилуса» все-таки пытается сохранить. Но женщина не может быть немножко беременной, газета не может быть немножко желтой, рок не может быть немножко попсовым. Когда хороший рок становится немножко попсовым, он превращается в хорошую попсу. И тогда уже не полетят на сцену цветы от тех, кто жил в конце 80-х под «Наутилус», «Аквариум», «ДДТ», кто слышал в их песнях ответы на свои тяжкие вопросы. Сейчас вопросов меньше не стало. Только «Наутилуса» уже нет. Есть Слава Бутусов и слава Бутусова.