Екатерина Барабаш Фраза из фильма «Простая история», ставшая крылатой: «Хороший ты мужик, но не орел». Из уст Мордюковой это звучало как приговор всему мужскому роду. Знала бы стихийная феминистка Саша Потапова, героиня Мордюковой, что экранные наши орлы отживали последние годы жизни. Неизвестно еще, не взяла бы она свои слова сейчас назад. Но Саша Потапова осталась в 50-х, а через несколько десятилетий экраны заполонили другие пернатые: соколы, индюки, даже, извините, петухи – но только не орлы.
Это стало вдруг очевидно, когда умер Михаил Ульянов. Раньше казалось, что кино слишком беззастенчиво эксплуатирует его типаж, заставляя хорошего актера появляться на экране каждый раз в той или иной разновидности маршала Жукова из фильма «Освобождение» либо Егора Трубникова из «Председателя». Несгибаемый, положительный, мудрый и смелый... Исключения составляли, быть может, только генерал Чарнота из «Бега», откровенно противный тип из картины Михалкова «Без свидетелей» да писатель в минуту кризиса в панфиловской «Теме».
Ульянов идеально соответствовал образу труженика, рыцаря советской власти без страха и упрека – размноженный полуплакатный типаж, так нужный советскому кино. Власть требовала от искусства положительного героя, и кино, как самое массовое из искусств, обязано было бесперебойно его поставлять. Менялись времена, менялись положительные герои. Менялось само понятие «положительный герой». Менялось, менялось, да и разменялось вовсе. На положительном герое поставили крест как на пережитке социалистического реализма. Цельные натуры оказались за бортом киноискусства. Они стали неинтересны. Уже даже после того, как прошло увлечение экранными киллерами, сутенерами и проститутками, на экранах героями нашего времени мелькали сопляки с вывихнутым сознанием, претендующие на духовные искания, вроде персонажа Константина Хабенского из фильма «В движении».
Я не тоскую по фальшиво бодрым и добрым душкам-бессребреникам, коими советское кино было забито под завязку. Бригадир Потапов из гельмановской «Премии», воспринятой в 70-е как смелый вызов, теперь видится то ли реликтом, то ли фантомом. Не было таких бригадиров, но очень хотелось, чтобы были. Сказки вроде «Премии» ушли из отечественного кино, пришли другие. В этих сказках кого только нет – душевно чистых проституток, мечущихся интеллигентов, людей с тупиковым сознанием, раскаявшихся убийц. Казалось бы, шаткие времена требуют стойких героев, раздерганные умы требуют цельных примеров. Такими примерами стали Данила Багров – ни в чем не сомневающийся правдолюб – и герой другого фильма Алексея Балабанова, «Война» – парнишка, привыкший на чеченской войне убивать и теперь не мыслящий жизни без ствола в руках. Другой пример – сусальные герои «9 роты», пытающиеся выжать слезу фирменными методами Спилберга. Ну так Спилберг на то и Спилберг, чтобы делать это бессовестно, но умело...
И стал у нас главным героем раскаявшийся солдатик, ныне отец Анатолий на далеком «Острове». Вот уж кто великолепно понял требование времени, подспудное желание людей видеть правильные мысли в хорошем исполнении, да еще положенные на ноты духовности, – Павел Лунгин. Хороший фильм «Остров», от которого страна впала в духовную эйфорию, сделан очень холодными руками и с очень холодной головой, с соблюдением всех коммерческих требований. Но запрятанная тоска зрителя по честному и страстному герою нет-нет, да и дает о себе знать.
Кто сказал, что положительный цельный герой – пережиток соцреализма? В таком случае Голливуд – его цитадель, коль скоро голливудский продукт, завоевавший весь земной шар, немыслим без правдоискателя с открытым лицом и честными помыслами. Какими и были Ульянов, Матвеев, еще раньше – Чирков, Меркурьев. Будь они живы сейчас – кого бы играли? Ульянов сыграл в нашумевшем и полюбившемся «Ворошиловском стрелке» человека бесстрашного и цельного, но разве не сомнителен сам посыл фильма? Паршивая жизнь, паршивая власть – бери винтовку и стреляй. Возможно, мы просто еще не доросли до того, чтобы воспринимать нормально кино, где действуют хорошие люди в плохих обстоятельствах. Может, мы должны сначала прожевать этот «букет» из негодяев и обманщиков, чтобы потом спокойно сесть перед экраном и без раздражения посмотреть на нашего, made in Russia, рыцаря без страха и упрека?
