Пермь–Петербург–Париж

По-хорошему столетний юбилей со дня первого зарубежного проекта Сергея Дягилева надо бы отметить всероссийскими торжествами. Ведь Дягилев всемирно знаменит как выдающийся импресарио всех времен и народов, творец «Русских сезонов», в начале XX века познакомивших Европу с российским балетом, причем балетом, для тех времен наисовременнейшим. За границей фестивали в честь Сержа проходят сплошь и рядом. А у нас только земляки мецената в Перми всерьез собрались отмечать прорыв в Париж, который неистовый пермяк начал в 1905 году, привезя во Францию живописную выставку, затем продолженную выступлениями Федора Шаляпина. Как горделиво констатируют уральцы, все кругом красиво говорят «Дягилев, Дягилев», но только на Урале перешли от слов к делу. Так и карты им в руки: должен же город публично выразить гордость знаменитым земляком. А заодно заграницу в очередной раз попытаемся догнать: в то время как в Париже именем Дягилева давно названа площадь, у нас его имя знают главным образом знатоки искусств. Может, поэтому Валерий Гергиев назвал учреждение пермского фестиваля «знаком вхождения Большой России в общеевропейский культурный дом».

В эти дни в Перми во второй раз проходит международный м фестиваль «Пермь–Петербург–Париж». (Окончив пермскую гимназию, провинциал Сережа Дягилев перебрался в Петербург, познакомился со всеми талантливыми творцами, вместе с ними учредил объединение и журнал «Мир искусства», а уж потом задумал и осуществил покорение Европы.) Фестиваль призван отразить три главных мотива дягилевской деятельности – блестящий менеджмент, открытие имен в искусстве и создание новаторских произведений. По первому пункту подводятся итоги конкурса продюсерских проектов в сфере культуры, объявленного полгода назад на всю страну. Мотив номер два отразится┘ пожалуй, никак не отразится: программа фестиваля предусматривает знакомство россиян с уже известными коллективами. Что касается новых произведений, то Дягилев сам разыскивал творцов для своей труппы, правдами и неправдами добывал для них деньги у титулованных богачей и всемерно подталкивал художников к созданию шедевров. Да и креативность дягилевских масштабов – товар исключительно штучный. Но пермяки, как Сергей Павлович когда-то, не чураются здорового эклектизма, не желая ограничивать себя ни в чем, если проект кажется обещающим. Объединившись с городским театром оперы и балета, фестиваль всерьез намерен удивить. Хотя бы тем, что в город удалось заманить бывшую соотечественницу - Наталью Макарову. Знаменитая «невозвращенка» Кировского балета и экс-премьерша мирового уровня согласилась поставить в Перми свою редакцию «Лебединого озера», причем от гонорара отказалась. Недавние премьеры театра, включенные в фестиваль, тоже по-дягилевски выпадают из рамок традиций, особенно консервативных российских – в «Альцине» пермские певцы впервые в России пробовали спеть барочную музыку Генделя, Татьяна Баганова, столп российского современного танца, поставила оперу Стравинского «Соловей», а радикальный хореограф Раду Поклитару сочинил балет с пением «Семь смертных грехов» по Брехту и Курту Вайлю. Кстати, и сам пермский театр когда-то был создан при участии местного музыкального кружка, в который входило известное в городе семейство Дягилевых.

В афише фестиваля пять русских опер на сюжеты Пушкина с участием зарубежных музыкантов и певцов соседствуют с оперным «Бестиарием» – российско-германским проектом, мирно уживаясь с театром современного танца из Японии, голландским джазом, исполнением современной духовной музыки и мастер-классом балетов Баланчина при участии американских педагогов. А дань науке и одновременно обожаемому Дягилевым пассеизму отдают Дягилевские чтения, уже шестые по счету. Они пройдут в доме-музее Дягилева на Сибирской улице – старинном особняке, в котором историкам балета и искусствоведам приятно рассуждать о роли Дягилева в культуре Австралии и о парижском финале русского Серебряного века.