Путешествие скрипки

Максим Венгеров – один из самых высокооплачиваемых музыкантов мира.
Фото Натальи Преображенской (НГ-фото)

Ученик Турчаниновой и Брона, 30-летний Венгеров уже давно стал человеком мира: нет смысла перечислять залы, оркестры, дирижеров – он играл везде и всюду, получил массу премий (из последних – суперпрестижную «Грэмми»).

Вот уже второй раз за этот год Венгеров приезжает в Россию. Нынешний концерт носил благотворительный характер: скрипач играл безвозмездно. Более того, Венгеров неожиданно преподнес в дар Московской консерватории шикарный клавесин французской фирмы «Nagel». Как звучит этот инструмент, публика смогла узнать после благодарственных слов и.о. ректора консерватории Суханова: Венгеров вместе с Алексеем Любимовым исполнил в аутентичной манере первую часть из Си-минорной сонаты Баха.

Ну, а основное выступление, где за фортепиано сел Иен Браун, состояло из серьезной и несерьезной части. К первому отнесем сочинения Брамса – Скерцо и Первую сонату. Ко второму – скрипичные «хиты» вроде «Блестящего полонеза» или «Скерцо-тарантеллы» Венявского, «Вальс-каприс» Сен-Санса в обработке Изаи, «Муки любви» и «Радости любви» Крейслера, «Вокализ» и фрагмент из «Рапсодии на тему Паганини» Рахманинова┘ Все это Венгеров назвал «Путешествием скрипки». Он, кстати, много и раскованно общался с публикой, комментировал программу, шутил и показал себя незаурядным шоуменом.

Художественный результат был не столь однозначным. Прежде всего из-за весьма заурядного пианиста, который до звездного уровня солиста явно не дотягивал. Мы как-то привыкли к ансамблистам уровня Серджио Чиомея, который недавно обворожил нас в дуэте с Чечилией Бартоли. Господин Браун явил уровень заурядного аккомпаниатора, честно, но топорно играющего все ноты. Поэтому, как бы ни был хорош Венгеров, его блеск и удивительная виртуозность не были поддержаны его партнером. Да и идея представить портреты великих скрипачей через их сочинения в целом не удалась: получилась череда однообразных пьес, пустых по музыке и однообразных по краскам. Выделялся здесь, пожалуй, только Рахманинов – его глубокая лирика оказалась особенно близка Венгерову. «Рахманинов – мой идол», – признался он со сцены┘

Помечтаем, чтобы в следующий раз вместе с Венгеровым к нам приехал пианист рахманиновского ранга, что позволит солисту, кроме виртуозных качеств, проявить себя в концептуальном плане. Что в конечном счете гораздо важнее.