Екатерина Ефремова В воскресенье в Петербурге завершился фестиваль «Новая драма», организованный совместными усилиями ассоциации «Золотая маска», МХТ имени Чехова и «Театром.doc».
Нынешний фестиваль от двух предыдущих отличался не только местом проведения (сразу же оговоримся: выбор Петербурга тоже не был случаен – именно в Северной столице почему-то особенно решительно отвергают само существование «новой драмы» и, главное, ценность того, что делают, то есть пишут и ставят те, кто полагает иначе). Впервые в этом году отказались от конкурса: ни лучшего спектакля, ни лучшей пьесы по итогам называть не стали.
Не было церемонии открытия: просто с самого утра фестиваль начал интенсивную работу по трем своим программам – российской, международной и специальной. Если первые две представляют собой только-только поставленные спектакли, которые по тем или иным причинам привлекли внимание экспертов-отборщиков, то в третью вошли киноработы и читки новых пьес, семинары и дискуссии. Надо отдать устроителям должное: программа выстроена настолько профессионально, что посмотреть можно практически все спектакли, а «рабочий день» занят с 11 утра и до глубокой ночи. Выезд в Петербург помог и этому – столичным критикам и режиссерам-гостям некуда спешить, все дела остались дома, так что с утра и до вечера в Театре имени Ленсовета истово обсуждалась судьба «новой драмы», противоречия в отношении к ней в Питере и Москве.
Отсутствие конкурса позволило организаторам привезти в Петербург несколько спектаклей и пьес, успевших «засветиться» на «Новой драме». Однако же все отметили, что сама афиша в этот раз оказалась жестче, даже радикальнее, присутствие сорокинского «Свадебного путешествия» (постановка – Эдуарда Боякова и Илзе Рудзите), который сыграли на закрытии и который кое-кто успел назвать примером гламурного и даже буржуазного театра, нисколько не облегчало общей печальной – по составу героев, по языку, по финалу – картины «Новой драмы».
Городу, в котором, по мнению драматурга и режиссера Михаила Угарова, происходит культурная катастрофа (хотя, с другой стороны, те же самые люди то и дело обращались к памяти Александра Володина и к работам когда-то существовавшей компании пишущих пьесы энтузиастов, компании под названием «Домик драматурга»), такой фестиваль, несомненно, пойдет только на пользу: режиссеры получат возможность прямо на месте обнаружить заветную «новую драму», драматурги – «нащупать» «болевые точки» нынешнего стремительно изменяющегося мира, а зрители – увидеть (или не увидеть) проблески нового театрального языка.
Любопытно, что и те, кого принято называть любителями, отнеслись к фестивалю с большим любопытством: залы всех спектаклей были полны «под завязку», стулья ставили в проходах, да по несколько человек оставались стоять в дверях.
Пессимистические прогнозы были посрамлены уже в первые дни. Публика заполнила огромный зал Театра имени Ленсовета на спектакле (уже второй сезон идущем) Владимира Петрова «Кровать для троих» по Милораду Павичу и буквально ломилась на проект Виктора Рыжакова в «Театре.dос» по пьесе Ивана Вырыпаева «Кислород», который, кстати, был представлен в Петербурге уже не в первый раз. «Новую драму» часто упрекают в бескультурье – как в прямом (за использование жаргона и ненормативной лексики), так и в переносном смысле (за отсутствие культурных корней). Но в данном случае оба спектакля мощно «замешены» на библейских вопросах и цитатах.
Драма Павича о любовном треугольнике – Адам, Ева и праженщина Лилит – решена Владимиром Петровым традиционными художественными средствами. В этом случае интерес широкой публики привлечен скорее названием и сюжетом, в обыденном сознании просто фривольными, а не оригинальной интерпретацией библейских истин, хотя и умение режиссера «разговаривать» на языке, доступном самому широкому зрителю и, вместе с тем, далеком от пошлости, – ни у кого не вызывает сомнения.
Вырыпаевский же «Кислород» в «Театре.doc», уже получивший признание в профессиональной среде, это как раз уникальное «попадание» в действительно «новую драму». Виктор Рыжаков выбирал молодежный сленг: десять заповедей изложены в стиле диджейского сета в стиле рэп. Двое актеров – мужчина и женщина, что уже само по себе очень по-библейски, разговаривают столь «беглым» речитативом, что, даже вслушиваясь в него, не всегда можешь уловить слова. И это очень точный по смыслу прием: кто сейчас будет разбираться в этих заповедях? Слова уже давно перестали что-либо значить. Киотский протокол становится важнее Моисеевых заповедей. В данном случае «Театр.doc» говорит об очень сложных реальных проблемах на театральном сленге. Можно назвать это театром-газетой: прочел, понял проблему, уловил контекст и┘
Такой документальный театр действительно способен реально влиять на общественное сознание, каким-то образом изменять его и даже формировать какие-то новые основы мировоззрения. Вопрос: какие и для чего?
Спектакли, привезенные из Екатеринбурга и Москвы, позволяют, например, судить о появлении нового поколения актеров, которым «новая драма» диктует свои новые умения: Ольга Лапшина – лауреат первого фестиваля, Артем Смола, Владимир Панков – актер Николая Коляды, наверное, с успехом могли бы выступать и в мюзикле, который в те же годы развивался параллельно «новой драме». Но они, конечно, острее и, да простят нам поклонники другого театра, умнее своих «мюзикальных» коллег.
Один из лучших фестивальных спектаклей, «Потрясенная Татьяна» по коротким пьесам-скетчам Лаши Бугадзе (постановка Михаила Угарова), рассказывает о том, о чем молчат газеты и в чем газетчикам разбираться, конечно же, недосуг. Это смешные истории о кризисе мужского начала в грузинском обществе, об иссякновении духа воина из тех, кого всегда было принято рисовать в военной форме и т.п. Была бы наша воля, этот спектакль мы бы предложили прокатить с гастрольным туром по военным базам и заставам на границе России и Грузии. Чтобы российские солдаты увидели, чтобы грузинские посмотрели. Что-то бы да поняли. И от «новой драмы» – ощутимая польза, чтобы не было больше споров о том, нужна она или нет.
Санкт-Петербург–Москва
