Андрей Хрипин
Перед Международным Домом музыки в день открытия Пасхального фестиваля было шумно.
Фото Фреда Гринберга (НГ-фото)
Праздник Светлого Воскресенья был отмечен в Первопрестольной не только крашеными яйцами, куличами, разговеньем и пасхальными звонами, но и началом Третьего Московского пасхального фестиваля. Подобные фестивали издавна проводятся в крупнейших культурных центрах мира – взять хотя бы Венский Фествохен или Зальцбургский пасхальный фестиваль, которым долгие годы руководил легендарный Караян. Москва присоединилась к этой традиции в 2002 году по инициативе мэра Лужкова и маэстро Гергиева. Особенность нынешнего фестиваля в том, что он, по сути, перестает быть московским, предпринимая свой первый шаг за МКАД, по направлению к России – насыщенная региональная программа предусматривает концерты и спектакли в девяти городах (Петербург, Вологда, Ярославль, Кострома, Нижний и Великий Новгород, Тверь, Владимир, Рязань).
Именно российский масштаб и международные перспективы фестиваля (при цементирующей роли Валерия Гергиева, осетина по национальности, гражданина мира по значению) подчеркнул в своей приветственной речи на церемонии открытия в Доме музыки Юрий Лужков. Благословение Патриарха Алексия II донес до зала архиепископ Истринский владыка Арсений. Свои несколько слов в предвосхищении музыки сказал и новый министр культуры и массовых коммуникаций Александр Соколов, посоветовавший мэру не убирать столь значимое слово, как "московский", из названия фестиваля.
Гергиев по-прежнему первый и все успевает. Завершив 7 апреля серию премьерных "Саломей" в нью-йоркской "Метрополитен-опера", он успел примчаться в родную Мариинку, чтобы 10 апреля выпустить премьеру оперы Шостаковича "Нос" (режиссер Юрий Александров, художник Зиновий Марголин), ставшую своеобразной прелюдией к московскому официальному открытию 11 апреля, которым маэстро продирижировал без какого бы то ни было налета усталости от своего убийственного графика и бездн самой разной, порой взаимоисключающей музыки. Ведомый им к вершинам совершенства мариинский оркестр в который раз показал себя не только безотказно действующим механизмом, но и вполне одухотворенной субстанцией, способной будить и чувства, и мысли. Отказав публике в бисах, Валерий Абисалович, однако, не смог уйти просто так – в своей импровизированной речи (с неизменным "Меня слышно?") он отдал ответную дань Юрию Михайловичу, который, надо отдать ему должное, честно отсидел весь некороткий концерт в своем пятом ряду почета.
Программа Третьего пасхального сконцентрирована на сей раз вокруг музыки Сергея Прокофьева, 50-летие смерти которого – в один день со Сталиным – отмечалось год назад. Фестиваль войдет в историю тем, что на нем целиком будет исполнен весь цикл семи прокофьевских симфоний (причем Пятую и Седьмую в Москве не услышат, это будет в региональной программе). Начали по хронологии с Первой ("Классической") с ее знаменитым Гавотом. Удивительно, как по-гайдновски гармонично и беззаботно чувствовал себя 26-летний творец накануне апокалипсиса 1917 года. Естественно, что в гергиевской трактовке за ажурным фасадом рококо проступают иные, не столь светлые страсти, а в скерцозных формулах слышится трагифарсовая рефлексия травмированного ХХ века. Как истинный герой своего времени, Гергиев умеет перекинуть мост из прошлого в будущее, в ХХI век, потому-то его интерпретации так актуальны и сиюминутны, что выражают не только эпоху и внутреннее состояние композитора, но и конкретное мироощущение момента, в котором живем мы с вами.
Больших исполнительских имен на нынешнем фестивале совсем немного – кроме Гергиева по большому счету это, пожалуй, только Виктория Муллова, хотя, судя по всему, надлежит добавить дирижера-аутентиста из Бельгии Филиппа Херрвега, а также пианистов Владимира Фельцмана и Александра Торадзе. Взамен уставший возвращать России тех, кто возвращаться не особо-то и хочет, Гергиев решил показать других молодых с Запада и Востока – ничуть не хуже "бывших наших". Кроме греческого скрипача Леонидаса Кавакоса, который вдохновенно солировал на открытии в Концерте Сибелиуса, это китайский пианист Ланг Ланг, который сыграет завтра. Появлением музыки финна Сибелиуса и (в дальнейших концертах) Равеля, испытавших влияние русской музы, фестиваль тоже обязан Прокофьеву. Именно фигура Прокофьева, русского в своей сути, но европейца по духу, дала новый ракурс в построении афиши – отечественная классика в контексте европейской культуры. Завершала первый вечер Пасхального Вторая симфония Рахманинова, в которой вышедший из длительной депрессии композитор на века явил свою мощь в полной силе.
Второй акцент – "Дни Баха", своеобразный фестиваль в фестивале. Удачное обретение, ибо Бах – наше все, к нему, как к мерилу высшей истины, восходит вся музыка без различия каст и стран. Свой третий акцент Третий пасхальный делает на хоровом искусстве – такого разнообразия (по географии и стилям музыки) пока еще не было. Камерный хор Владимира Минина представит российскую премьеру сочинения Гии Канчели Little Imber, советуют также не пропустить женский хор "Мистерия болгарских голосов" и Северо-Осетинский филармонический хор из Владикавказа. Из оперной части Москва услышит только концертный вариант "Чародейки". Остальное отдано России: в Костроме споют "Жизнь за царя", в Нижнем сыграют "Ариадну на Наксосе" Р.Штрауса и под занавес дадут в Петербурге, в родных пенатах, долгожданную премьеру "Снегурочки" в постановке Александра Галибина, Георгия Цыпина и, конечно, Валерия Гергиева.
