Григорий Заславский
Возможно, теперь миграция художественных шедевров станет делом обычным и законным.
Фото Reuters
На этой неделе в России произошло знаменательное событие. Впервые за последние 80 лет в Россию для пополнения частной коллекции ввезено произведение Рубенса. Факт невероятный. Раньше такое было невозможно из-за высокго НДС. Если человек ввозил картину или иное какое произведение искусства, он обязан был предъявить чек и заплатить 30 (тридцать!) процентов стоимости (для физических лиц), либо Комитет по культуре правительства Москвы присылал своего контролера, который оценивал картину на месте.
Такое положение вещей, конечно, коллекционеров не устраивало. Те, кому никак не хотелось расстаться с любимой картиной, вынуждены были искать поддельные чеки у знакомых галерейщиков на Западе, либо прибегать к взяточничеству «на месте». Остальные выбирали для себя третий путь (самый популярный в России): купленные вещи покупатели оставляли на Западе. Особую трудность составляли предметы, приобретенные на знаменитых аукционах, – цена лотов объявлялась во всеуслышание, умалить ее было уже нельзя. Аукционные шедевры почти все оставались в банковских сейфах, в хранилищах аукционных домов и галерей. В итоге никто ничего не платил и никто ничего не получал.
Известен случай, когда лет пять-шесть назад один крупный российский антиквар был пойман на таможне с шеффилдским серебром. Спасаясь от пошлин, антиквар «забыл» продекларировать серебро, был задержан, и чудом, подняв все свои знакомства, коллекционеру удалось скандал замять. Любопытно, что за незаконный вывоз по российскому законодательству полагается только изъятие, а «неправильный» ввоз подпадает под уголовную статью. В итоге вещи ввозились контрабандно, а их владельцы получали титул недобросовестных, так как у них отсутствовали документы, подтверждающие право владения.
С 1 января в России действует новый Таможенный кодекс. В нем предусмотрено полное освобождение от налогов и таможенных платежей на ввоз культурных ценностей – разумеется, при условии их специальной регистрации. И – при подтверждении Минкульта, что предмет действительно является произведением искусства. В Минкульте по праву гордятся причастностью к тому, что такая поправка была принята (хотя сегодня эту победу приписывает себе Таможенный комитет).
И вот первое такое событие состоялось. По словам руководителя Департамента по сохранению культурных ценностей Министерства культуры России Анатолия Вилкова, «российский коллекционер, который приобрел это полотно в прошлом году на одном из аукционов на Западе, не решавшийся ввозить, наконец его ввез. Полотно будет представлено в феврале на выставке в Эрмитаже, в зале Рубенса». Высокопоставленный чиновник Минкульта выразил надежду, что новые правила «откроют приток культурных ценностей в Россию, дадут импульс пополнению частных коллекций, развитию коллекционирования, тем самым национальное российское достояние будет пополняться».
По словам Анатолия Вилкова, сегодня можно говорить уже не только о том, что кто-то из коллекционеров перевезет сюда свое собрание для экспозиции: «Мы знаем коллекционеров, которые на прошлых российских торгах покупали наши произведения, но оставляли их до этого момента. Сейчас они их повезут сюда. Мы знаем крупных коллекционеров, которые уже готовят, строят свои галереи». Имена коллекционеров Анатолий Вилков по понятным причинам не стал называть, добавив лишь, что упомянутые «галереи открываются уже и на Урале, и на Дальнем Востоке, и в Москве мы скоро будем свидетелями того, что ряд крупных коллекционеров откроют такие галереи».
Ввоз Рубенса – событие без преувеличения эпохальное. После 1945 года такого рода «трофеев» в СССР и в Россию никто не ввозил. Нынешний прецедент, пускай отдаленно, напоминает о временах дореволюционных, когда миграция произведений искусства «оттуда» «сюда» была делом обычным.
Остается добавить, что выгода для России в введении новых таможенных правил очевидна и это выгода – не только Министерства культуры. Грубо говоря, впору говорить о ввозе капитала в Россию, так как картина Рубенса (картина первого уровня, качества, каким не может, говорят, похвастаться эрмитажная коллекция), помимо художественной имеет еще и вполне конкретную стоимость: по словам заместителя руководителя Департамента по сохранению культурных ценностей Виктора Петракова, полотно оценивается в 20 миллионов долларов.
