Смерть по жизни

Гастроли Мариинского балета на сцене Большого театра - проект "Золотой маски" и ответ с Невы на весенние выступления оперы и балета ГАБТа в Петербурге. Интерес к гастролям подогрелся недавним конфликтом между Мариинкой и хореографом Роланом Пети. Француз опротестовал аутентичность исполнения своих балетов - те самые "Кармен" и "Юноша и Смерть", которые питерцы нынче и показали. В результате критики и балетоманы принялись прикидывать степень сходства спектаклей с оригиналом. Лишь десятиминутный "Средний дуэт" Алексея Ратманского, метафизической гурманской начинкой прослоивший пласты пирога из двух опусов Пети, воспринимался просто - как хорошо поставленный концептуальный номер в прекрасном исполнении Светланы Захаровой.

...Детали на самом деле не мелочь. Вот, скажем, убрав красное одеяло с белой кровати в сцене "Кармен и Хозе в спальне", Мариинский театр зачем-то завесил кричаще-красным занавесом другую кровать - ложе самоубийцы в балете "Юноша и Смерть". Подобным трюком великолепно пользовалась Джулия Ламберт в "Театре" Сомерсета Моэма, когда хотела отвлечь внимание публики от актрисы-конкурентки. Но там было ясно, зачем отвлекать. А здесь громадная яркая тряпка замещала своей буквальностью трагическую метафорику танца.

После такой жирной точки, поставленной вначале, исполнителям было труднее вырулить к нужному типу и уровню эмоций. Хотя Андриан Фадеев (Юноша) красиво ввинчивал двойные обороты в воздухе в трогательную трактовку своего героя: беззащитная мышка в когтях сытой кошки. Смерть у Ирмы Ниорадзе делилась с героем своей мертвящей загадочностью, она была похожа на глюк после марихуаны (в этом балете персонажи много курят). Но не купалась в брутальном садизме, как роскошно и с кайфом делала другая исполнительница - Юлия Махалина.

Можно не соглашаться с претензиями Пети: в конце концов он знал, на что идет, когда отдавал фирменный стиль в российские руки (и ноги). Но его нужно понять. Когда автору этих строк полгода назад довелось смотреть в Петербурге "Кармен", рядовой спектакль текущего репертуара, - это было похоже на затанцованный до полусмерти "Дон Кихот". А значит, стрела в принципе била мимо цели. Не в пространство злого, ироничного, изысканного кабаре, в эстетике которого Пети поставил свой балет, но в область традиционной сценической "испанщины". Теперь, на гастролях в Москве, танцовщики подсобрались - и оказались в ситуации Колобка: от профанации стиля Пети постарались уйти, но к чему-то определенному не пришли. Диана Вишнева в роли Кармен положения не спасла - танцевала будто в состоянии усталости. А ее партнер Андрей Меркурьев (Хозе) провел спектакль как в стопоре, чему способствовал на редкость унылый оркестр Мариинского театра.

Впрочем, глобальный смысл гастрольной программы все равно действовал на зрителей с очевидностью топора, занесенного над приговоренным. И как не впасть в прострацию, если персонажи мрут, как мухи: сначала Кармен зарежут, затем безымянные герои "Среднего дуэта" уйдут на тот свет, а под конец, узрев свою кончину в облике вульгарной девицы, в парижской мансарде повесится нервный молодой человек...