Русский десант в японской Шидзуоке

Русский сезон в Японии, иначе говоря, сезон русского театра в японском городе Шидзуока (в часе езды от Токио) в самом разгаре. В начале ноября фестиваль открылся гала-концертами балетных звезд Мариинского, Большого и Театра имени Станиславского и Немировича-Данченко, теперь пришло время "отчитываться" драматическом театрам. В пятницу, субботу и воскресенье "Мастерская Петра Фоменко" сыграла "Войну и мир. Начало романа", впереди - еще три спектакля "Волков и овец".

В день первого представления "Войны и мира" официанты гостиницы, в которой останавливались "фоменки", подходили и говорили, что знают сам роман и самого Льва Толстого. Но имя Толстого на японском звучит совершенно "не по-русски". Так что в конце концов пришлось прибегнуть к помощи переводчика, чтобы понять, что "Торостои" - это и есть наш великий русский писатель, такой популярный в Японии. Официанты, надо отдать им должное, не рассчитывали на контрамарки и купили билеты заранее.

Первый спектакль играли вечером. Идет "Война и мир" у Фоменко, как известно, без малого три часа и с двумя антрактами, а потому начали спектакль в 18.30. Нельзя сказать, чтобы японцы здесь были такими уж "жаворонками" и что в Шидзуоке совсем отсутствует ночная жизнь. Но в десять вечера уже совсем темно, улицы заметно пустеют. К тому же в 22.15 отправляется последний поезд в Токио, а в Японии не принято перемещаться между городами на автомобилях. Так что почти сразу после спектакля восторженные поклонники "фоменок" заспешили к выходу. Даже восторг здешняя публика выражает весьма сдержанно: как нам объяснили, ни громче, ни экспрессивнее прием быть не может - топать ногами, кричать в Японии не принято.

Что касается упомянутой несколькими строками выше ночной жизни, то она протекает в основном в местных караоке-клубах. Поверить в совершенную "чистоту намерений" трудно. И тем не менее сюда приходят затем лишь, чтобы в компании одной-двух девушек попеть песни. Каждого входящего приветствует десяток очень миловидных девиц, одетых в открытые вечерние платья. Они вскакивают как по команде и хором говорят "добрый вечер". Далее предстоит выбрать из этого "хора" одну или двух, сесть за отдельный столик и - определиться с песнями, заняв, конечно, предварительно очередь к микрофону, который стоит на небольшой сцене. Все удовольствие - с небольшим набором спиртного - обойдется в 35-40 долларов за час "застольно-сценического" времени.

Вернемся, однако, к "фоменкам". Они приехали в Шидзуоку почти в полном составе. "Почти" - потому что не приехал в Японию сам Фоменко. Его ждали. Сам Тадаши Судзуки, выдающийся японский режиссер и организатор "Русского сезона" (с японской стороны), будучи в Москве, остановил свой выбор на "Мастерской..." и очень ждал встречи с Мастером в Японии (г-н Судзуки не забыл повторить, что идея "Русского сезона" родилась в Москве, во время его встречи с президентом Путиным, так что есть надежда на то, что театральные встречи станут традиционными). Но Петр Наумович заболел, не выдержав слишком напряженного гастрольного графика своего театра: всего за два дня до вылета в Токио театр вернулся из гастролей во Франции.

И "Войну и мир", и "Волков и овец" "фоменки" играют в малом зале "Граншипа" - огромного театрально-концертного здания в форме корабля, построенного три года назад, ко Второй всемирной театральной олимпиаде, которая и проходила в Шидзуоке. Так что, можно сказать, не только у нас строят новые театры к олимпиаде. После нее, к слову, большой и средний залы город "забрал себе", а малый отдал в распоряжение Тадаши Судзуки. В дни, когда здесь играют русские театры, в большом зале, например, проходил слет спортсменов, а в среднем - обменивались опытом ученые-химики. В малом зале время от времени можно увидеть спектакли самого Судзуки, пока же на его сцене идут спектакли "Русского сезона". Под конец его - уже после Юрия Любимова ("Таганка" везет в Японию спектакль "Марат/Сад") и Юрия Григоровича ("Лебединое озеро" здесь увидят в исполнении Краснодарского театра балета) - Судзуки покажет премьеру своего спектакля "The Chekhov", куда вошли сразу три пьесы - "Иванов", "Вишневый сад" и "Дядя Ваня". Нас обещали повести на одну из репетиций. Так Судзуки решил поддержать собственным творчеством "русскую тему" сезона. Вообще же увидеть в Японии спектакли Судзуки так же сложно, как в Москве спектакли "Мастерской Петра Фоменко". Что касается Судзуки, то после "русского сезона" в январе его компания отдыхает, в феврале предстоит фестиваль молодых режиссеров. При этом актеров здесь набирают в труппу на постоянную работу сроком на три года, а зарплату за год выплачивают вперед. Теперь можно понять, на кого именно пытаются походить некоторые наши мэтры, чей опыт им показался завидным и удачным.

Два слова о спектакле Петра Фоменко. За год-полтора, прошедшие с премьеры, он стал еще лучше, превратился в настоящий шедевр. Глядя на учеников Фоменко, тех, кто работает в его театре без малого 10 лет, и тех, которые вошли позже, пять лет спустя, с удовольствием замечаешь, как их таланты развиваются, как игра становится содержательнее, глубже. Как режиссер - редкое по нынешним временам свойство! - находит радость в работе именно с этими актерами, каждый из которых интересен ему своим талантом и отличием. Замечание, быть может, не слишком "театроведческое", но, кажется мне, важное: в спектаклях Фоменко - тоже редкость! - мужчины всегда мужественны, а женщины - замечательные красавицы! - всегда женственны, прекрасно легкомысленны, хотя, когда случается необходимость, мудры не по годам.

Поездка в Японию позволила первым узнать новость, в России еще неизвестную. Да и здесь, в Японии, об этом говорят только в кругах, близких к Судзуки, хотя новость эта важна и носит характер сенсации именно для Москвы и Петербурга: знаменитый японский архитектор Иодзаки, который сотрудничает с Тадаши Судзуки на протяжении последних 30 лет, строил для него театральную "деревню" в Того, близ Токио, потом - театральный центр в горах около Шидзуоки, а среди прочего и тот самый "Граншип", будет участвовать в конкурсе на новое здание Мариинского театра. До сих пор было известно лишь об одном зарубежном участнике - Эрике Моссе, чей проект вызвал столь бурные споры в архитектурно-строительных кругах обеих столиц. В отличие от Мосса Иодзаки, как видим, уже имеет немалый опыт именно в театральной архитектуре.

Токио