Мария Верт Сочувствующие. Естественно, что такая тема не может обойтись без банальных представлений Родины типа "Матери нового тысячелетия" (Ася Кендзерская, Людмила Константинова) - прямое и без изысков перефотографирование женщин-матерей с младенцами, черно-белые фотографии, есть интересные. Только взгляд у этих женщин какой-то тот, советский, его еще часто называли "родным". Елена Ковылина определила для каждой страны "Государственных детей" - мультяшные головки с трогательным взглядом. Российский ребенок у нее получился самый маленький и вредный. Проект Кристины Бриеде "Куда они исчезли?" - претензия на ностальгию по друзьям-товарищам детства и родственникам. Это видеоколлаж из фотографий и застольного звукового ряда. Как-то не очень весело проходили вечеринки... Грустная Родина получилась и вовсе не ностальгическая. Сочувствующие и есть. Вот такая, понимаешь, фиговая Родина, не говоря уже об Отечестве.
Следующие - оптимисты. В первую очередь это космополиты. Для них Родина размыта как "Справедливость без границ" (Нина и Торстен Ремер). Они в центре вселенной, смотрящие в светлое космополитическое будущее. Или вот Семен Агроскин с его колымагой-четверкой, наполненной капустой. Как он написал в аннотации - "привычные штампы" (хотелось бы увидеть "непривычные"), так и есть: четверка, в ней капуста, в ней Родина.
Есть еще и реаниматоры, для которых Родина - это хорошо разрушенное старое, на котором и в котором ничего не строится и вообще все запущено. Но надежды еще есть. Мы вот покажем, как все разрушено, а вы уж ищите в этом надежду. Среди таких проектов на первом месте по разрушению - "Русская мандала" Елены Бизуновой. Она "в поисках национальной идеи хотела бы играть в наперстки, называя их спортом..." Потерянная между Востоком и Западом художница честно старается реанимировать Родину по-восточному - засеяв мандалу всевозможным русским скарбом и поместив перед пушкинским "Куда нам плыть?". Ответ на этот вопрос получается очень неприличный. Не менее ярко выступили и Марина Перчихина с Игорем Иогансоном, которым "страшно в нашем мире" и поэтому они раздают по полсотки из их мира-сада, засаженного картошкой, тыквой и кабачками. Интересующиеся были. Не было им, видимо, печали. Не обошлось и без воспоминаний о войне - "Защитник Отечества" (Александр Подосинов). Эдакая военная агитка с очень патриотичными маленькими цветными птичками. Качественный, не прикрытый ничем пафос. К реаниматорам втиснулся и художник Сергей Терентьев из Петрозаводска. В своей инсталляции ратует он за дружбу народов, и хорошо ему с этим. Вообще получается, что те, кто умудрился потеряться, находят себя потом в некоем восточно-западном миксе. Нельзя сказать, что очень хорошо они себя при этом чувствуют, но уж точно другим жить не дают. Эдакие патриоты наоборот.
Приятнее всего было смотреть на наблюдающих. Леонид Тишков отправил свое аlter еgo - Никодима на Родину, заодно отправился сам, чтобы понаблюдать: и чем это он там будет заниматься? Все тщательно заснял, подобрал музыку, теперь Урал иначе как через Никодима не воспринимается. А тот гулял себе в удовольствие, загорал, на лодочке катался. Теперь отдыхает. Или Ольга и Александр Флоренские в проекте "Петербургская недвижимость" карточно и по-школьному, на тряпочках, просто нарисовали, где они живут. Получилось так, что стало понятно еще, и как они живут. Хотя это, видимо, в их планы (во всех смыслах этого слова) не входило. Лила Пассима из Бухареста представила инсталляцию "Моя бабушка Кирата", а заодно получилась и ее, Лилы, жизнь. В уголочке аккуратненько, по-домашнему трогательно.
Да, наверное, одним из наиболее банальных ходов всей этой истории были вовсе не сочувствующие, а не знаю как их назвать... Те, кто искал Родину/ку свою не где-нибудь там, а у себя или у подруг на теле. И вообще превратили нашу родинку в большой зад с картой мира. Поищите там, говорят, может, и найдете то место, где мы все живем. Поискали, нашли: правое полупопие, три сантиметра вверх.
Получается так: скажи мне, как ты представляешь свою Родину, и я скажу кто ты.
Дарья Гармоненко