Смертельная доза счастья

"РЕКВИЕМ по мечте", снятый Дэрреном Аронофски (известным в качестве режиссера "Пи") по роману Хьюберта Селби-младшего, всецело посвящен наркомании. Создав несомненный аудиовизуальный шедевр, Аронофски высказал и немало суровых истин об этой непобежденной проблеме нашего времени. После эпической тягучести, которая отличала быстро отшумевший "Траффик", "Реквием┘" кажется вдвойне динамичным и экспрессивным. После социального подхода у Содеберга все злоключения четверых сугубо приватных героев у Аронофски выглядят интимным кинопортретом. Если в "Траффике" показывали борьбу с наркомафией, "Реквием по мечте" изучает, почему наркомания пока непобедима.

С помощью запредельной красоты видеоряда и звуковой партитуры Дэррену Аронофски удается выразить радикальную ненависть к наркомании и ужас перед нею. Стиль картины хочется назвать критическим эстетизмом. Оператор Мэтью Либатик заставляет перетекать друг в друга объективную реальность и галлюцинации героев. Процесс обретения очередной дозы разложен на агрессивные крупные планы - кусочек долларовой купюры, порошок, подогрев, пузырящаяся масса┘ Скрип зубов у начинающей наркоманки среднего возраста. Холодильник, облепленный такими узнаваемыми игрушками на магнитиках и так зловеще надвигающийся на героиню. Лица соседок с монструозно дружелюбными оскалами. Расслаивающиеся предметы обихода, растекающиеся стены и потолок, вибрирующее от очередной дозы тело. Скандальное поведение - в глюках. Тихое, незаметное посторонним, "схождение с катушек" и покорность своей беде - в реальности.

Весь щемяще трагедийный эффект "Реквиема┘" заключается в позиции режиссера, невидимо и неусыпно присутствующего в картине. Состояние автора отображено в ритме монтажа. Это ритм дыхания человека, который следит за развитием чужой болезни, как за своим собственным недугом. Ритм сострадающего, который до конца сопровождает обреченных и никогда не пытается отмежеваться от их личной катастрофы. Это ритм счетчика, фиксирующего убывающие минуты свободного от наркозависимости бытия.

Две параллельные линии сюжета показывают, что наркотиком может стать все что угодно. Пока молодежь сознательно вкалывает себе дозу за дозой, милая одинокая дама Сара Гольдфарб (Эллен Берстин) сидит у телевизора и глотает таблетки для похудения. Она уже "подсела" на телешоу, где все всегда счастливы, веселы и хорошо загримированы. Она станет наркоманкой из-за стремления похудеть и влезть в свое любимое красное платье, чтобы блеснуть в телеэфире передачи, куда ее пригласили.

Аронофски с трезвостью и болью констатирует, что наркотический транс может быть прекрасен, забавен, пикантен и упоителен. В нем человек достигает не удовольствия - без удовольствия в конце концов можно обойтись. Но человек ощущает счастье, недоступное в реальности, несбыточное наяву. И вот уже Сара видит себя по ту сторону голубого экрана, гостьей студии, которую встречают аплодисментами.

И вот уже ее сын Харри (Джэред Лето) завороженно движется к необъятному синему морю, у кромки которого стоит его очаровательная подруга Мэрион (Дженнифер Коннелли). Любопытно, что Мэрион доступна и в посюстороннем мире. Они с Харри влюблены друг в друга по-настоящему и без наркотиков захвачены взаимным восхищением. Но в их жизни на трезвую голову не будет такого моря и такого безмятежного покоя. Кошмар в том и состоит, что наркотики могут переместить героев в мир, который не уступает их человеческой красоте. Наркотики открывают непредсказуемое - в отличие от обыденного - пространство галлюцинаций, которое подменяет собой пустоту действительной жизни.

Без наркотиков у героев не было бы "общего дела", общей заботы, одной на двоих. Прежде чем разлучить навсегда, наркотики объединяют и сближают. И помогают сделать переживание любви более ярким и нежным, очищенным от всего постороннего. Аронофски ни разу не ударяется в морализаторство средствами кинематографа. Он обладает мужеством признать в качестве причин глобального распространения наркомании не только социальное неблагополучие, но и амбивалентность самих наркотиков.

Самое страшное, как трезво констатирует "Реквием┘", - совместимость наркомании практически со всеми душевными радостями. С дружбой, с любовью, с удовлетворением от успешного бизнеса. Наркомания несовместима только с жизнью. Последнее осознается не сразу. И можно долго надеяться, что это не так. Режиссер дает зрителю пережить вместе с героями эту надежду - чтобы потом ее разрушение не стало умозрительным "правильным" фактом, на который так просто наплевать.

Режиссер снимает свой фильм с любовью к обаятельным героям, погубившим себя и своих близких. Аронофски относится к ним как к нормальным, полноценным людям. Он понимает, как много у них было хорошего, - не всякому здоровому человеку такое дано. Именно поэтому с их жизненной катастрофой невозможно смириться. Она не может превратиться в очередной статистический нюанс, в очередную закономерность. "Реквием по мечте" побуждает воспринимать проблемы наркомании с новой остротой, он не позволяет к ним привыкнуть.

Музыка композитора Клинта Мэнселла (струнные квартеты в исполнении ансамбля Kronos Quartet) передает почти вселенскую тревогу за человека, слишком сильно жаждущего счастья и слишком бесстрашно покупающего его "сеансы" с очередной дозой. Музыка словно сопутствует героям в их страшном пути к той грани, за которой бытие уже мало чем отличается от небытия. Это особый реквием - скорбный плач, который поется по человеку еще при его жизни.