Сергей Долгов
В ТРЕТЬЯКОВСКОЙ галерее 6 апреля открылась выставка московского художника Михаила Иванова (1927-2000), умершего ровно год назад. Открытие его посмертной выставки именно в Лаврушинском переулке совершенно естественно. Эта выставка дверь в дверь, окно в окно с тем домом, где Михаил Иванов вырос в семье знаменитого драматурга Всеволода Иванова, где прожил почти всю жизнь. Только в двадцать лет он узнал, что у него был другой отец - Исаак Бабель.
Для старшего поколения он прежде всего известен по "Группе девяти", заявившей первой же своей выставкой в хрущевскую оттепель (1961) о своем тогда совсем не очевидном праве решать чисто творческие, живописные задачи. Отстаивание свободы творчества в России всегда требует от художника мужества. "Группа девяти" быстро стала "Группой восьми", а последняя выставка 1978 г. могла бы называться группой четырех. Михаил Всеволодович выставлялся с "Девяткой" всегда, он был одним из ее организаторов. Но для него это было не столько гражданской позицией, сколько творческой, его убеждением, что художник обязан показывать зрителям себя и видеть свои работы рядом с другими. Выставляться он начал рано, с 1954-го, и, конечно же, мечтал, а с семидесятых годов и добивался "персоналки". Но не укладывались его пейзажи старой Москвы с церквушками в культурную ситуацию победившего соцреализма. На выставке представлен его "Натюрморт с зеленой тряпкой" (1966 г.). Иванов написал его по заказу, но, увидев работу, его дружески спросили: "Ты что, с ума сошел?" На зеленой "тряпке" Иванов разместил бутылку "Старки" и газету "Правда". Теперь этот натюрморт воспринимается совершенно точной метафорой того времени. Но современники такой точности не прощают: его первая персональная выставка смогла состояться в Центральном Доме художника лишь в 1994 г. Уже впору было подводить итоги. Михаил Иванов записал тогда: "Вообще я спокоен┘ в ощущении завершенности пути, в ощущении его правильности".
Искусствоведы единодушно отмечают его увлечение Сезанном. Но Сезанн помог ему прийти к себе. Михаил Иванов очень нечастый, к сожалению, для современной русской живописи пример великолепного колориста. Главное в его работах - жизнь цвета. И если картина называется "Желтый дом", не ищите в ней никакого второго смысла. Речь идет только о краске, краске, вместившей жизнь.
