Весенние заморозки в Стране тюльпанов

Герт Вилдерс предлагает голландцам референдум о возможном выходе из ЕС. Фото Reuters

В политической истории Нидерландов начало XXI века можно по праву назвать эрой евроскептицизма. Весной 2005 года голландцы на референдуме отклонили проект новой европейской Конституции. В апреле прошлого года схожая участь постигла договор об ассоциации ЕС и Украины. Судьба этого документа, несмотря на существенные поправки, внесенные в него по инициативе Нидерландов, также остается под вопросом. Сегодня на повестке дня стоит проблема формирования в стране нового парламента и правительства. Свой вердикт голландцы должны вынести 15 марта. И опять-таки тема отношений Страны тюльпанов с Евросоюзом является в эти весенние дни одной из ключевых.

Казалось бы, вполне благополучная в экономическом и социальном отношении страна, где нет ни падения, ни даже стагнации ВВП, где крайне низок уровень безработицы, нет галопирующей инфляции и внешнего долга, должна однозначно поддержать политические силы, постоянно демонстрирующие еврооптимизм. Однако ряды евроскептиков множатся. Это не только традиционные для Нидерландов национал-популисты из Партии свободы (ПС), возглавляемые харизматичным лидером Гертом Вилдерсом, но и левые евроскептики социалистического и экологического толка. К ним в последнее время добавились мелкие региональные партии. Всех их, хотя и в разной степени, беспокоит миграционный вопрос, содержащий как этноконфессиональные, так и социальные компоненты. Волнует их и комплекс проблем, связанных с безопасностью граждан. Заметим, что сегодня неевропейцы по происхождению – это более 20% жителей маленького королевства.

Главную роль в нидерландской партийно-политической системе играют партии либерального, социал-демократического и конфессионального толка. В либеральном сегменте это Народная партия свободы и демократии (НПСД) и леволиберальная Д-66. Христианские демократы представлены ХДП и ХС. Социал-демократами является Партия труда Нидерландов (ПТ). Левее нее расположились социалисты и «Зеленые левые». Наконец, националистический фланг монополизирован ПС. Нынешнее правительство состоит из НПСД и ПТ, которых ситуационно поддерживают Д-66 и ХДП. Все остальные партии в основном занимают скамьи оппозиции.

Волеизъявления различного уровня, прошедшие после парламентских выборов 2012 года, показали определенные подвижки на партийном пространстве. Наметилось перераспределение симпатий избирателей либерального лагеря от НПСД к Д-66. Однозначно теряют поддержку электората местные социал-демократы. Их избиратель дрейфует либо к социалистами и зеленым, либо к христианским демократам. Наибольший позитивный тренд в электоральном пространстве наметился у ПС. Согласно социологическим прогнозам, места во второй палате – а их всего 150 – могут распределиться следующим образом: НПСД и ПС каждая могут получить от 25 до 30 мест, «Зеленые левые», Д-66 и ХДП – по 15–20 мест, социалисты и ПТ – от 10 до 13 мест. С учетом достаточно устойчивого политического менталитета голландцев и апробированной рейтинговой социологии можно предположить, что такая диспозиция в основных чертах сохранится и после выборов. Все это отнюдь не облегчит задачу формирования нового правительства.

В процессе калькулирования вариантов создания очередного кабинета министров следует учитывать как факторы, сближающие позиции возможных коалиционеров, так и то, что их разводит по разным углам политического ринга. Очевидно, что в условиях падения интереса избирателя к Партии труда нет оснований предвидеть возобновления двухпартийной коалиции НПСД–ПТ. Однако и в годы коалиционного сотрудничества эти партии подчас находились на грани разрыва отношений, прежде всего по вопросам социально-экономической политики. С Д-66 у НПСД вроде бы гораздо больше политических точек совпадения, однако и вместе они чисто арифметически не смогут сформировать устойчивое правительство. Теоретически их партнерами могли бы быть обе партии конфессионального толка – ХДП и ХС. Однако обе они категорически против новаций либералов в вопросах эвтаназии, однополых браков и абортов. Кроме того, борьба вокруг референдума об отношениях ЕС и Украины показала, что у ХДП нет тождественного с либералами взгляда на это соглашение.

Пожалуй, единственной скрепой для главных политических партий страны является категорическое неприятие ПС в качестве возможного политического партнера. И дело здесь не только в том, что для них всех категорически неприемлемы ультранационалистические взгляды Вилдерса. Еще свеж в памяти негативный опыт коалиционного сотрудничества ХДП с националистическим Списком Пима Фортейна. Он был предшественником нынешней ПС. Политика вышеупомянутой коалиции, когда националисты попытались навязать толерантной в целом стране систему антииммиграционных мер, привела к серьезным электоральным потерям для христианских демократов.

Сегодняшние идейно-политические позиции Вилдерса еще более одиозны, чем у предшественников. Он – наиболее последовательный евроскептик не только в своей стране, но и выделяется вместе с француженкой Марин Ле Пен по этому качеству на общеевропейском уровне. Его главный тезис, экономически ничем не подкрепленный, постулирует, что Нидерландам выгоднее выйти из ЕС. По аналогии с брекзитом он предлагает соотечественникам путь «некзита» – проведение референдума о возможном разрыве отношений с ЕС. Его не смущает и то, что ради этого придется перекраивать и Конституцию страны. Однако в этом вопросе его практически никто не поддерживает. За предложенную им в парламенте резолюцию в июне 2016 года проголосовали лишь 14 депутатов его фракции, что составляет чуть менее 10% от общего числа парламентариев. Сегодня лидер ПС готовится к возможному новому референдуму о торговом договоре между ЕС и Канадой. Правда, на этом поприще могут совпасть позиции ПС и левых партий. В целом же  социальные и экономические части предвыборных деклараций Вилдерса являются наиболее слабым местом у националистов, а для голландцев именно экономические вопросы всегда были важным элементом их электоральных предпочтений.

Вполне естественно, что ключевым элементом предвыборной риторики Вилдерса является тема беженцев и мигрантов. Здесь он не гнушается высказываний, подчас выходящих за рамки присущей традиционному нидерландскому истеблишменту политкорректности. Он требует введения запрета на въезд в страну граждан мусульманских государств, объявляет ислам чуждой духовной природе Нидерландов религией, требует сноса минаретов и закрытия мечетей. Марокканцев – наиболее многочисленную конфессиональную группу в иммигрантской среде – он называет «мерзавцами», видя в них потенциальных террористов. Накануне выборов он даже отказался от публичных выступлений под предлогам угрозы его жизни со стороны марокканских террористов. Правда, тезис о террористах не может принести ему много электоральных очков, поскольку Нидерланды, в отличие от некоторых соседей, не оказались пока в зоне террористической активности. Вилдерс – один из наиболее активных сторонников Дональда Трампа, но и в этом вопросе он едва ли что-либо добавит в свой электоральный кошелек. 

Предвыборную риторику Вилдерса во многом ослабляет и то, что правительство премьер-министра Марка Рютте в последние годы приняло ряд мер, призванных обезопасить страну от возможных террористических атак. С 2016 года значительно возросли расходы в сфере внутренней безопасности, финансирования полиции, судебных и правоохранительных органов. Укрепился контроль на границах, наладилось сотрудничество в этой сфере с сопредельными государствами. В мае 2016 года по инициативе правительства парламент одобрил предложение о лишении гражданства радикальных исламистов.

Другой правительственной новацией, одобренной парламентом в ноябре 2016-го, стал запрет на ношение в общественных местах одежды, закрывающей лицо. Правда, в этом вопросе мнения представителей истеблишмента разделились. При голосовании в Сенате в феврале 2017 года не только левые депутаты, но и сенаторы от ПТ не поддержали предложение о лишении подданства предполагаемых террористов без соответствующего судебного решения. Отметим, что в этом вопросе по одну сторону баррикад оказались сенаторы как от НПСД, так и от ПС. Совпали обе партии, а также политики из конфессионального лагеря в негативном отношении к закону о выращивании марихуаны.

Данные случаи совпадения позиций, однако, едва ли могут рассматриваться как мостик для перспективного сотрудничества правых и крайне правых. Общая ситуация в Евросоюзе никак не способствует таким внутренне противоречивым коалициям. С другой стороны, вышеуказанное совпадение во мнениях, по существу, легитимизирует многие антииммигрантские позиции ПС. Возможный успех данной партии на выборах даст националистам внутри и вне Евросоюза лишний аргумент для утверждения о необратимости краха в ближайшем будущем этой влиятельной международной организации.