Алексей Фененко
Впервые совместные учения провели десантники России и США.
Фото с официального сайта Министерства обороны РФ
На протяжении минувшего года российско-американские отношения развивались под воздействием двух противоположных тенденций. В экспертных комментариях продолжала звучать обсуждавшаяся с середины 2011 года тематика кризиса «перезагрузки». Однако на официальном уровне Кремль и Белый дом продолжали отрицать наличие кризиса. Всплески конфронтации вокруг ПРО, Сирии, прав человека списывались на предвыборную риторику, связанную с президентскими выборами в России и США.
В сфере реальных дел Россия и США добились при этом немалых позитивных результатов. Стороны выполняют договор СНВ-3. Продолжается сотрудничество России и НАТО в рамках антитеррористической операции в Афганистане. Вступило в силу «Соглашение 123» о сотрудничестве в сфере мирного использования атомной энергии. Отменена поправка Джексона–Вэника 1974 года, мешавшая обеим сторонам ввести режим взаимного благоприятствования в торговле.
И все же кризис налицо. Окончание выборного цикла в России и США не снизило накал конфронтационной риторики. Кремль и Белый дом не спешат восстановить конструктивный диалог образца 2009–2010 годов. В российско-американских отношениях продолжают накапливаться долгосрочные негативные тенденции.
Политические трудности
Нынешний кризис двусторонних отношений имеет объективные причины. За минувшие три года руководство России и США осознало, что «перезагрузка» имеет естественные ограничения. Российская сторона в обозримой перспективе не готова отказаться от ракетно-ядерного паритета с Вашингтоном. Американская не готова ограничить развертывание системы ПРО и признать преобладающие интересы Москвы на постсоветском пространстве. Осознание этого факта само по себе породило «кризис завышенных ожиданий». Минувший год добавил к этому новые проблемы.
Во-первых, происходит девальвация стратегического диалога. Ключевой проблемой стала неудача переговоров по проблеме «ЕвроПРО». В мае 2011 года президент РФ Дмитрий Медведев предложил руководству НАТО подписать документ, гарантирующий, что американские перехватчики в Европе не будут установлены напротив России. Зимой 2012 года Белый дом, однако, отказался от российского проекта. 7 марта 2012 года госсекретарь США Хиллари Клинтон заявила, что у России нет права вето на размещение систем ПРО в Европе. В ответ 4 мая 2012 года начальник Генштаба России генерал армии Николай Макаров указал, что в случае военно-политического кризиса Москва допускает возможность нанесения упреждающего удара по инфраструктуре «ЕвроПРО». Визит президента РФ Владимира Путина на саммит НАТО в Чикаго 19 мая 2012 года не состоялся.
Неудача переговоров по ПРО стала тревожным симптомом. Проблемы контроля над вооружениями составляют 80% всей повестки российско-американских отношений. С начала 1970-х годов Москва и Вашингтон с трудом, но все-таки находили решение разоруженческих проблем – от ликвидации ракет средней и меньшей дальности до согласования условий выхода США из Договора по ПРО 1972 года. Теперь Кремль и Белый дом после пятилетнего переговорного процесса остались без результата. Под угрозой оказывается судьба договоров РСМД (1987), ДВЗЯИ (1996) и СНВ-3 (2010). Какой станет повестка российско-американских отношений, если Москва и Вашингтон заморозят переговоры по стратегическим вооружениям?
Во-вторых, Россия подтвердила свое неприятие стратегии американского лидерства. Наиболее полно это выразилось в ходе дипломатического конфликта вокруг Сирии. Дело не в том, что Россия и КНР стремятся любой ценой сохранить режим Башара Асада, как это часто представляют в американских и западноевропейских СМИ. Проблема глубже. После 1991 года Соединенные Штаты последовательно утверждали в международном праве серию прецедентов по принудительной смене политических режимов и последующего осуждения враждебных США лидеров международными трибуналами. Российская сторона видит в этом опасную тенденцию. Американцы, в свою очередь, воспринимают действия Кремля как препятствие для запланированной ими реформы международного права.
Конфликт обострился после принятия «Закона Магнитского» и ответного «закона Димы Яковлева». Болезненно негативная реакция американской общественности вызвана не только тем, что Москва отказала американцам в праве усыновлять российских детей. (Помимо России в мире есть еще более 180 государств). Другое дело, что российская сторона ввела санкции против США в ответ на аналогичные действия Вашингтона. Американцы полагают, что право «наказывать» другие страны – прерогатива глобального лидера, то есть США. Россия, напротив, показала, что не признает за Соединенными Штатами подобных эксклюзивных прав
