Николай Сурков.
Черные флаги джихадистов стали привычным зрелищем для сирийцев.
Фото Reuters
Сделав в ходе событий арабской весны ставку на исламских радикалов как главную ударную силу революций сразу в нескольких странах, Запад и его региональные союзники еще шире открыли ящик Пандоры. Исламских радикалов уже использовали, чтобы нанести поражение советским войскам в Афганистане, что закончилось терактами 11 сентября 2001 года, ознаменовавшими появление мощного глобального джихадистского подполья. Теперь, как представляется, исламистов решили превратить в оружие против неугодных арабских режимов, напрочь забыв, что это оружие, которое после нельзя спокойно положить на полку до следующего раза.
Исламские партии и движения в странах Ближнего Востока и Северной Африки получают щедрую помощь от монархий Персидского залива. Это позволяет им закупать оружие, обучать боевиков. Причем у спонсоров (в силу слабости спецслужб, отсутствия агентурной сети и т.д.) зачастую нет возможности контролировать, на что конкретно тратятся выделенные средства и кому в итоге достаются благотворительные стволы.
Не менее спорной выглядит позиция США. Некоторые американские эксперты достаточно цинично описывают наиболее предпочтительный подход Вашингтона к этой ситуации. «Пока сирийские джихадисты воюют с Ираном и его арабскими союзниками, нам следует по-тихому поддерживать их, дистанцируясь при этом от конфликта, который станет очень жестоким, прежде чем дым рассеется. Будет достаточно времени, чтобы обуздать зверя, после того как гегемонистские региональные амбиции Ирана рассыпятся в прах», – писал в августе прошлого года американский политолог Гэри Гэмбилл в статье для журнала Foreign Policy.
О том, что ситуация развивается именно по такому сценарию, свидетельствуют события в Ливии и Сирии, где боевики-исламисты стали главной ударной силой повстанцев. Так, по данным Брукингского центра в Дохе, большинство бригад, сражавшихся против Каддафи, имели исламистский и иногда джихадистский бэкграунд. Показательно, что исламисты во главе с руководителем Военного совета Триполи Абдель Хакимом Бельхаджем штурмовали вместе с катарским спецназом резиденцию Каддафи Баб аль-Азизия.
Однако победа над Каддафи все больше выглядит пирровой, ведь выпустить джихадистского джинна из бутылки куда проще, чем загнать его обратно. Салафитские группировки терроризируют целые города и области на востоке Ливии, насаждая строгие шариатские порядки. Даже в колыбели революции Бенгази никто не может чувствовать себя в безопасности. Наиболее ярким примером стало нападение на консульство США и местную резидентуру ЦРУ боевиков группировки «Ансар аш-шариа». Трагедия в Бенгази стоила жизни послу США и еще трем американцам, став ударом по репутации президента Барака Обамы и госсекретаря Хиллари Клинтон. Однако этим политические издержки ливийской кампании не исчерпываются. Наблюдатели предсказывают, что главная битва за Ливию еще впереди.
Не менее тревожно то, что Ливия превратилась в базу снабжения для «Аль-Каиды» в Исламском Магрибе». Именно бывшая джамахирия стала неистощимым арсеналом для джихадистов. Караваны с оружием, похищенным со складов режима Каддафи, идут оттуда на север Мали, где орудуют сразу три мощные группировки: «Ансар ад-Дин», «Аль-Каида» в Исламском Магрибе» и «Движение за единобожие и джихад в Западной Африке».
Причем для Африки все только начинается. Глава африканского командования ВС США генерал Картер Хэм предупредил, что в Африке складывается джихадистская дуга, которая тянется из Нигерии, через Мали и Ливию в Сомали. По его словам, радикальные исламистские группировки все активнее взаимодействуют друг с другом.
Из-за событий в Ливии и Мали под угрозой оказались Алжир, Мавритания, Тунис, Буркина-Фасо и Нигер. Боевики обещают ответить джихадом и уже принялись выполнять свои угрозы. Кто помешает нескольким десяткам или сотням человек на джипах с пулеметами спокойно перейти неконтролируемую границу в пустыне или провезти через нее несколько тонн взрывчатки? За примерами далеко ходить не надо. Только на прошлой неделе в заложниках у боевиков-исламистов, захвативших газовый комплекс на юго-востоке Алжира, оказались сотни людей, из них несколько десятков иностранцев, граждане 12 государств. Французская Figaro в этой связи написала об интернационализации кризиса в Мали, который неизбежно затронет не только Пятую республику, вовлеченную в боевые действия, но и другие страны.
Столь же неприглядная ситуация складывается вокруг Сирии. Религиозные партии и группы широко представлены в Сирийской национальной коалиции (СНК), признанной в качестве единственного легитимного представителя народа Сирии. Сирийские «Братья-мусульмане» доминируют в Сирийском национальном совете, ставшем составной частью Сирийской национальной коалиции. Они занимают очень жесткую позицию, а их окончательные цели весьма туманны.
Джихадисты, закаленные в боях с американскими войсками в Ираке и Афганистане, наиболее активно участвуют в войне с Асадом. Они составляют самую боеспособную часть повстанческой армии. Кроме того, большинство повстанческих отрядов – местные формирования, привязанные к тому или иному населенному пункту или сельскому району, а боевики-исламисты готовы идти куда прикажут, хоть на Алеппо, хоть на Дамаск. Успели они прославиться и особой жестокостью.
При этом исламистские группировки не очень-то считаются с официальными повстанческими структурами в Сирии. Они получают финансирование напрямую из Катара и Саудовской Аравии. Не ослабевает и поток боевиков из Ливии, Туниса, Афганистана и даже республик Средней Азии. Примечательно, что самая заметная джихадистская группировка «Джабхат ан-нусра» вообще отказалась подчиняться СНК и созданному ею военному командованию.
Наличие плохо контролируемого джихадистского компонента в сирийском повстанческом движении ставит под вопрос соблюдение любых потенциальных договоренностей между Дамаском и оппозицией. Вооруженные группировки преследуют цели, весьма далекие от официально провозглашаемых СНК. Они не скрывают, что стремятся к созданию в Сирии исламского государства. Так что логично предполагать, что боевики продолжат свой джихад до победного,независимо от судьбы Асада и его режима.
При таком положении вещей надеяться на стабилизацию в Сирии в сколько-нибудь обозримой перспективе вряд ли приходится. Тут опять уместно вспомнить Афганистан, который агонизирует уже четвертое десятилетие. А с учетом этноконфессионального фактора и высокой вероятности распространения нестабильности на соседей Сирии (особенно на Ливан и Ирак) опасность грозит всему региону.
Об этой опасности все активнее пишет американская и европейская пресса, но реальных изменений политики пока не видно. Тем временем даже поверхностный анализ ситуации в постреволюционном арабском мире и на его периферии показывает, что цена успехов, достигнутых в краткосрочном периоде (трансформации или расправы с союзниками Ирана), может в среднесрочной и долгосрочной перспективе оказаться непомерно высокой. Наряду с проблемой стабилизации новорожденных демократий существует серьезная необходимость решать вопрос нейтрализации набравших силу и самостоятельность радикальных исламистов, которые легко превращаются из противников авторитарных режимов в источник неприятностей для своих бывших спонсоров. Уже налицо два очага нестабильности – африканский Сахель и Сирия. На Западе и в странах Залива, похоже, продолжают делать вид, что сумеют справиться с этим вызовом, однако пока это больше похоже на попытку выдать желаемое за действительное.
