Для Драконов благоприятный срок – 10 лет

Ху Цзиньтао и Си Цзиньпин готовы к передаче власти.
Фото Reuters

В нынешнем году Дракона сразу в трех ключевых странах мира – России, Китае и Америке – произойдут перемены на высших государственных постах, на «драконьих тронах». В Китае символом верховного правителя, императора всегда был дракон, причем обязательно с пятью когтями. Придворные и все иные подданные стран конфуцианского ареала, приветствуя Сына Неба, возглашали «Ваньсуй!» в Китае, «Банзай!» в Японии, «Мансэ!» в Корее, «Муоннам!» во Вьетнаме┘ Дословный перевод двух иероглифов, произносимых на разный лад, значит «Десять тысяч лет жизни!».

На самом деле существовало четкое представление о предельном сроке правления – пять 12-летних звериных циклов лунного календаря, 60 лет. По истечении этого благоприятного периода «мандат Неба» истекал – необходимо было передавать власть. За несколько минувших веков только три императора в конфуцианском ареале действительно восседали на «драконовом троне» по 60 лет. Император Канси правил Поднебесной с 1662 по 1723 год. Его сын не отличался крепким здоровьем, и трон «всего» через 13 лет перешел к внуку, который под девизом «Цяньлун» правил с 1736 по 1795 год. Эти два императора вошли в историю Китая как наиболее успешные и просвещенные правители. При них в границы Срединного государства вошли обширные пространства Тибета, Монголии, Юго-Западного Китая, Кашгарии и Джунгарии (нынешний Синьцзян), выросло население, расцвели земледелие, ремесла и искусства.

Японский император Хирохито, правивший под девизом «Сёва», был символом Страны восходящего солнца с 1926 по 1989 год. Нетрудно заметить, что он существенно превысил 60-летний лимит «мандата Неба». И так уж получилось, что именно в последний сверхлимитный год в Японии лопнул финансовый пузырь и страна погрузилась в экономический кризис, от которого до сих пор не может оправиться...

Неограниченное правление ведет к хаосу

В нынешнем Китае тоже существует негласный лимит на управление державой. Это не 60, а 10 лет. Такая норма не записана ни в Конституции КНР, ни в Уставе КПК, однако соблюдается на протяжении постмаоцзэдуновского периода. Многие безумства и преступления Великого Кормчего в Китае объясняют именно затянувшимся пребыванием у власти. Компартией он руководил с 1935 года, а страной – с 1949-го. Во время культурной революции (1966–1976) вышло наружу пренебрежение провинциального недоучки к знаниям и интеллигенции, объявленной им «девятым паршивцем» и поставленной в самом конце списка восьми сортов отбросов общества.

На политическую арену были выведены банды хунвэйбинов, которые под лозунгом «Долой всех!» громили храмы и музеи, издевались над учеными и писателями. Под аккомпанемент погромов произошел захват командных высот в партии и государстве кланом политических авантюристов, прозванных позднее, после ареста, «бандой четырех».

Уверовавший в свою мудрость Великий Кормчий не смог проложить стране стратегический курс к развитию и усилению, растратил ресурсы и энергию нации на бесполезные эксперименты. В конце концов Китай оказался на грани гражданской войны. Спасли страну соратники Мао, которые сразу после его кончины в 1976 году изолировали «банду четырех» и вскоре вернули во власть опального Дэн Сяопина, знавшего, что делать дальше.

Лекарство от застоя

«Отец китайского экономического чуда» породил также несколько политических реформ, в том числе систему омоложения кадровых работников, важнейшей составляющей которой стал порядок смены поколений революционеров. При этом Мао Цзэдун считается первым поколением, Дэн Сяопин и его сверстники – вторым. После нескольких неудачных назначений Дэн Сяопин в 1989 году передал власть в партии представителю третьего поколения – Цзян Цзэминю, чье правление началось в нештатной ситуации сразу после событий на площади Тяньаньмэнь и поэтому немного затянулось.

В 2002 году наступил черед четвертого поколения во главе с нынешним генсеком ЦК КПК и председателем КНР Ху Цзиньтао. Его 10-летний срок подходит к концу, и осенью года Дракона наступит время пятого поколения.

Ни для кого в Поднебесной не является секретом имя нового Дракона – Си Цзиньпин. К нему и нескольким другим кандидатам на высший партийный пост стали приглядываться несколько лет назад, перемещали с одного ответственного поста на другой, оценивали результативность. Вместе с ним к кормилу власти придет Ли Кэцян, который сменит на посту премьера Госсовета КНР (правительства) Вэнь Цзябао, также занимавшего свой пост 10 лет.

Обоим революционерам пятого поколения через пять лет придется пройти через формальную процедуру переизбрания соответственно на очередном съезде КПК и сессии парламента – Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП). Это своеобразный страховочный механизм на всякий случай. Другой страховочный механизм изобретен все тем же Дэн Сяопином. Все руководящие кадры по достижении предельного возраста не отправляются «поливать цветочки», а становятся советниками своих сменщиков. Так, бывший верховный лидер на протяжении нескольких лет после отхода от высшей власти сохраняет влиятельные посты председателя Военного совета ЦК КПК и/или Центрального военного совета КНР. Именно с последнего поста «архитектор реформ» Дэн Сяопин поправлял действия выдвинутых им генерального секретаря ЦК КПК Чжао Цзыяна и премьера Госсовета Ли Пэна во время бунта на площади Тяньаньмэнь в 1989 году. После некоторых колебаний он поддержал Ли, настаивавшего на жестком варианте решения кризиса, и санкционировал смещение со всех постов и пожизненный домашний арест сочувствовавшего бунтарям Чжао.

Цзян Цзэминь после ухода с высших партийных и государственных постов в 2002 году возглавлял Военный совет ЦК КПК до 2004 года, а Центральный военный совет даже до 2005 года. Нет сомнений в том, что и нынешний генсек и председатель Ху Цзиньтао после завершения 10-летнего цикла останется влиятельным деятелем национального масштаба. Отношение к итогам его правления проявится в количестве лет, которые он проведет в партийном и государственном военных советах.

Китайская система смены лидеров и встроенные в нее страховочные механизмы не высечены на скрижалях. Тем не менее они являются политической реальностью, изменять которую ни у кого нет и в мыслях. Еще бы, ведь завещанная Дэн Сяопином формула власти оберегает партийную элиту от застоя, гарантируя монопольную власть в стране, а Китаю обеспечивает ускоренное развитие экономики, социальную стабильность и мирное возвышение в мире.