Николай Сурков.
В арабском мире внимательно слушали каирскую речь Барака Обамы.
Фото Reuters
Когда в 2009 году президент Барак Обама выступил в Каире с программной речью об отношениях Америки и ислама, ее назвали невнятной и не оправдавшей ожиданий. Однако череда арабских революций, завершившихся приходом к власти в Тунисе, Марокко, Ливии и Египте исламских партий и движений, и удивительно спокойная реакция США на эти события показали, что слова, произнесенные нынешним главой Белого дома, не были пустым звуком и курс Вашингтона действительно изменился.
Легкость, с которой США в этом году отказались от своих ключевых и наиболее преданных союзников – президентов Египта и Туниса, – вызвала недоумение среди журналистов и политологов. Однако истоки этой политики можно легко проследить, если вернуться на несколько лет назад и вспомнить о речи Обамы, с которой он выступил в июне 2009 года в Каире. Ведь именно тогда глава Белого дома выразил готовность начать отношения между США и исламским миром с чистого листа. И вовсе не ради красного словца он рассуждал о веках мирного сосуществования и сотрудничества исламской и западной цивилизаций и перечислял общие для них обеих принципы – «принципы справедливости и прогресса, толерантности и уважения человеческого достоинства».
Это был абсолютно серьезный и смелый призыв к сотрудничеству, учитывающий современные реалии и адресованный одной из главных политических сил региона – исламским фундаменталистам. Ведь лозунги исламистов отвечают чаяниям значительной части населения в тех странах, где за последний год вспыхнули волнения и сменились режимы. В том же Тунисе не только среди бедноты и безработных, но и среди образованных молодых людей еще 10 лет назад был огромный процент тех, кто старательно соблюдал все религиозные обряды, гордился этим и видел в исламе альтернативу коррумпированному режиму. В Египте главная опора «Братьев-мусульман» – студенты, интеллигенция, мелкая и средняя буржуазия.
Два года назад Обама призвал исламский мир объединить силы в борьбе с экстремизмом и в деле распространения демократии. Он пообещал, что Америка «будет приветствовать все законно избранные, мирные правительства, правящие с уважением к своему народу».
Президент заверил потенциальных партнеров, что США готовы сотрудничать с любым правительством, которое соблюдает следующие стандарты: правит с помощью убеждения, а не принуждения, уважает права меньшинств, демонстрирует толерантность и стремление к компромиссу, ставит интересы нации выше узкопартийных.
Судя по всему, в Вашингтоне к 2009 году четко осознали, что западный либерализм не прижился в арабских странах. Более того, в глазах широкой публики он стал ассоциироваться с непопулярными авторитарными режимами. Соответственно он не мог далее служить в качестве альтернативы и противоядия от набирающего силу исламского возрождения. Поэтому американские стратеги сделали ставку на формулу «не можешь победить врага – подружись с ним».
Призыв Обамы был услышан. «Братья-мусульмане», которые в ходе начавшихся выборов подтвердили свой статус ведущей политической силы Египта, поспешили публично заверить, что их кредо – «толерантность и умеренность». Их лидеры пообещали, что все граждане независимо от веры будут иметь равные права, а государство не будет навязывать исламские нормы ни в общественной жизни, ни в быту. В сфере внешней политики «Братья» намерены поддерживать дружественные отношения со всеми странами, уважающими независимость и культуру Египта.
Аналогичным образом ведут себя исламисты в других странах. Еще в ноябре лидер ливийских исламистов Абдель Хаким Бельхадж заявил в интервью Reuters, что они не собираются насаждать шариат, душить демократию или ущемлять права женщин и меньшинств. «Бояться нечего, в Ливии нет экстремизма. Ливийцы – мусульмане, они умеренные, их ислам умеренный», – сказал он.
Бельхаджу вторит Рашид Ганнуши, чья партия «Ан-нахда» получила большинство в Национальной конституционной ассамблее Туниса. По его словам, тунисцы исповедуют умеренный ислам, а его партия уважает основные права и свободы граждан. Тунисские исламисты пообещали создать широкую правительственную коалицию и активно сотрудничать со светскими партиями.
Справедливости ради надо отметить, что далеко не все в Тунисе доверяют исламистам. Их победа спровоцировала протесты. К примеру, в руках одной из демонстранток можно было видеть плакат с надписью: «До революции – все запрещено, после революции – все грех». За остроумной формулировкой кроется страх перед новой диктатурой, теперь уже религиозной.
Впрочем, возможно, умеренные исламисты действительно станут борцами с экстремизмом. В последнее время из Египта стали поступать сообщения о трениях между «Братьями-мусульманами» и салафитами, выступающими за решительное внедрение исламских норм во все сферы жизни, цензуру и регулирование поведения женщин.
 Исламисты опережают всех. Фото Reuters |
В частности, в южной провинции Асьют, которая является оплотом экстремистской группировки «Аль-джамаа аль-исламия», входящей теперь в салафитский блок «Нур», представителям «Братьев-мусульман» под угрозой смерти было запрещено появляться в городе Дайрут и окрестных деревнях.
Ранее салафиты выгнали из местных мечетей назначенных государством проповедников и заменили их своими людьми.
Представители Партии свободы и справедливости (ПСС), созданной «Братьями», решительно отвергли возможность религиозной диктатуры. «Никто не может говорить от имени небес или веры. Мы не примем тиранию от имени религии, точно так же как не примем тиранию военных», – заявил один из лидеров ПСС Мухаммед Белтаги.
Арабские политологи отмечают, что исламистам впервые в истории региона удалось прийти к власти демократическим путем. Однако теперь им предстоит пройти главное испытание – доказать, что они способны эффективно управлять. Тем более что речь идет о странах, где накопилось много социальных и экономических проблем. При этом исследователи вспоминают опыт Судана, где правление исламистов, захвативших власть в конце 80-х годов прошлого века, вместо торжества мусульманских добродетелей принесло диктатуру и репрессии.
Разумеется, от исламистов не ждут экономического чуда, но зато от них ждут наведения порядка в финансовой и административной сферах, где процветает коррупция. При этом они столкнутся с искушением поставить своих людей на ключевые посты и монополизировать власть, что может в итоге привести к возникновению новой диктатуры.
После сообщений о первых успехах исламистов и салафитов в Египте американские СМИ забили тревогу. «Новое большинство сделает для США более трудной задачу поддержания тесного военного и политического партнерства с постреволюционным Египтом», – написала New York Times. Главным камнем преткновения здесь является мирный договор между Египтом и Израилем, подписанный еще в 1979 году. «Братья-мусульмане» заявили, что некоторые пункты этого документа могут быть пересмотрены, а салафиты вообще предложили решить судьбу соглашения на всенародном референдуме.
В самом Израиле к грядущей победе «Братьев-мусульман» относятся более спокойно. Эксперты исходят из того, что идеологические и политические разногласия между ними и салафитами слишком сильны, и в итоге «Братья» предпочтут создать широкую коалицию, куда войдут либералы и революционные партии.
Кроме того, армия, которая остается одной из ведущих сил в стране, скорее всего продолжит диктовать внешнюю и оборонную политику Египта. Так что стратегический подход Каира к отношениям с США, Израилем или, например, Ираном изменится мало.
