Слабых бьют

Китай, ставший "мастерской мира", ныне вновь экспортирует больше товаров, чем покупает в других странах.
Фото Reuters

Древнегреческий философ Фукидид писал, что в мире, где нет центральной власти, «сильный делает то, что в состоянии делать, а слабый соглашается с тем, с чем вынужден соглашаться». Вся последующая история человечества свидетельствует о справедливости вывода Фукидида. Причем, как бы ни была развита и совершенна та или иная цивилизация, ее раздавливали, если она оказывалась не в состоянии постоять за себя. Характерные примеры – судьба Италии эпохи Возрождения и Китайской империи в XIX столетии.

Катастрофическим Рубиконом для Италии стал 1492 год. По наущению герцога Миланского французский король Карл VIII двинул войска на Неаполитанское королевство. В различных областях Апеннинского полуострова агрессоров встречали как освободителей, с надеждой, что французы помогут избавиться от местных бесчестных правителей. Но некоторые итальянские вельможи принялись за сколачивание оборонного союза. При этом они не сомневались в собственной победе, так как располагали лучшими генералами, у них было больше, чем у Франции, войск, оружия, денег, продовольствия. Однако итальянцы не смогли действовать слаженно и последовательно. Одни из них не умели воевать, другие проявляли нерешительность, а третьи, и таких было большинство, пытались задобрить врага подношениями и клятвами о дружбе. Когда Карл VIII дошел до Неаполя, его встретили там как самого дорогого гостя.

И все же постепенно патриотические силы собрали армию и приготовились дать французам решающий бой. Сражение состоялось у североитальянской деревни Форново. И хотя итальянцы имели подавляющее превосходство в живой силе, их разбили в пух и прах. Судьба Италии была проиграна в течение одного часа. Если бы итальянцы победили, то, вполне возможно, почувствовали бы себя единым народом, способным отстаивать свою свободу. С Италией стали бы считаться как с нацией, которую лучше не трогать. Европейские державы перестали бы жадно делить итальянские земли, попирая беззащитных и беспомощных аборигенов.

Экспедицию Карлa VIII на Апеннинский полуостров можно сравнить с опиумными войнами англичан против китайцев в середине XIX столетия. Те войны, явившиеся для Англии легкой прогулкой, повлекли за собой цепную реакцию трагических последствий – длительный период иностранного вмешательства в дела Поднебесной, кровавых конфликтов, восстаний и революций. Англичане (подобно Карлу VIII) продемонстрировали всему миру бессилие великой нации, возможность беспрепятственного захвата огромной добычи, неспособность сверхцивилизованных, изнеженных существ действовать сплоченно и слаженно, их готовность раболепствовать перед грубым, жестоким и решительным агрессором. Великие народы, итальянцы и китайцы, гордившиеся своими прежними достижениями, подверглись уничтожению и разгрому.

Это разожгло национализм и ксенофобию, без которых невозможно объяснить многие последующие события. Периодически два упомянутых народа взрывались и принимались крушить, заливать кровью все вокруг, но затем столь же внезапно они «сдувались», уходили в себя, в очередной раз услужливо сгибаясь перед иностранными «варварами». Боксерское восстание в Китае и фашизм в Италии, приход к власти китайской компартии и мощь итальянской компартии, маоцзэдуновская культурная революция – все эти явления уходят корнями в далекое прошлое, желание отомстить за пережитые унижения.

Впрочем, абсолютную параллель между судьбами Китая и Италии нельзя проводить. В Поднебесную явились европейские державы с совершенно иной культурой, основанной на науке, организованности и передовых вооружениях. На Апеннины же вторглись представители идентичной культуры, причем отстававшие от итальянцев по многим параметрам. Оружие и стратегии, которыми пользовались французы и прочие агрессоры, были изобретены и усовершенствованы именно итальянцами. И это лишь усугубляло горечь от поражения. В чем иностранцы превосходили жителей Апеннинского полуострова, так это в умении сплотиться в единое целое и сражаться до победного конца.

Войны в Китае спровоцировали развал империи, которая не научилась как следует защищать себя. В результате на протяжении длительного периода традиционная китайская цивилизация находилась в состоянии разложения. Италия же из-за вторжений извне тоже лишилась статуса в военной и политической областях. Но итальянцы не упали духом совсем, они сконцентрировали внимание и усилия на других сферах, в которых оставались непревзойденными. Войны еще полыхали, а итальянцы продолжали достигать все новых высот в искусстве и в новых направлениях науки. Упадок постиг Апеннины позднее.

Сразу после разгрома при Форново на Италию обрушились практически все сколько-нибудь боеспособные армии Европы. Даже швейцарцы отвлеклись от своих коров и в качестве наемников объявились на итальянской земле. Банды самых отъявленных мерзавцев со всех уголков Европы шныряли по Италии, наводя ужас на крестьян и горожан. Голод и чума охватили весь Апеннинский полуостров. А местные правители, будучи не в состоянии объединиться на защиту родины, неизменно вступали в ту или иную коалицию с иностранцами с целью нанести удар по личным противникам среди итальянцев. Тысячи и тысячи соплеменников гибли в междоусобных войнах. Никто не имел достаточных сил, влияния, желания положить конец этой вакханалии. Она продолжалась более 30 лет.

Развязка наступила в 1527 году. Имперская армия испанского короля Карла V, собранная из лоскутов по всей Европе, не испытывая сколько-нибудь серьезного сопротивления, взяла под контроль Рим. Далее на протяжении девяти месяцев шло уничтожение этого великого города: грабежи, поджоги, издевательства, пытки, убийства, уничтожение бесценных памятников культуры. Даже могилы разрывались в поисках ценностей. Причем бесчинствовали все – католики, протестанты, иностранцы, римляне.

Погром в Вечном городе явился катастрофой, последствия которой навсегда оставили рубец в душах итальянцев, повлияли на их национальный характер. Жители Апеннин до сих пор задаются вопросом: почему не нашелся в то время лидер, который смог бы поставить заслон на пути разношерстных и вечно пьяных солдат императорской армии? Почему итальянцы не встали грудью на защиту родины?

Римская катастрофа не имеет аналогов в европейской истории как акт национального унижения. В городе на Тибре располагалась штаб-квартира Католической церкви, к которой принадлежали большинство тех, кто уничтожал Рим. Эти люди не просто бандитствовали, они совершили непростительное богохульство, подняв руку на свою Церковь. Итальянцы, которые беспомощно наблюдали за всем этим, осознали, что они не просто военные и политические импотенты, а, по сути, предатели своего морального и духовного наследия. Уничтожение Рима, как в свое время уничтожение Иерусалима, было воспринято как выражение божьего гнева за пороки и преступления людей. Уничтожение Рима разрушило души итальянцев, привело к потере самоуважения и – надолго – воли к созданию единого государства.

В ХХ столетии вновь появились желающие побить более слабых. Не вышло, агрессоры встретили решительный и сокрушающий отпор. В XXI веке ничего не изменилось – слабых по-прежнему бьют, поэтому надо быть сильным, как бы заманчиво ни звучали лозунги глобализации о превращении человечества в одну большую и дружную семью.