Роман Смирнов
"Нет газцев – нет "Кассамов"!" – надпись на стене в Сдероте.
25 января ракета «кассам», выпущенная с территории сектора Газа в сторону Израиля, разорвалась недалеко от разделительного заграждения. 20 января: «кассам» взорвался на территории района Эшколь в Негеве. 16 января из миномета обстрелян город Ашкелон. За январь 2010 года уже было 9 обстрелов, 9 ракет.
В последнее время боевики ХАМАСа значительно расширили радиус обстрела прилегающих к Газе израильских территорий. Однако самой напряженной, даже можно сказать, военной жизнью и по сей день живет город Сдерот, расположенный всего в нескольких километрах от границы с сектором, который контролирует радикальная группировка.
Первое, что сразу бросается в глаза при въезде в город – бетонные сооружения на месте остановок автобусов и такие же укрытия расположены по всему городу. Ухоженные дороги, разноцветные газоны, белые с красными черепичными крышами домики, утопающие в яркой зелени деревьев. Движение в городе – словно замедленная съемка. Кажется, что никто никуда не торопится. Картина создается почти идиллическая, если не знать, что каждый человек в этом городе – словно пружина на взводе, готовая распрямиться, как только прозвучит «цева адом» (красный свет) – сигнал тревоги. Сирена загонит людей в бомбоубежища и положит на землю: только так есть шанс выжить. На принятие решения по самозащите всего 20-30 секунд. Именно столько требуется ракете «кассам», чтобы преодолеть расстояние от места старта в северной части Газы до ближайшего крупного населенного пункта – Сдерота. «Все автобусные остановки убрали, поставили бомбоубежища, - комментирует заместитель мэра города Таль Нахшонов, - Мы так жили 8 лет - передвигались короткими перебежками. Людей на улицах города не было. Сегодня в каждом доме есть прибор оповещения, и в общественных зданиях тоже. В детских садах и школах оповещение срабатывает даже раньше, чтобы у детей была возможность укрыться. Дети, кстати, очень организованны. На улице люди предупреждаются сиреной». «Чтобы не пропустить сигнал, в автомобилях ездят с открытыми окнами, и в Сдероте в машинах, как правило, не слушают музыку и радио, - рассказывает житель города. - Трасса, ведущая в Ашкелон, идет вдоль самой границы с Газой. В городе ее называют «дорогой смерти». «Туда «кассамы» попадают постоянно. Но не пользоваться ей нельзя. На открытой местности не слышно сигнала тревоги и ты уповаешь только на милость Бога».
Прицельная стрельба этими снарядами практически невозможна, поэтому боевики стреляют, что называется «на авось», в места скопления людей, чтобы усилить эффект. По сути «кассам» - это труба (в прошлом – водопроводная, их израильтяне поставляли в Газу, и отнюдь не для того, чтобы из них делали снаряды). В полет ее отправляет нехитрая смесь селитры и сахара. Боеголовка начинена мелкими металлическими предметами - для усиления поражающей способности. Первые «кассамы» не долетали до Сдерота. Но боевики совершенствуют свое «детище» постоянно, и теперь дальность полета достигает 9 км., с зоной поражения от 10 до 50 метров. В полицейском управлении Сдерота тщательно собирают и классифицируют обломки ракет. На стеллажах – фрагменты ржавых труб с подобием оперения, в корзинах – то, чем эти трубы начинены. На каждом фрагменте стоит дата, таким образом, очень хорошо прослеживается эволюция ракет. «Вот первые «кассамы», - Таль Нахшонов показывает на небольшие обломки, - так сказать, первое поколение. А вот – последние. Сравните». Действительно, кажется, что в скором времени «кассамы» будут представлять еще большую угрозу. Точность их не повысилась, зато увеличились размеры, дальность и радиус поражения.
Практически все частные и общественные здания в городе оборудованы специальными бетонными убежищами, которые громоздкими кубами торчат прямо посреди газонов и клумб. Используя относительное затишье, наступившее в последнее время, Сдерот усиленно строится. И в конструкции любого нового дома, будь то небольшой частный или многоэтажка, предусмотрено встроенное убежище - похожее на лифтовую колонну, с бронированными окнами и толщиной стен из особого бетона до 40 см. Это уже не дома, это - крепости.
За окнами машины, которая везет нас по городу, меж домов попадаются детские площадки, корты, игровые зоны, небольшие скверики. Но они все пусты. Даже несмотря на некоторое затишье в последнее время, жители не рискуют долго оставаться на открытом пространстве, потому что должно выполняться четкое правило – на спасение есть всего полминуты. Дети не играют на улице, взрослые не проводят досуг в парках. Виной тому – и сложившаяся за долгие годы привычка, и страх, который преодолеть очень сложно, потому что каждый день и ночь 24 часа в сутки на протяжении уже восьми лет нельзя спланировать свою жизнь более чем на несколько часов вперед.
Статистика неумолима. Казалось бы, не так много (по нынешним меркам) жителей города погибло от более чем 6000 ракетных обстрелов (а были еще и минометные) – около 20 человек. И порой звучат речи, что проблемы Сдерота раздуты и не так значительны на фоне общемировой террористической «деятельности». Однако есть один факт, одна трагическая особенность, которая делает Сдерот центром общественного внимания и ставит его в один ряд с городами, занимающими первые строчки в печальных рейтингах. На самом деле количество жертв теракта длиной в восемь лет равняется числу жителей Сдерота, то есть 20 тысячам мирных мужчин, женщин, детей, стариков. Когда общаешься с горожанами, невольно возникает ощущение, что люди живут не просто одним днем, они живут текущим моментом. И это даже тогда, когда угроза, кажется, отступила.
Больше всего от обстрелов страдают, конечно, дети. Вы вряд ли встретите на улицах Сдерота шумную толпу ребят, безмятежно гуляющих по улице или играющих на площадке. Юные горожане вынуждены большую часть времени проводить в склепах-убежищах. Постоянное нервное напряжение, недостаток света, а порой и естественного воздуха вызывают у детей хронические заболевания, самое распространенное из которых – энурез. «У нас уже выросло «поколение кассамов» - детей, которые не знают, как жить без обстрелов», - говорит заместитель мера города. Каждый сад, каждая школа оборудованы бетонными убежищами, из-за этого детские учреждения приобрели жуткий сюрреалистический вид. А двор одной из школ, например, просто застроен серыми бетонными коробками с задраенными наглухо окнами, в которых оборудованы новые учебные классы.
В Сдероте есть одно, можно сказать, знаковое место – Центр экстренной помощи. Главная задача работников Центра – помощь людям во время и сразу после обстрелов. Как в любом городском здании здесь есть убежище – комната метров 15, где стоят баки с водой, расставлены каталки, подготовлены пакеты первой помощи.
Рассказывает директор Центра доктор Кац: «В нашем центре мы, помимо психологической помощи, можем оказывать экстренную медицинскую помощь. Во время налетов здесь (в защищенной комнате – НГ) собиралось порой до 60 человек. Одного тошнит, другой плачет, третий в шоковом состоянии┘ 75% населения города страдают посттравматическим синдромом. У нас на учете состоят около 8 тыс. жителей, и это только те, кто обратился. Мы здесь принимаем и детей, и взрослых. Сначала экстренная помощь, а потом их распределяют по возрастам и специалистам, которые оказывают психологическую, психиатрическую и социальную помощь. Все наши пациенты уверены, что весь этот кошмар может вернуться. Люди пребывают в напряженном ожидании, живут в постоянном страхе. Вся жизнь подчинена «расписанию» падения «кассамов». Нормальная жизнь давно нарушена. Это приводит к тому, что люди бросают работу, некоторые месяцами не выходят из дома. Очень много разводов. Есть люди, которые приходят и говорят: «Я не хочу жить». Не здесь, в Сдероте, а вообще жить. Тишина сейчас только кажущаяся. Некоторые люди испытывают слуховые галлюцинации, они слышат сирену, даже когда ее нет. Был случай, мужчина продавал с машины арбузы и через мегафон рекламировал свою продукцию. Фраза «красный арбуз» созвучна на иврите фразе «цева адом» - сигналу тревоги. И люди побежали сюда в реабилитационный центр. Вы можете провести простой эксперимент. Достаточно неожиданно громко хлопнуть дверью и посмотреть на вашу реакцию и на нашу. Мы при любом подозрительном шуме готовы бежать в бомбоубежище. Ситуация с персоналом нашего центра на данный момент вызывает озабоченность. После окончания массированных атак наш штат сократили на две трети, и случись сейчас что-то, работать почти некому. Меня приглашали выступить в Европе, рассказать о проблемах Сдерота. Но как я могу рассказать? Раненую душу ведь не видно!»
Врачи говорят, что полностью избавить людей от чувства страха невозможно. Есть шанс лишь как-то стабилизировать ситуацию.
Но, несмотря на все это, город живет. Рождаются и подрастают дети. Кто хотел покинуть город, видимо, его уже покинул. На вопрос: «А почему вы не уедете?» в Сдероте вам ответят просто: «Не уедем и все. Это наши дома, наш город, мы здесь живем и будем жить».
Сдерот–Москва
