Артур Блинов.
Президент Всемирного банка Роберт Зеллик рекомендует прибегнуть к "новому многостороннему подходу".
Фото Григория Тамбулова (НГ-фото)
Экономика диктует свою волю политике, однако эта взаимосвязь по-настоящему осознается лишь во время кризиса.
Нынешний экономический кризис обсуждался в последние дни сразу на нескольких форумах – на Конференции по проблемам мировой политики во французском Эвиане и на международных финансовых встречах в Вашингтоне. В Эвиане президент РФ Дмитрий Медведев разъяснил свои предложения о проведении глубокой реформы глобальной финансовой архитектуры и осудил мешающий этому экономический «эгоизм» отдельных стран.
По словам Медведева, «сейчас, буквально на наших глазах, идет фрагментация международной финансовой системы». Вскрывшиеся в ходе кризиса проблемы, по его словам, носят «абсолютно интернациональный характер» и требуют разработки и новых «критических технологий» в политике и экономике. «Именно для их решения Россия предлагает изменить глобальную финансовую архитектуру, пересмотреть роль действующих институтов и создать новые международные институты. Институты, которые бы на деле обеспечивали стабильность», – сказал Медведев.
Примерно такие же оценки российский президент высказал на июльском саммите «большой восьмерки» в японском Тояко, однако тогда их восприняли в основном как отражение стремления Москвы играть более заметную роль в мире. Сказанные тогда слова лишь получили подтверждение в ходе событий последних трех месяцев.
Президент Франции Николя Саркози предлагает до конца года провести внеочередной саммит «большой восьмерки» с приглашением дополнительно лидеров Китая, Индии, Бразилии, Мексики, ЮАР и, возможно, Южной Кореи. Всего во встрече должны участвовать лидеры 13–14 стран. Со своей стороны, президент Всемирного банка, бывший заместитель госсекретаря США Роберт Зеллик, рекомендует прибегнуть к «новому многостороннему подходу» в решении финансовых проблем. «Нам нужна новая многосторонняя сеть для новой глобальной экономики», – заявляет Зеллик. Первый шаг, который он рекомендует, – вместо G7 (встречи министров финансов «большой восьмерки», но без России) создать более широкую по составу группу с включением таких стран, как Бразилия, Китай, Индия, Мексика, Россия, Саудовская Аравия и ЮАР. Они представляют 56% населения мира и 70% глобального ВВП. В дальнейшем состав группы может меняться с добавлением новых влиятельных участников.
Между национальным эгоизмом и многосторонностью
Обострение финансового кризиса в сентябре вызвало попытки бороться с ним в одиночку под девизом «Спасайся, кто может!» и как может, то есть в опоре на собственные финансовые ресурсы. Первыми пришлось изобретать меры спасения финансовой отрасли американцам. Сначала господдержка ипотечных гигантов Fannie May и Freddie Mac, затем, когда гиганты Уолл-стрит стали падать, как костяшки домино, Конгрессу пришлось выделить 700 млрд. долл. на выкуп активов попавших в беду банков. Показательно, что законодатели приняли предложенный Белым домом билль лишь после того, как в него было включено положение о повышении потолка страхования частных банковских депозитов со 100 тыс. долл. до 250 тыс. долл.
В странах Европы поначалу также пошли по пути единоличных действий. Одни страны, как, например, Ирландия, Греция и Нидерланды, сделали упор на гарантии частных вкладов, другие, как Великобритания, – на помощь частным банкам или их частичную национализацию. Идея создания общего фонда Евросоюза для помощи финансовой отрасли не прошла.
Попутно выяснилось, что несогласованные действия одних стран идут во вред другим. Так, решение Ирландии о полной гарантии частных банковских депозитов привело к перетоку средств в ее банковскую систему из британских.
Еще более драматично сложились дела у Исландии. Эта страна, не являющаяся членом Евросоюза, длительное время играла роль офшорной зоны для Европы и благодаря этому заметно улучшила свое благосостояние. Но кризис обнажил слабые стороны такой экономики. Активы исландских банков в 12 раз превысили ВВП, и кризис неплатежей практически поставил исландское правительство в безвыходное положение. Оно было вынуждено национализировать три крупнейших банка и дало гарантию банковских депозитов. Но только на своей территории. Вклады дочерних банков в других странах остались без гарантии.
В Великобритании у исландских банков 300 тыс. индивидуальных вкладчиков и сотни вкладчиков – юридических лиц. Они предпочитали исландские банки из-за более высокого процента по вкладам. Лондон пообещал компенсацию за индивидуальные депозиты, а учреждениям (в основном это муниципалитеты) напомнил об их собственной ответственности как «информированных вкладчиков». Речь идет о вкладах в размере 1 млрд. фунтов стерлингов. Более того, английское правительство выразило намерение заморозить активы филиалов исландских банков, сославшись на полномочия, предоставленные британскому Минфину законом о борьбе с терроризмом. Чем не финансовая война?!
Европейские страны отказывают Рейкьявику в финансовой помощи, так как с него «нечего взять», кроме энергии гейзеров и запасов пресной воды в ледниках. И направляют делегации с финансовыми требованиями. Свои деньги хотят вернуть Германия, Нидерланды, Австрия. Возмущенный премьер Исландии Гейр Хорде говорит о намерении поискать «новых друзей» и просит взаймы у России 4 млрд. евро.
Спасение никак не приходит. Кризис банковской системы все более отражается на других отраслях. Становится очевидным, что корни проблем глобальной финансовой отрасли не сводятся лишь к необоснованно раздутой и оторвавшейся от стоимости домов ипотеке в США и европейских странах. Экспертное сообщество ныне практически единодушно указывает и на такой фактор, как бесконтрольное использование американскими банками новых финансовых инструментов, прежде всего деривативов (derivatives). Американские банки внедряли этот финансовый инструмент, оторванный от реальной платежной основы, с начала 90-х годов. Внедряли, несмотря на сомнения, которые высказывали в отношении этих квазиденег специалисты и видные бизнесмены. (В числе последних такие известные имена, как Уоррен Баффет и Джордж Сорос.) Ныне общая стоимость деривативов в мировой экономике оценивается в 531 трлн. долл.
Выяснились и поразительные примеры противодействия американских властей попыткам ограничить глобальные деформации в финансовой сфере, произошедшие по вине США. Так, Алан Гринспен, длительное время возглавлявший Федеральную резервную систему США, решительно возражал против любых попыток не только ограничить использование деривативов, но даже поставить эту тему на обсуждение в органах Конгресса.
В 2007 году уже президент США Джордж Буш сказал свое твердое «нет» попытке поставить на обсуждение на саммите G8 в Хайлигендамме еще одно американское изобретение в финансовой области, вызвавшее серьезные сомнения у партнеров, – хедж-фонды.
Бреттон-Вудская система не работает
Финансовый кризис все больше охватывает «реальную» экономику, перерастает в промышленный спад. При этом признание необходимости многосторонних действий пока остается чисто декларативным. Не сыграли предназначенной ими роли столпы возникшей после Второй мировой войны Бреттон-Вудской валютной системы – Международный валютный фонд и Всемирный банк, в которых ключевая роль принадлежит США. Более того, они выглядят как часть проблемы, а не как инструмент для ее решения. В этом контексте не оправдали себя и возникшие в свое время как неформальная надстройка над органами Бреттон-Вудской системы G8 – «большая восьмерка» и G7 – те же страны, кроме России, представленные министрами финансов.
О неадекватности этих организаций задаче наведения порядка в мировой финансовой системе свидетельствуют решения заседания G7, прошедшего в минувшую пятницу в Вашингтоне. Заявление участников встречи по поводу финансового кризиса с изложением пяти принципов борьбы с ним не выходит за пределы общеизвестных формул и не содержит каких-либо конкретных обязательств со стороны участников. Не содержится в нем и предложений по реформе международных финансовых институтов, прежде всего МВФ и Всемирного банка.
 Биржевым трейдерам остается лишь разводить руками. Фото Reuters |
На встречу в Вашингтоне был приглашен министр финансов России Алексей Кудрин. Он сообщил, что впредь заседания министров будут проходить в формате «восьмерки», то есть с полноправным статусом, однако остальные участники встречи и СМИ западных стран все еще называют этот формат G7.
Показательно и то, что в заявлении, сделанном накануне этой встречи, президент США Джордж Буш не стал останавливаться на том, кто несет ответственность за кризис. «Мы вместе оказались в этой ситуации, вместе же будем искать выход», – заявил Буш. Фондовые рынки негативно восприняли эти заверения.
Вместе с тем более тесная координация действий наблюдается на уровне региональных организаций. Этим вопросом занимался саммит СНГ, состоявшийся в конце недели в Бишкеке. Прошла встреча министров финансов стран ЕС.
Близятся коллективные встречи высокого уровня, посвященные борьбе с кризисом. В их числе саммит Евросоюза, рекомендованная Зелликом расширенная встреча G7 и предложенный Медведевым и Саркози саммит «большой восьмерки» с приглашением «растущих экономик». Если, разумеется, эти предложения будут приняты.
Можно надеяться, что эти форумы подойдут к проблеме более системно и смогут найти пути не только преодоления нынешнего кризиса, но и недопущения новых потрясений. Этой цели можно достичь лишь путем глубокой реформы системы регулирования мировых финансов. Очевидно, что для проработки таких шагов потребуется активное взаимодействие между ведущими в финансовом отношении государствами. А это предполагает использование каналов дипломатии. Более того, подобная – «кризисная» – дипломатия ныне выходит на первый план.
