Сергей Жильцов
Какие бы планы ни строили украинские депутаты, им не суждено сбыться.
Фото Reuters
Революция обрушила государство
Президентские выборы 2004 года прошли под лозунгом поиска новой перспективы развития государства и общества. При этом для населения выбор был представлен как дилемма: либо консервация прошлого состояния, либо радикальные изменения. Активно навязывался тезис о том, что необходимо сделать выбор между правовым, демократическим государством и авторитарным. Столь острые и категоричные формулировки радикализировали общество, загоняя в жесткие рамки мифологем.
Имитация преобразований стала ширмой, за которой крупный капитал развернул борьбу за собственность и контроль над денежными потоками. Видимая часть айсберга – борьба за перераспределение полномочий между парламентом, правительством и президентом, на что и были направлены конституционные изменения декабря 2004 года, – стала отражением более глубинных процессов. Оппозиция не ставила перед собой целей проведения экономических или политических преобразований и разрешение социальных противоречий. Основной ее задачей было взять власть. И здесь прекрасно подошли лозунги о равенстве, справедливости и борьбе с коррупцией. А социальные противоречия, экономические трудности были лишь фоном для решения поставленных задач.
Решения Верховного суда и украинского парламента по изменению Конституции стали прецедентом, формирующим новую политическую и правовую реальность, когда все решения были переведены в плоскость политической целесообразности. Депутаты, проголосовавшие за политическую реформу, увидели для себя возможность, с одной стороны, уменьшить влияние могущественного центра – президента, а с другой – усилить свои позиции, позволяющие на равных состязаться с правительством и президентом.
Как показали дальнейшие события, жесткое противостояние правительства, президента и Верховной Рады привело к череде политических кризисов. Конфликты были заложены Конституцией, поскольку она содержала противоречивые формулировки. В ней не были определены механизмы решения спорных вопросов. Одной из причин длительного периода политической неопределенности являются диаметрально противоположные взгляды у политических сил относительно направлений развития государства. За годы независимости украинский политический класс не пришел к консенсусу относительно того, какая Конституция нужна стране и соответственно как следует распределить полномочия между ветвями власти. Украина оказалась втянута в бесконечный процесс «конституционной модернизации» при наличии двоевластия в системе исполнительной власти.
Государство под натиском капитала
Современные политические процессы в Украине во многом обусловлены доминированием во власти представителей крупного капитала, который полностью взял под свой контроль исполнительную, законодательную и судебную системы власти как через прямой контроль, так и через опосредованное влияние. Начало этому было положено еще в начале 1990-х годов, когда началась концентрация капитала и его экспансия во властные институты. Уже ко второй половине 90-х годов вертикаль власти, созданная бывшим президентом Леонидом Кучмой, не отвечала интересам крупного бизнеса, который рвался к власти. Его возрастающее давление заставляло украинского президента лавировать между отдельными финансово-политическими кланами и группировками, заручаясь тактической поддержкой каждой из них. Недовольство крупного капитала удавалось гасить непродолжительное время. В конце 2000 года разразился «кассетный» скандал, продемонстрировав, что бизнес готов к решительному наступлению на полномочия президента.
Возрастающее давление на президента привело к появлению идеи о проведении политической реформы, призванной ослабить роль главы государства и усилить позиции парламента, который стал выразителем интересов крупного бизнеса. Перераспределение властных полномочий отвечало интересам основных политико-финансовых групп, видевших в этом для себя возможность получить больший доступ к рычагам управления. С точки зрения интересов государства это был проигрышный ход. Культурно-исторические различия, которые имелись в Украине, сдерживались политикой Кучмы, сочетавшего жесткий стиль правления с тактическими союзами. Это сохраняло видимость стабильности. Жесткая вертикаль исполнительной власти при ограниченном влиянии парламента позволяла удерживать ситуацию под контролем. Согласившись на переход к парламентско-президентской форме правления, президент пошел на ослабление системы власти, уступая дорогу крупному капиталу.
После конституционных изменений 2004 года государство оказалось полностью приватизированным крупным капиталом. Так называемые политические партии превратились в аналог закрытых акционерных обществ, вход в которые возможен только при наличии серьезного денежного взноса, что продемонстрировали парламентские выборы 2006–2007 годов. Система выборов в Верховную Раду по партийным спискам была также перенесена и на региональный уровень. Выборы в областные советы в 2006 году привели к уродливым перекосам, сделав легитимным раздел страны по цветовым предпочтениям. Западные и центральные областные советы попали под контроль так называемых оранжевых сил, а восточные и южные – Партии регионов. С учетом того, что за каждой региональной партией стоит крупный капитал, областные парламенты оказались поделенными между основными финансово-промышленными группами. Все это происходило при пассивности центральных украинских властей, которые устранились от проведения какой-либо внятной региональной политики. При постоянных политических скандалах и угрозе досрочных выборов властям было не до этого. К тому же за 17 лет произошло снижение профессионального уровня депутатского корпуса. Если первый созыв Верховной Рады отражал весь спектр слоев населения Украины и был представлен высококвалифицированными специалистами, то каждый последующий состав украинского парламента менялся в сторону увеличения числа представителей крупного бизнеса, которые видели в депутатском мандате возможности по защите своих интересов. Это привело к тому, что профессиональных политиков в нынешнем составе Верховной Рады практически нет. Данная ситуация сохранится и в будущем, поскольку украинские политические партии выродились в бизнес-проекты, лишенные всякой идеологии. Бизнес и политика стали сиамскими близнецами, а парламент и правительство превратились в институты, которые обслуживают интересы бизнеса. Столь примитивное понимание задач законодательной деятельности и прагматичное и циничное использование вертикали исполнительной власти привели к тому, что институты власти оказались оторванными от интересов общества, которое стало рассматриваться исключительно через призму обогащения финансово-промышленных групп. Примечательно, что в последние несколько лет капитализация крупнейших украинских компаний росла стремительными темпами, многократно превосходившими темпы роста украинской экономики.
Политическая проституция
Одной из особенностей современной украинской политики является отсутствие четких идеологий у политических сил и популизм, характерный для большинства политиков. Программные документы имеются у всех партий, однако они необходимы, как говорят, для внешнего пользователя. На практике политические силы подменяют партийные документы личными взглядами или действуют исходя из конъюнктурных соображений.
Ситуация и законы постоянно подгоняются под конкретных политиков или складывающуюся ситуацию. Наиболее яркий пример – закон о кабинете министров Украины. В 2007–2008 годах он менялся трижды, став «заложником» политической конъюнктуры. Между тем данный закон является базовым, поскольку фактически распределяет полномочия между президентом и правительством. Стоит ли после этого говорить о какой-то стабильности политической системы и социально-экономической предсказуемости, если правила постоянно меняются.
Переговорный процесс между основными политическими силами в последние четыре года носил хаотичный характер и был подчинен единственной логике: повыгоднее конвертировать результаты выборов в должности в системе исполнительной власти, которые затем могли принести экономические выгоды. Оттого и шел постоянный торг за доходные места, а наружу периодически прорывались скандалы, где фигурировали конкретные суммы взяток. Откровенный торг не только выносил за скобки какие-либо идеологические принципы, но и наносил мощнейший удар по имиджу власти, снижая к ней доверие со стороны населения. Подтверждением этого служит падение рейтинга украинского президента, чья поддержка населения сегодня ограничивается несколькими процентами.
Исторический плюрализм лишает страну будущего
В украинском обществе по-прежнему отсутствует единая точка зрения на историю страны, давая повод для острых историко-политических дискуссий. Обсуждаются Конотопская битва, празднование которой должно пройти в следующем году, роль Мазепы, чье предательство подается в позитивном ключе и объясняется его борьбой за украинскую независимость, даются новые трактовки Великой Отечественной войны и отдельным ее фрагментам. Все это попадает в школьные учебники, которые призваны сформировать у украинской молодежи иные оценки исторических событий, нежели те, которые существуют в России.
Активным сторонником «нового» взгляда на историю является Виктор Ющенко. Именно с подачи украинского президента началось масштабное переписывание истории и создание собственной «версии» украинской истории, возвеличивание отдельных личностей и противопоставление истории Украины истории России. Историческая память превратилась в поле битвы отдельных политических сил, чего практически нет в других постсоветских государствах.
Для политических целей используются и трагедии прошлого. Тема голодомора заняла прочные позиции в заявлениях украинского президента. Стремление добиться признания этой трагедии геноцидом украинского народа преследует далеко идущие планы. Представление в глазах мировой общественности в качестве пострадавшей стороны, нуждающейся в поддержке и сострадании, должно затем трансформироваться в конкретные экономические претензии. Естественно, к России, которая уже сегодня в высказываниях украинского президента представляется в качестве агрессора и недружественного государства, угрожающего безопасности и целостности Украины.
Диаметрально противоположные взгляды и оценки на исторические события, интерпретация истории является для Украины особенно опасным, поскольку подчеркивает различия между Востоком и Западом Украины. Так, вопросы, связанные с деятельностью Организации украинских националистов (ОУН), Украинской повстанческой армией (УПА), Степана Бандеры и Романа Шухевича, будоражат украинское общество. На Востоке Украины воинов УПА считают предателями и ставят памятники погибшим от их рук и придерживаются мнения, что воины УПА ничем не отличались от фашистов, и создают музеи, в которых рассказывается об их зверствах. На Западе Украины воинов УПА считают защитниками страны, им и пострадавшим от советской «оккупации» ставят памятники, создают музеи советской оккупации, а оставшимся в живых ветеранам дают льготы на коммунальные услуги и выплачивают повышенные пенсии.
Русский язык стал вечной темой
Политические изменения привели к тому, что одним из острых вопросов современной истории Украины стал вопрос о статусе русского языка. Начиная с начала 1990-х годов эту карту постоянно разыгрывали на президентских и парламентских выборах.
Власти Украины на протяжении всего периода независимости выступают за развитие украинского языка в качестве государственного, видя в нем фактор объединения страны. Кучма делал это постепенно, Ющенко действует более напористо, предпочитая не замечать исторических особенностей украинского государства. А они таковы, что как минимум половина населения говорит на русском языке, а около трети жителей Украины считают его родным. Игнорирование этого фактора украинскими властями привело к тому, что попытки расширить сферу применения украинского языка стали восприниматься как его насаждение и одновременно – притеснение русского. Несмотря на это, президент принимает меры, направленные против русского языка и русской культуры. Нарушения прав русскоговорящих жителей приобрело невиданные масштабы, неоправданные по своим целям и методам. Впрочем, политика украинских властей по сужению сферы применения и ограничению русского языка за годы независимости не дала результатов и даже вызвала обратный эффект. Русский язык сохранил свои позиции, и значительная часть населения по-прежнему продолжает его использовать в общении. Согласно данным различных опросов, до 40–50% населения отвечают, что дома они говорят на русском языке.
У данного вопроса есть политическая составляющая, которая зачастую доминирует. Вопрос русского языка, его статуса активно используется всеми основными политическими силами в предвыборных целях. Так называемая борьба за статус русского языка приобрела особенно острый характер в последние годы, временами подменяя собой многие проблемы, с которыми сталкивается украинское общество. В итоге русский язык, как и прежде, остается приманкой для избирателей восточных и южных регионов Украины.
Партия регионов перед каждыми выборами выступает за развитие русского языка и обещает повысить его статус, хотя на деле не торопится решать данную проблему. У Партии регионов была возможность попытаться изменить ситуацию, когда стало набирать силу движение в поддержку русского языка, за повышение его статуса в восточных и южных регионах Украины в 2006–2007 годах. Тогда областные советы принимали решения о придании русскому языку статуса регионального. Однако в Партии регионов не поддержали это движение. В свою очередь, БЮТ, которому приписывают некие помыслы развивать русский язык в русскоговорящих регионах, также выступает только за один государственный язык, о чем не раз заявляла сама Юлия Тимошенко.
В итоге проблема русскоязычного населения, русской культуры остается заложником политической конъюнктуры. Вопрос о статусе русского языка как второго государственного стал символом, разделяющим украинских политиков.
Имитация развития
Политические события, бросающие Украину в череду кризисов, давно вышли за рамки политической сферы, потянув за собой шлейф социально-экономических и гуманитарных вопросов. Хотя если руководствоваться формальными показателями, то может создаться впечатление, что украинское общество развивается весьма динамично: высокий рост ВВП, хорошая собираемость налогов, политический плюрализм. Но это, так сказать, фасад украинского общества, за которым скрываются многочисленные проблемы.
За годы независимости и так называемой рыночной трансформации Украина не сумела достичь уровня реального ВВП 1990 года. При нынешних темпах развития страна не достигнет этого показателя даже к 2010 году. Прибыльность украинской экономики упала, и ожидать дополнительных поступлений в бюджет от государственных монополий не стоит. Выходом для властей может стать усиление давления на бизнес, за счет которого государство будет осуществлять социальные выплаты. Хотя через год-два продавать в Украине будет нечего, поскольку осталось не так уж много привлекательных объектов, которыми можно затыкать бюджетные дыры.
Недовольство населения политикой президента, неработающей Верховной Радой достигло критического уровня. Украина сталкивается с рядом трудностей. Среди них: зависимость от России по энергоносителям, нехватка энергетических мощностей. Наблюдается перегруженность бюджета социальными обязательствами, а промышленность неконкурентоспособна. Тем не менее партии не торопятся отказываться от популизма, цинично используя доверчивость и экономическую неграмотность населения.
Досрочные парламентские, как, впрочем, и президентские, выборы могут лишь незначительно изменить внутреннюю и внешнюю политику Украины. Причина этого кроется в том, что нынешние правила проведения выборов не предполагают появления на политической арене новых лиц, способных предложить обществу привлекательные и одновременно консолидирующие идеи. Основные политические игроки, заявляя о приверженности консолидации общества, не могут отказаться от конфронтационной модели ведения избирательной кампании. Слишком велик соблазн консолидировать свой электорат привычными лозунгами и обещаниями, нежели вести кропотливую работу, связанную с выдвижением каких-то новых идей. Да и результат в этом случае невозможно спрогнозировать.
Дарья Гармоненко