Всеволод Гнетий Итальянское издательство Feltrinelli, которое в свое время прославилось благодаря выходу в свет романа Бориса Пастернака «Доктор Живаго», выпустило разоблачительную книгу бывшего обвинителя Международного трибунала по бывшей Югославии (МТБЮ) Карлы дель Понте. Книга «Охота: я и военные преступники» (412 страниц, цена 20 евро) написана в соавторстве с журналистом New York Times Чаком Судетичем. Выход «Охоты» в свет обернулся международным скандалом и доставил немало проблем Карле дель Понте, занимающей ныне пост посла Швейцарии в Аргентине. В частности, дель Понте было отказано в проведении презентации издания в Милане из-за несогласия швейцарского правительства со взглядами экс-прокурора.
Напомним, что итогом восьмилетнего пребывания Карлы дель Понте в должности международного обвинителя МТБЮ (срок ее полномочий истек 31 декабря 2007 года) стало предъявление обвинения в совершении военных преступлений и преступлений против человечности 161 подозреваемому. При этом обвинительные заключения были вынесены против 62 человек, причастных к зверствам в Хорватии, Боснии и Косово в ходе войн 90-х годов. По свидетельству дель Понте, начало ее деятельности было обнадеживающим и многообещающим, а завершение – разочаровывающим.
Начало
Первые встречи у новоназначенного обвинителя состоялись в США с тогдашним директором ЦРУ Джорджем Тенетом, олицетворявшим, по словам дель Понте, власть с большой буквы. Дель Понте хотела заручиться помощью ЦРУ в розыске и аресте лиц, обвиняемых в военных преступлениях, в особенности лидеров боснийских сербов Радована Караджича и Ратко Младича. Взаимопонимание между собеседниками наступает мгновенно. Тенет с иронией заявляет, что Караджич напоминает ему мафиозного босса с Сицилии. Сама дель Понте про себя отмечает, что и Тенет с его средиземноморскими корнями, властными замашками и страстностью тоже больше похож на сицилийского мафиозного босса, чем на рыцаря плаща и кинжала. Однако это ее вполне устраивает – лишь бы кошка ловила мышей!
Тенет заявляет, что Караджич для него является абсолютным приоритетом, по значимости превосходящим Усаму бен Ладена, многозначительно добавив, что ЦРУ ни перед чем не остановится, лишь бы его поймать. «Нам понадобилось всего 7 дней и 20 тысяч морпехов, чтобы изловить Норьегу!» – хвастается Тенет, намекая на то, что поимка Караджича – это сущие пустяки. Карла дель Понте расстается с Тенетом в полной уверенности, что за словами последуют дела. Однако за словами следуют┘ слова, а точнее, брань в адрес обвинителя. Спустя несколько месяцев, при следующей встрече с Тенетом, дель Понте жалуется на то, что ЦРУ ровным счетом ничего не сделало для поимки преступников: не передало никакой имеющейся в его распоряжении информации, не предпринимает оперативно-разыскных мероприятий и не идет на тесное сотрудничество с Трибуналом.
– Думаю, – заявляет дель Понте, – что по крайней мере вы должны поддержать наши усилия.
– Знаете, мадам, мне абсолютно наплевать на то, что вы думаете! – отрезал Джордж Тенет.
 Слободан Милошевич – виновник всех войн для одних и герой, достойный подражания, для других. Фото Юлии Петровской |
Расследование в отношение НАТО
После натовских бомбардировок Сербии и Черногории в период с 24 марта по 9 июня 1999 года югославские власти направили официальный запрос в Трибунал с требованием обвинить военно-политическое руководство НАТО в военных преступлениях. С подобным же требованием выступило огромное количество граждан стран – членов НАТО, например США, Франции, Канады. В обращениях некоторых граждан содержались обещания помощи, например, готовность предоставить информацию о последствиях бомбардировок, о жертвах среди мирного населения, нанесенном ущербе и даже оперативную информацию.
По словам дель Понте, правительство Югославии опубликовало убедительные данные о жертвах бомбардировок: 495 погибших гражданских лиц и 820 раненых. Делегации России и Италии предоставили имеющуюся у них документацию. Авторы многих писем обвиняли НАТО в том, что боевые самолеты преднамеренно атаковали гражданские цели, пренебрегая правилом пропорциональности ущерба. Предшественница дель Понте на посту главного обвинителя Трибунала, Луиз Арбур, открыла следствие в отношении предполагаемых преступлений НАТО, предупредив руководство альянса о том, что обладает необходимой юрисдикцией в отношении всех, включая НАТО, совершивших преступления на территории бывшей Югославии.
Хотя сама дель Понте поддержала натовские бомбардировки, она, однако, посчитала необходимым провести расследование ряда эпизодов, в частности бомбардировку пассажирского поезда, переезжавшего железнодорожный мост. «Почему, – задавалась я вопросом, – летчик пошел на второй заход, чтобы разбомбить мост, уже зная, что его первая бомба попала в пассажирский поезд, который по нему проезжал?»
Дель Понте намеревалась собрать доказательства связи совершенных преступлений с военно-политическим руководством НАТО. Конгресс США раскритиковал инициативу дель Понте по проведению расследования в отношении НАТО. Согласно утверждениям самой дель Понте, с 2005 года она была объявлена персоной нон-грата в Пентагоне. Карла дель Понте направила официальное обращение тогдашнему генеральному секретарю НАТО Джорджу Робертсону с просьбой дать ответ на ряд вопросов с подробностями относительно ряда инцидентов, имевших место в ходе бомбардировок. В ответ пришло трехстраничное послание с туманными обещаниями готовности сотрудничать с Трибуналом и заверениями о том, что НАТО предприняла все необходимые меры предосторожности для того, чтобы избежать жертв среди мирного населения во время бомбардировок.
«Никто в НАТО никогда не оказывал на меня давления, чтобы запретить мне вести расследование бомбардировок, но я пришла к выводу, что вести следствие невозможно, потому что НАТО и ее страны-члены не намерены сотрудничать с нами и не дают нам доступа к документации. Я осознала, что приблизилась к границе политической вселенной, за которой Трибуналу не позволено действовать. Если бы я продолжила расследование в отношении НАТО, то следственные действия не только были бы провалены, но мой офис не смог бы продолжить расследование преступлений, совершенных местными вооруженными формированиями в 90-х годах, поскольку безопасность работы следователей в Боснии и Герцеговине гарантируют военнослужащие НАТО, а поимкой скрывающихся от следствия преступников занимается контрразведка НАТО. Мои советники предупреждают меня, что вести расследование в отношении НАТО невозможно. Я понимаю, но тем не менее испытываю разочарование┘»
Следствие в отношении НАТО было свернуто, закрыто и сдано в архив. В следственной бригаде дель Понте никто не возражал против такого решения. Единственным человеком, выразившим огорчение по этому поводу, был председатель Трибунала, итальянский судья Антонио Кассезе, заявивший Карле дель Понте: «И все же вы могли бы предъявить обвинение летчику!»
Глас вопиющего в пустыне
┘Годы спустя во время процесса в Гааге экс-президент Югославии Слободан Милошевич представил в качестве доказательства распечатку переговоров пилота с центром контроля полетов на базе ВВС НАТО в Авиано (Италия), согласно которой пилот получил приказ от командования повторным заходом уничтожить мост, осознавая, что на нем находится поврежденный поезд с гражданскими лицами. Для проверки утверждения Милошевича дель Понте вылетела в Брюссель и запросила в штаб-квартире НАТО официальную копию записи переговоров с пилотом, однако ей ответили, что запись переговоров пропала.
Спустя некоторое время Милошевич вызвал в качестве свидетеля бывшего командующего ОВС НАТО в Европе американского генерала Уэсли Кларка и стал опрашивать его о деталях бомбардировок. Председательствующий судья Ричард Мэй поспешил прервать Милошевича, запретив ему касаться этой темы, чем вызвал новое разочарование Карлы дель Понте. «Это был единственный случай за все время процесса, – признается дель Понте, – когда я была на стороне Милошевича». (Экс-лидер Югославии умер в Гааге в 2006 году.)
 Международное правосудие настигло далеко не всех виновников братоубийственных конфликтов в бывшей Югославии. Фото Reuters |
Гангстеры в униформе
Знакомство с албанскими боевиками Косово у Карлы дель Понте состоялось в 1998 году, еще во время ее пребывания в должности генпрокурора Швейцарии. Тогда еще мало кому известная за пределами Косово группа албанских мятежников, объединившихся под брендом Освободительной армии Косово (ОАК), совершала вылазки против сербской полиции, в то время как мирные албанские жители-косовары испытывали на себе ответную реакцию сербов. Тогда лишь горстка боевиков действовала непосредственно в Косово; большинство из них вело деятельность в США, в странах Западной Европы и, в частности, в Швейцарии.
В поле зрения швейцарской прокуратуры попали обосновавшиеся в Швейцарии сторонники ОАК, которые шантажом и вымогательством собирали дань для вооружения албанских боевиков в Косово. Сразу же после начала следствия дель Понте и сотрудники ее аппарата начали получать угрозы. Следствие по данному делу зашло в тупик, однако первое впечатление об ОАК, сложившееся у дель Понте, со временем если и изменилось, то в худшую сторону.
Вот как описывает она свои первые впечатления после визита в «освобожденный» НАТО, а фактически отчужденный у Сербии край. «Формирования ОАК ведут себя, как банды убийц и грабителей, похищая и убивая сербов и представителей других этнических групп, в особенности цыган, исключительно из-за их этнической принадлежности. Не существуют никакой юридической системы для того, чтобы их можно было судить».
Командиры ОАК в отсутствие правового поля стали единственной политической силой, верша суд и расправу по своему усмотрению.
В офис дель Понте поступили многочисленные сообщения о том, что в период 1998–1999 годов боевики ОАК похитили и насильно удерживали сотни сербов, цыган и албанцев, содержа их в хлевах, конюшнях и подвалах, подвергая побоям и издевательствам, насилуя и убивая по своему усмотрению. Однако не всех. Некоторые несчастные просто исчезали. В сообщениях указывалось место массовой казни в районе озера, расположенного на границе с Албанией, а также отмечалось, что некоторых узников незаконно переправляли в Албанию.
Руководительница сербского Центра гуманитарного права Наташа Кандич представила в МТБЮ доклад, в котором был приведен список из 593 имен сербов, черногорцев, цыган и мусульман, исчезнувших или похищенных в Косово после 12 июня 1999 года, то есть после ввода миротворческого контингента КФОР под руководством НАТО. Некоторые аспекты этих исчезновений казались странными, поскольку они отличались от обычных актов кровной мести и сведения личных счетов, регулярно происходивших в Косово после окончания натовских бомбардировок.
Во время бомбардировок и боестолкновений с боевиками ОАК были также похищены десятки военнослужащих югославской армии. Председатель другой гуманитарной ассоциации жителей Косово Ранко Джинович на основании свидетельских показаний очевидцев, среди которых были мужчины, женщины и дети, прямо обвинил руководителей ОАК Хашима Тачи и Агима Чеку в похищениях и массовых убийствах. Полный список преступников (все из них являлись членами ОАК), представленный Джиновичем, состоял из 200 человек.
Позднее группа заслуживающих доверия журналистов поставила в известность Карлу дель Понте и Миссию ООН в Косово о том, что летом 1999 года косовские албанцы вывезли на грузовиках в Северную Албанию 300 похищенных. Эти узники первоначально содержались в складских помещениях в районе местности Кукес и Тропойе.
Согласно журналистским источникам, некоторых молодых и физически крепких узников не били и даже хорошо кормили. Их регулярно осматривали врачи, и впоследствии они были перевезены в местечко Буррелл и размещены в бараке желтого цвета. Одна из комнат этого барака, согласно журналистским источникам, была оборудована под полевой госпиталь. И здесь хирурги извлекали внутренние органы у пленников. После этого человеческие органы через тиранский аэропорт Ринас оправлялись в зарубежные клиники для пересадки состоятельным пациентам. Один из информаторов лично доставлял органы в аэропорт. После изъятия одной почки несчастных вновь запирали в бараке до тех пор, пока их не убивали для изъятия других жизненно важных органов.
Остальные узники знали, какая участь им уготована, и заклинали палачей немедленно прикончить их. Среди заключенных, находившихся в бараке, были также женщины из Косово, Албании и России, и, согласно двум источникам, их использовали для захоронения трупов вокруг желтого дома и на близлежащем кладбище. Согласно информированным источникам, контрабанда человеческих органов осуществлялась с ведома и при активном участии офицеров ОАК среднего и высшего звена.
Следователи Трибунала сличили информацию из собственных источников с информацией, собранной журналистами и Миссией ООН, и пришли к выводу, что детали и частности совпадали с информацией Трибунала. В пользу версии о незаконном изъятии и контрабанде человеческих органов говорит тот факт, что в ходе многочисленных эксгумаций массовых захоронений в Косово не было найдено ни одно из тел лиц, числившихся пропавшими без вести. Более того, ни одной из семей родственников не было предложено – в соответствии с устоявшейся практикой – заплатить выкуп за освобождение заложников. Следовательно, целью похитителей не была кровная месть или выкуп.
Дель Понте полагает, что у нее имеется достаточно оснований для проведения расследования, однако ее инициатива наталкивается на непробиваемую стену: несмотря на заверения руководителя Миссии ООН и руководства КФОР, дело не сдвинулось с мертвой точки. Объяснение этому, по мнению обвинителя Трибунала, очень простое: «Я уверена, что некоторые лица в Миссии ООН, облеченные властными полномочиями, и даже в КФОР, боялись за свою жизнь и жизнь своих подопечных. Я думаю даже, что некоторые судьи МТБЮ боялись, что албанцы достанут и их».
Лишь несколько месяцев спустя следователям Трибунала удается добраться до пресловутого желтого дома в Албании. Теперь дом – белый, и хозяин утверждает, что его никогда не перекрашивали, хотя следователи быстро обнаруживают под побелкой желтую краску. В окрестностях следователи находят куски марли, использованный шприц, два запачканных грязью медицинских пакета для внутривенного вливания, пустые ампулы, некоторые содержали средства для расслабления мышц, обычно применяемые при хирургических операциях.
С помощью специального препарата эксперты обнаруживают в одной из комнат следы крови на стенах и на полу, за исключением пространства размером 1,8 м на 60 см. Владелец предлагает сразу несколько объяснений. Первое из них – его жена рожала именно в этой комнате. Жена опровергает мужа, заявляя, что рожала детей в совершенно другой местности. Тогда хозяин говорит, что в этой комнате забивали скот для мусульманского праздника. Трупов найдено не было, а собранные доказательства для суда недостаточны. На арене появляется местный албанский прокурор, хвастающий тем, что его родственники воевали в рядах ОАК. Он тут же расставляет все по своим местам: «Захоронений сербов здесь нет, но если сербов вывезли за пределы Косово и убили, то правильно сделали».
Вот как описывает дель Понте встречу с глазу на глаз с Хашимом Тачи (ныне премьер-министр Косово): «Тачи признает, что албанцы совершили преступления в период насилия в Косово, но утверждает, что это были гражданские лица в униформе ОАК. После этого он делает неподобающее замечание, которое коробит меня. Я смотрю ему в глаза и говорю, что завела против него уголовное дело по обвинению в преступлениях, совершенных албанцами в Косово. Я не упоминаю о выдвинутых против него обвинениях, но, безусловно, Тачи приходит к такому выводу, потому что его лицо становится мраморным».
Следствие по делу о насилии в Косово и в отношении руководства ОАК окончательно зашло в тупик в 2002 году в связи с непредоставлением информации о командном составе, структуре командования и зонах ответственности военных руководителей и полевых командиров ОАК. В отчаянной попытке сдвинуть дело с мертвой точки Карла дель Понте апеллирует к США, поскольку именно Соединенные Штаты, используя боевую мощь ВВС НАТО, оказали огневую поддержку ОАК на местности. Однако Вашингтон, несмотря на словесные заверения, косо смотрит на возможное предъявление обвинений руководству ОАК, потому что это осложнит усилия западных держав по восстановлению институциональной структуры в Косово и отодвинет на неопределенный срок переброску Пентагоном войсковых соединений из Косово в горячие точки войны с «Аль-Каидой», такие как Афганистан и Ирак.
Интересны оправдания по поводу совершенных ОАК зверств со стороны бывшего премьер-министра Косово Байрама Реджепи. По его словам, преступления косовских албанцев – это всего лишь «промахи» отдельных лиц, а потому, дескать, их нельзя приравнивать к преступлениям, совершенным сербами в Косово. Сам Реджепи, бывший офицер-медик ОАК, заявил, что в период вооруженного противостояния «не заметил никакого нарушения правил ведения боевых действий со стороны ОАК». «Железная логика, – замечает дель Понте, – согласно Реджепи, нельзя спрашивать с командиров за массовые убийства и похищения, совершенные их подчиненными».
О тесных связях руководства ОАК и Миссии ООН популярно рассказал итальянский генерал Фабио Мини, единственный крупный военачальник КФОР, предложивший Трибуналу конкретную помощь в выявлении и задержании потенциально опасных «авторитетов» ОАК: «Как только начнутся первые аресты, вы увидите, как многие местные лидеры разъедутся в отпуска под охраной военнослужащих США».
В обвинительной речи в Трибунале против командиров ОАК Карла дель Понте выставила на свет отнюдь не героический характер «боевых действий» албанских боевиков против мирного населения Косово. Именно поэтому она восприняла как личное поражение оправдание одной из наиболее одиозных фигур, бывшего премьер-министра Рамуша Харадиная, по всем 37 пунктам предъявленных ему обвинений.
И именно поэтому она посчитала исход следствия и процессов против нынешней политической верхушки Косово самым сильным разочарованием в своей деятельности на посту обвинителя МТБЮ.
 Премьер-министр Косово Хашим Тачи не достижим для прокуроров МТБЮ. Фото Григория Тамбулова (НГ-фото) |
«Помощь» Ватикана
В ходе поиска и поимки военных преступников дель Понте и ее сотрудники контактировали с официальными властями всех бывших югославских республик, вовлеченных в междоусобную бойню. Сербы предпочитали прямые нападки на Трибунал и явное противодействие, избегая закулисных маневров и ударов ножом в спину. Хорватские власти предпочитали иную тактику – публично улыбаясь, пожимая руку, раздавая обещания и при этом прибегая к обману. Поэтому один канадский сотрудник дал такое определение «клиентуре»: «Сербы – ублюдки, а хорваты – коварные ублюдки».
Самым крупным достижением для Карлы дель Понте в Хорватии была поимка и доставка в Гаагу хорватского генерала Анте Готовины. К моменту ее вступления в должность основные хорватские военные преступники или уже скончались от рака, как президент Франьо Туджман (1999 год) и бывший министр обороны Гойко Шушак, или им недолго оставалось жить, как, например, командующему хорватской армией Янко Бобетко, умершему естественной смертью несколько позднее.
Многие хорваты считают Анте Готовину, бывшего военнослужащего французского иностранного легиона, национальным героем. Готовина руководил войсковой операцией хорватской армии под кодовым названием «Буря» в Сербской Краине (самопровозглашенная республика на территории Хорватии, уничтоженная в 1995 году в ходе операции хорватской армии), в результате которой многотысячное сербское гражданское население было принудительно выселено из своих домов, которые были разграблены, а многие и сожжены. Хорватская артиллерия и пехота расстреливали убегающих сербов, дороги были завалены трупами. В некоторых случаях проводились расстрелы сербов на глазах у их родственников. При жизни хорватский президент Туджман неоднократно заявлял, что Хорватия не выдаст своих военнослужащих гаагскому Трибуналу: «Нельзя требовать от хорватов, освобождавших свою страну от зла, отчета в своих действиях».
В практике Трибунала случалось обвинять подозреваемых тайно, информируя об этом только органы власти страны или соответствующие структуры ООН и НАТО для того, чтобы предотвратить бегство преступников.
В случае с Готовиной было именно так. Пункты обвинения включали преследование по политическим, религиозным и расовым мотивам, грабеж, убийство и бесчеловечное и жестокое обращение. Очевидно, получив информацию от кого-то из доверительных высокопоставленных источников в правительстве, Готовина скрылся. Согласно некоторым сведениям, он долгое время укрывался в одном из католических монастырей в Хорватии.
Потребовалось вмешательство Святого Престола, и Карла дель Понте отправилась на прием к монсиньору Лайоло, министру иностранных дел Ватикана. В Хорватии десятки монастырей, для проверки которых необходимо сотрудничество настоятелей и разрешение Ватикана. Монсиньор Лайоло говорит, что ничего не может сделать для поимки военного преступника, поскольку Ватикан не является государством. Вот как описывает разговор сама дель Понте:
– Не смог бы Ватикан любезно попросить Епископскую конференцию Хорватии, чтобы ее члены перестали выражать публичную поддержку Готовине?
– Нет, нет.
– Я прошу частной аудиенции у Бенедикта XVI.
– Его святейшество принимает только президентов и премьер-министров.
– Я недавно прочла в газете, что Бенедикт XVI принял руководителя партии, который не является ни президентом, ни премьер-министром. Думаю, что для него не будет выглядеть неподобающим принять обвинителя Международного трибунала по военным преступлениям, защищающего права человека.
– Если хотите увидеть Папу, ступайте в субботу на площадь Святого Петра.
– Спасибо, но я нахожусь здесь не в качестве паломницы, а в качестве прокурора.
Опять все та же непробиваемая стена, и это несмотря на то, что Ватикан располагает одной из мощнейших разведок в мире.
В конце концов Анте Готовина будет схвачен в ресторане на Канарских островах.
Дайте мне миллиард – и Милошевич будет ваш!
В начале следствия по делу Слободана Милошевича, по признанию самой дель Понте, ей не удалось найти ни единого хоть сколько-нибудь заслуживающего доверия свидетеля, чтобы обвинить Милошевича в этнических чистках или в геноциде албанского населения в Косово. Демократическое правительство в Белграде, опасаясь массовых беспорядков и волнений, первоначально отказывалось выдать Милошевича в Гаагу. Тогда, практически как в случае с Аль Капоне, обвиненным американскими властями в уклонении от уплаты налогов, дель Понте начала расследовать финансовые операции Милошевича. Она обратилась за помощью к тогдашнему премьер-министру Сербии Зорану Джинджичу (убит в 2003 году), проинформировав его о том, что обнаружила два миллиарда долларов, вывезенных из Югославии. «Дайте мне один миллиард, – засмеялся Джинджич, – и Милошевич будет ваш».
Впоследствии именно Джинджич был инициатором ареста и выдачи Милошевича гаагскому Трибуналу. «Для меня, – вспоминает дель Понте, – Джинджич был единственным политиком в Сербии, готовым принять на себя все опасности сотрудничества с Трибуналом. Я помню, что Джинджич сказал мне о том, что ради блага своей страны и своего народа он выдаст Милошевича в Гаагу, даже если для этого ему потребуется похитить его».
Что же касается Караджича и Младича, то, отчаявшись, Карла дель Понте решила прибегнуть к услугам бывшего главнокомандующего вооруженными силами НАТО в Европе американского генерала Уэсли Кларка. К тому времени генерал уже имел свои виды на будущее – участие в президентских выборах в США (которые, кстати сказать, он с треском проиграл) – и потому предложение прокурора отклонил, отшутившись: «Такой, как я, тебе не по карману!»
Однако дал ценные указания, назвав главное препятствие в поимке опасных военных преступников. По словам генерала, в его бытность во главе ОВС НАТО в Европе Караджич и Младич находились под покровительством русских: «Русские не хотят твоего успеха, они стоят на стороне сербских националистов. Они ведут грязную игру. Читают всю твою корреспонденцию и прослушивают все твои телефонные разговоры».
Такого же мнения о русских придерживался и французский президент Жак Ширак, заявивший в частной беседе с дель Понте, что президент Ельцин проинформировал его о том, что Россия не допустит ареста Радована Караджича и что Ельцин посоветовал Караджичу покинуть Сербию и укрыться в Белоруссии. «Я готов вывезти его из Сербии на вертолете», – будто бы заявил Ельцин Шираку.
Несмотря на все ухищрения, включая арест банковских счетов и арест сына Саши, принудивший жену Лиляну обратиться публично с призывом к Радовану сдаться властям, Караджич все еще на свободе. Не дало никаких результатов и вознаграждение в пять миллионов долларов за выдачу Караджича живым или мертвым. Эти деньги оказались не нужны никому. То, что Младич и Караджич до сих пор находятся на свободе, Карла дель Понте считает своим главным провалом на посту обвинителя МТБЮ.
Безвинные?
Главной заслугой трибунала Карла дель Понте считает тот факт, что ни одна этническая группа, вовлеченная в братоубийственный конфликт на территории бывшей Югославии, не может считать себя только и исключительно жертвой. Ни одна из групп не может указать на своих тогдашних лидеров и объявить их невиновными. Действительно, на протяжении всей книги красной строкой проводится мысль о том, что, хотя в отличие от Милошевича остальные лидеры, как, например, Туджман, не были официально обвинены Трибуналом или даже были оправданы, как бывший косовский премьер Харадинай, они все виновны в тяжких военных преступлениях.
Туджмана и его окружение, равно как и Милошевича, дель Понте без обиняков называет преступниками. Более того, по ее мнению, Милошевич не умер в заточении, а «совершил побег», то есть попросту скрылся от вынесения приговора и отбывания неминуемого наказания. Карла дель Понте утешилась тем, что сербов, пришедших почтить память Джинджича в годовщину его смерти, было гораздо больше, чем сербов, пришедших на похороны Милошевича.
Косовским, сербским и хорватским военным преступникам посвящены целые главы книги. В отношении католического и православного духовенства выдвинуты тяжелые обвинения в укрывательстве военных преступников. Но вот что поражает – несмотря на уверения в тотальной виновности всех, в этой компании отсутствует бывший мусульманский лидер Боснии и Герцеговины Алия Изетбегович (скончался в 2003 году).
В книге Изетбегович не упомянут ни разу. Как будто не было его напутственных слов перед так называемыми зелеными батальонами, состоявшими из исламских террористов, многие из которых запятнали себя тяжкими преступлениями у себя на родине и до сих пор находятся в международном розыске. Благодаря Изетбеговичу после подписания в 1995 году Дейтонских соглашений и окончания боевых действий многие моджахеды получили боснийское гражданство и осели в Боснии. В книге неоднократно упоминается Усама бен Ладен, но вне всякой связи с мусульманским правительством Боснии и Герцеговины. Между тем широко известен и тот факт, что после лишения бен Ладена гражданства Саудовской Аравии по личному распоряжению Алии Изетбеговича в 1993 году в Вене ему был выдан боснийский паспорт.
Преступления боснийских мусульман упоминаются вскользь в Эпилоге. Вот какой диалог произошел в июле 2007 года на траурных мероприятиях в Сребренице (где летом 1995 года сербы убили около семи тысяч мужчин и мальчиков-мусульман) между Карлой дель Понте и духовным лидером боснийских мусульман муфтием Мустафой Черичем:
«Черич (улыбаясь): – Расим Делич (бывший командующий ВС мусульманского правительства Боснии и Герцеговины, на скамье подсудимых в Гааге) – невиновен (опять улыбается).
Дель Понте (улыбаясь в ответ): – Нет, он таковым не является.
Черич: – Делич невиновен.
Дель Понте: – Нет, он таковым не является».
«Ситуация выглядела трагикомично┘» – прокомментировала дель Понте.
Отсутствию обвинений в адрес лидеров боснийских мусульман может быть две причины. С одной стороны, в западном общественном сознании с самого начала конфликта в Боснии укоренилась мысль о том, что боснийские мусульмане пали жертвой агрессии со стороны сербов и хорватов. И, таким образом, вольно или невольно, но Карла дель Понте оказалась во власти этого представления. Массовое убийство практически всего мусульманского взрослого мужского населения Сребреницы подкрепило представление о жертвенности боснийских мусульман, перевесив все иные преступления.
С другой стороны, объяснение уклончивой позиции Карлы дель Понте в отношении преследования военных преступников из числа боснийских мусульман может быть весьма прагматичным. Как и в случае с НАТО, тут мог иметь место «конфликт интересов» – изначально мусульманское руководство Боснии находилось под покровительством США. Вполне возможно, что Карла дель Понте предпочла пойти на попятную, осознавая бесперспективность подобных расследований.
Рим
