Владимир Скосырев
Иностранные архитекторы значительно изменили облик Пекина.
Фото Reuters
В Пекине хотели бы, чтобы мир забыл о недавних волнениях в Тибете. Не получается. То правозащитники устроят очередную потасовку с полицией в странах, по которым путешествует олимпийский огонь, то ламы в соседних с Тибетом провинциях покинут свои обители и потребуют от властей освободить арестованных монахов. Да и в Пекине, а также в нескольких провинциальных городах Китая на улицы тоже порой выходят демонстранты. Но отнюдь не для того, чтобы заявить о солидарности с тибетцами. Они возмущены нападениями на эстафету с олимпийским огнем в Париже и носят плакаты, гласящие: «Тибет принадлежит Китаю».
Словом, сообщения о Тибете, роли Далай-ламы в неутихающем конфликте между первосвященником и китайским правительством не исчезают со страниц мировой прессы. Они заслоняют информацию о том, какую работу проделал Китай, готовясь принять «Олимпиаду-2008». Между тем усилия были предприняты титанические, и китайский опыт – как позитивный, так и негативный – стоит изучить и России, имея в виду предстоящие Игры в Сочи.
Национальный проект Китая
С тех пор как Пекин выиграл состязание за право стать хозяином Игр, прошло семь лет. За это время столица Поднебесной неузнаваемо преобразилась. «Хутуны», узкие переулки между домами, в которых элементарные удобства были «навынос», снесены. Исчезло и немало одноэтажных фанз с двориками, окруженными каменными стенами. В таких фанзах до революции жили государственные сановники невысокого ранга и представители ученого сословия. Пусть в этих «особняках», не очень подходящих для современного горожанина, порой ютилось по нескольку семей, но они придавали неповторимый колорит Северной столице (таково в переводе значение слова Пекин).
Сейчас на их месте выросли здания с фасадами, облицованными стеклом и современными материалами. Построено много пятизвездочных гостиниц и зданий для корпораций. Возведен терминал № 3 пекинского аэропорта, который, как говорят китайцы, превосходит по размерам все терминалы лондонского Хитроу. Аэропорт связали с центром города скоростные автострады. Если еще лет 10 назад было всего две-три ветки метро, то теперь они проложены в разные концы города.
Всего было возведено 37 зданий, проложено 62 дороги, построено 4 моста и 3 новые железнодорожные ветки вокруг олимпийского парка.
Предстоящие состязания породили беспрецедентный строительный бум, от которого пекинцы могут получить много полезного. И в первую очередь это, конечно, спортсмены, которым после окончания Игр останутся современные сооружения. Главное из них – олимпийский стадион, именуемый «Птичьим гнездом». Он действительно напоминает гигантское птичье гнездо. Стадион собран из изогнутых стальных полос длиной не более 12 метров. А если эти полосы сложить в одну линию, то она растянется на 34 км. К услугам пловцов водный стадион, который похож на куб, состоящий из мыльных пузырей.
Иностранные архитекторы, участвовавшие в проектировании олимпийских объектов, несомненно, привнесли интернациональный элемент в облик столицы, складывавшийся столетиями.
Не приходится сомневаться, что к 8 августа все подготовительные работы будут выполнены. И все же закономерно задуматься: окупятся ли те гигантские затраты, которые понесло государство во имя реализации своего «национального проекта» – Олимпиады? Речь идет не только о деньгах, но и том, удастся ли Китаю поднять свой престиж за рубежом как ответственной и соблюдающей общепринятые нормы права державы?
Престиж дороже денег
Китайские источники сообщают, что Китай затратил на Олимпиаду 40 млрд. долл. Доктор исторических наук Виля Гельбрас, автор вышедшего в этом году учебника по экономике Китая, полагает, что если иметь в виду затраты на строительство объектов, то эта цифра похожа на правду. К примеру, на зимнюю Олимпиаду в Сочи предполагается истратить 12 млрд. долл., напоминает эксперт. Хотя на самом деле затраты будут гораздо большими.
Непосредственно об окупаемости Олимпиады говорить сложно. В Китае налоговая система не столь совершенна, как, допустим, в Японии. Поэтому заставить поделиться частью доходов, полученных сотнями фирм на обслуживании Олимпиады, китайские налоговики все равно не смогут. Другое дело, что Пекин стал более привлекательным городом, улучшил уровень обслуживания иностранцев, и это, конечно, будет в дальнейшем способствовать увеличению потока туристов.
Впрочем, российский китаевед полагает, что деньги для китайского руководства никогда не были важнейшим критерием оценки полезности Олимпиады. Главное – это поднять дух нации, престиж Коммунистической партии, который сильно упал. Причиной тому – скачок цен на продовольствие (21% за год), захват крестьянских наделов городскими толстосумами, закрытие нерентабельных госпредприятий, загрязнение природы промышленными выбросами. Не случайно в прошлом году власти зафиксировали 90 тыс. демонстраций, уличных бунтов и других акций протеста.
В такой атмосфере для КПК представить выступления на Западе в поддержку Тибета как заговор, нацеленный на то, чтобы помешать превращению Китая в мощную промышленную и торговую державу, было вполне логичным ходом. Ведь китайцы не забыли, что их страна была до середины ХХ века полуколонией, и очень болезненно относятся к попыткам иностранцев поучать их. Поэтому движение в защиту религиозных и национальных прав тибетцев, развернувшееся за границей, не вызвало в Китае ни малейшего сочувствия. Наоборот, оно породило ответную волну националистических настроений, которые нашли выход не только в уличных демонстрациях, но и в возмущенных отповедях китайских пользователей интернета, обращенных к западным СМИ.
Вот, например, какое послание можно было прочесть на популярном сайте «Тянья»: «Мы, китайцы, должны объединиться! Давайте покажем этим неосведомленным и близоруким иностранцам силу нашего духа!» Воздействие подобных призывов не стоит недооценивать. Ведь в Китае насчитывается примерно 299 млн. пользователей интернета. Причем число их ежегодно возрастает на 30%.
Пока что гнев китайских патриотов сильнее всех ощутили на себе французы. Посол Франции в Китае вынужден был принести публичные извинения за беспорядки, которые произошли в Париже во время шествия олимпийского огня. Однако извинения, похоже, не сбили волну возмущения. Более 20 млн. человек объявили через интернет, что планируют ничего не покупать в магазинах французской компании Carrefour, владеющей в Китае более чем 100 гипермаркетами, компании Louis Vuitton, а также в других французских торговых точках. По сообщению агентства Синьхуа, на май запланирован бойкот продолжительностью в месяц магазинов Carrefour. 66% опрошенных агентством граждан КНР сказали, что будут участвовать в бойкоте.
Не избежали внимания китайских блогеров и американские корпорации. Распространяются призывы бойкотировать американские рестораны быстрого питания в отместку за то, что спикер Палаты представителей Конгресса США Нэнси Пелоси встретилась с Далай-ламой.
Неудивительно, что руководители транснациональных корпораций (ТНК), имеющих филиалы в Китае и ставшие спонсорами Олимпиады-2008, обеспокоены тем, как бы конфликт между националистически настроенными китайцами и сторонниками независимости Тибета не приобрел более широкий размах. Ведь на кону сотни миллионов долларов, вложенных в Олимпиаду. Первым сигналом к тому, что некоторые спонсоры заколебались, стало решение компаний Coca-Cola, Samsung и Lenovo не включать автомобили, раскрашенные их знаками, в процессию, сопровождавшую олимпийский огонь в японском городе Нагано.
 Протесты защитников Тибета охватили многие страны. Фото Reuters |
Риски возросли
Корпорации боятся, как бы антикитайские манифестации не нанесли ущерба их брендам. Ведь к протестам в США присоединились некоторые звезды Голливуда. Например, Миа Фэрроу призывает телезрителей, которые будут смотреть передачи о пекинских состязаниях, переключаться на другие каналы или выключать ТВ, как только на экране появится реклама Сoca-Cola или других 17 фирм – спонсоров Олимпиады.
Риски для спонсоров действительно возросли, признает Дэмьен Райан, советник олимпийских спонсоров, работающий в Гонконге. Но, по его словам, компании предвидели возможность такого поворота событий и заранее разработали планы того, как реагировать на меняющуюся ситуацию. В конце концов олимпийские кольца – это самый узнаваемый символ из всех существующих на Земле. И потому спонсоры убеждены, что больше заработают, чем потеряют от ассоциации с Играми.
Впрочем, есть и более важный фактор, побуждающий ТНК не рвать с Олимпиадой, что бы ни говорили правозащитники. Дердре Латур, директор отдела общественных отношений компании General Electric, говорит, что спонсорство пекинских Игр остается чрезвычайно перспективным видом инвестиций. Оно позволяет его участникам сохранить и расширить свое присутствие на необъятном китайском рынке. Да и подключение к сооружению олимпийских объектов уже принесло солидный куш. Та же General Electric, по имеющимся оценкам, заработает примерно 600 млн. долл.
В целом же никто из представителей ТНК не выразил раскаяния по поводу участия в Олимпиаде. Никто также не заявил, что отказывается от спонсорства. Как тут не вспомнить древнеримскую пословицу: деньги не пахнут.
Поверили собственной пропаганде
Туристы, которые приедут в августе на Олимпиаду, вряд ли минуют историческую площадь Тяньанмэнь. Значит, они смогут полюбоваться и громадным портретом Мао Цзэдуна, который взирает на площадь со стены бывшего запретного города. Идеи Мао остаются одной из идеологических основ Коммунистической партии. Прежде чем установить свою власть над Поднебесной, КПК прошла тяжкие испытания в горниле гражданских войн. Первый председатель КНР учил, что партия должна уметь превращать поражения в победы. Несомненно, волнения в Лхасе, распространившиеся на некоторые другие города Западного Китая, застали нынешних лидеров КПК врасплох и нанесли очень чувствительный удар по их престижу.
В самом деле, как уже отмечала «НГ», силы безопасности в Лхасе, не получая указаний из Пекина, в первые два дня после начала бунтов даже не пытались их пресечь, а китайские СМИ хранили молчание о происходящем. И только впоследствии газеты и информационные агентства стали описывать происходящее как результат происков клики Далай-ламы, «этого чудовища с лицом человека и сердцем животного».
Ясно, что подобная грубая риторика никого на Западе убедить не сможет. Путешествие олимпийского огня, задуманное как триумфальный марафон, принесло Китаю унижение и потерю авторитета. А ведь чиновники в ЦК КПК, ответственные за Олимпиаду, заранее просчитывали возможные риски. Чем же объяснить, что они не были готовы к потрясениям в Тибете? Ван Лисюн, литератор, живущий в Пекине, сказал агентству Reuters, что лидеры Китая не ожидали волнений, которые длились полтора месяца. «Размах сопротивления явился шоком, потому что они верили собственной пропаганде, касающейся Тибета, верили, что все под контролем», – сказал Ван Лисюн.
Но, следуя заповедям Мао Цзэдуна, КПК использовала нападения на олимпийский огонь для того, чтобы вызвать возмущение соотечественников несправедливым и необъективным отношением к Китаю со стороны западный прессы и некоторых политических деятелей. Всплеск патриотических настроений налицо. Внутри страны неудача превращается в победу.
Тем не менее факт состоит в том, что вопреки желанию президента МОК Жака Рогге предстоящая Олимпиада становится не только спортивным, но и политическим событием. Пекин хочет, чтобы Игры символизировали торжество Нового Китая. Причин для торжества достаточно. За каких-нибудь три десятка лет 300 миллионов китайцев были избавлены от нищеты. Рядовые граждане КНР обрели свободы и возможности, которые были немыслимы в годы «культурной революции». И немало государств мира получает выгоду благодаря росту китайской экономики.
С другой стороны, превращение Китая в великую державу вызывает у многих тревогу. Это неизбежно. К великим державам всегда относятся с опаской. Репрессии китайских властей в Тибете еще больше усилили эти опасения.
Олимпиада состоится независимо от того, кто из лидеров крупных государств будет присутствовать на ее открытии. Но компенсировать ущерб, нанесенный имиджу Китая за рубежом, Пекин сможет лишь в том случае, если для умиротворения Тибета будут применяться не сила, а диалог и методы убеждения. Пока нет никаких признаков того, что руководство КНР встало на этот путь.
Дарья Гармоненко