Мир в обмен на нефть

За время конфликта 2,5 млн. жителей стали беженцами.
Фото Reuters

25 сентября в Нью-Йорке пройдет заседание Совета Безопасности ООН на высоком уровне на тему «Мир и безопасность в Африке». В числе неотложных проблем, которые будут обсуждать главы государств и правительств, министры иностранных дел государств – членов ООН, на первом на первом месте конфликт в Дарфуре. Позднее дарфурской проблеме будет посвящено отдельное заседание СБ ООН.

Этнический раскол в Судане

Судан – страна на рубеже двух Африк: населенной арабами Северной Африки и «Африки к югу от Сахары», по старому – Черной Африки. Это самая большая на континенте страна (территория 2,5 млн. кв. км) с неоднородным по расовому составу населением: на севере и в центре живут арабы, по окраинам на юге, западе и востоке – в основном африканцы, сотни народностей, племен и языковых групп. Взятые вместе африканцы составляют чуть более половины населения (52%).

Отношения между арабами и африканцами в Судане уже давно, если не сказать всегда, были конфликтны. Ныне к такому традиционному мотиву раздора, как требование самостоятельности, добавились споры о разделе природных богатств, прежде всего доходов от нефти, которой богат Судан.

Двадцать один год шла война между центральной властью, которая находится в руках мусульман-арабов, и христианским югом. По итогам нескольких лет переговоров в 2005 году заключено мирное соглашение, по которому южане добились своей доли добываемых ресурсов, прежде всего нефти, получили автономию на шестилетний срок и право провести в 2011 году референдум о независимости.

Мир на юге хрупок и периодически прерывается новыми стычками. Однако ныне это не главная конфликтная зона. Еще до подписания соглашения новая война вспыхнула на западе страны, в бывшей провинции Дарфур. Сейчас она разделена на три штата: Северный, Западный и Южный Дарфур. Там еще в 70–90-е годы отмечались стычки между местными африканскими народностями и кочевниками-арабами, но на этот раз произошло полномасштабное восстание против центральной власти.

Известна дата начала событий в Дарфуре. 25 февраля 2003 года окружной центр Голо вблизи границы с Чадом был захвачен группировкой под названием Фронт освобождения Дарфура (DLF). В конце марта повстанцами был занят еще один город. В боях проявили себя также Движение за справедливость и равенство (JEM) и Суданское освободительное движение (SLM). Повстанцы действовали мобильно, используя в своих нападениях на посты армии полноприводные «Тойоты Лэнд Крузер». Иной раз в набегах в полупустынной местности участвовали отряды на нескольких десятках таких джипов. Суданская армия, завязшая в антипартизанских действиях на юге и востоке, отвечала ударами с воздуха.

Позднее Хартум нашел силу, на которую смог опереться, – «Джанджавид», отряды ополчения арабских кочевников. В отличие от христианского юга Судана местные африканские народности являются мусульманами. Таким образом, их конфликт с «Джанджавидом» – не межконфессионый, а межэтнический. Хартум считает африканских повстанцев сепаратистами.

Многие эксперты называют основным мотивом восстания жителей Дарфура стремление добиться для себя таких же условий, какие получил по мирному соглашению Южный Судан, прежде всего автономии и раздела доходов от нефти. Но в то же время есть и другие трактовки конфликта. Так, генсек ООН Пан Ги Мун в первую очередь выделяет экологическую проблему – усилившуюся нехватку воды в регионе. Имеется в виду, что кочевники-арабы, чьей боевой силой является «Джанджавид», пытаются перебраться на менее засушливые земли на юге Дарфура и вытеснить живущие там земледельческие племена.

Африканский союз и ООН пытаются погасить вражду

Военные действия в Дарфуре идут уже более четырех лет. За это время в регионе, по оценке ООН, погибли 200 тыс. человек, а 2,5 млн. жителей стали беженцами или перемещенными лицами. Конфликт затронул отношения между Суданом и соседним Чадом, грозя, таким образом, выйти за пределы одной страны. Суданцы обвиняли соседнюю страну в поддержке восстания. Чадские власти выдвинули аналогичное обвинение против Судана – подразумевалась поддержка суданцами враждебных власти арабских кочевников в самом Чаде. В начале 2007 года было заключено соглашение, по которому оба правительства пообещали друг другу не поддерживать повстанцев.

Если до интернационализации войны дело так и не дошло, то интернационализация поисков мира выдвинулась на первый план. Повод для этого дало признание мировой общественностью, что конфликт привел к гуманитарной катастрофе в Дарфуре. Прозвучало и предостережение по поводу возможности трагедии, сходной с событиями в Руанде, где в течение 100 дней в 1994 году было убито 800 тыс. мирных жителей. Было произнесено и слово «геноцид». Первой к этой оценке прибегла «Международная амнистия», из политиков – Колин Пауэлл, госсекретарь в первой администрации Буша.

ООН по-прежнему применяет к ситуации в Дарфуре более взвешенный термин «гуманитарная катастрофа». На призывы вмешаться откликнулся СБ ООН. Своей резолюцией № 1556 СБ ввел 30 июля 2004 года эмбарго на поставку оружия всем действующим в Дарфуре неправительственным формированиям, отдельным лицам, включая «Джанджавид». В 2005 году СБ усилил режим санкций.

На фоне внешнего давления правительство Судана предприняло несколько попыток договориться с повстанцами. Первая такая конференция прошла в столице Чада Нджамене в 2004 году. Представители двух организаций JEM и SLM пообещали прекратить огонь, однако подлинным итогом переговоров стал раскол SLM, а затем и возобновление столкновений.

Еще одна мирная конференция была проведена в мае 2006 года в Абудже (Нигерия) при участии представителей Африканского союза (АС) и замгоссекретаря США Роберта Зеллика. С тем же эффектом – участвовавшие в ней фракции согласились на прекращение огня, но война все же вновь вспыхнула через два месяца.

В дальнейшем СБ ООН поручил АС направить в Дарфур своих миротворцев. В составе миссии Африканского союза (AMIS) было 7 тыс. военнослужащих. 31 августа 2006 года СБ распорядился увеличить численность контингента до 17 300 человек, однако Хартум отозвался на это решение требованием отозвать и тех, что находятся в Дарфуре. AMIS так и не смогла повлиять на ситуацию в регионе.

Совет Безопасности принял 31 августа 2006 года резолюцию № 1706 (Россия, Китай и Катар воздержались), в которой предлагалось дополнительно к силам AMIS направить в Дарфур 22,5 тыс. миротворцев ООН, однако Хартум категорически отверг участие в миротворчестве «неафриканцев».

В дальнейшем этот проект вылился в договоренность, достигнутую 16 ноября 2006 года в Аддис-Абебе, о создании смешанных миротворческих сил Африканского союза и ООН. После приезда в Хартум в июне 2007 года представителей ООН и АС суданские власти все же дали согласие на направление в Дарфур смешанной миссии, финансируемой за счет ООН. Она была формализована резолюцией № 1769. принятой СБ 31 июля с.г. уже единогласно. Контингент численностью 26 тыс. человек должен сменить AMIS, когда ее мандат завершится 31 декабря 2007 года.

«Уникальные» услуги Китая

Дарфурский конфликт оказался на водоразделе геополитики. Споры в Совбезе велись между сторонниками жесткого давления на Хартум и сторонниками поиска договоренностей. В первой группе оказались США и другие западные страны. Во второй – Россия и Китай. При этом в западных странах в адрес Китая и в меньшей степени – России были выдвинуты обвинения в нарушении запрета СБ на поставку оружия в зону конфликта. Эти утверждения были опровергнуты Москвой и Пекином.

В мировых СМИ много суждений об особых связях между Суданом и КНР. При этом подчеркивается, что полученный Китаем доступ к суданской нефти (китайская компания CNPC контролирует 60–70% нефтедобычи в стране) побуждает Пекин к поддержке позиции Хартума. Дело дошло до открытых призывов бойкотировать Олимпиаду 2008 года в Пекине.

Руководству КНР пришлось реагировать на это давление. Пекин назначил спецпосланником по дарфурской проблеме опытного дипломата Ли Гуйцзиня, который тут же совершил поездку в регион. Позднее Ли объявил журналистам, что Пекин сыграл «уникальную и очень конструктивную роль» в решении проблемы Дарфура. По его словам, «китайская сторона использовала все каналы, обратилась к суданскому правительству как равноправному партнеру и убедила его принять план создания смешанных сил». Он сообщил, что КНР направит в октябре в Дарфур 300 солдат, в основном саперов.

Трудная миссия генерала Агваи

Параллельно подготовке к проведению переговоров в Триполи между правительством Судана и дарфурскими повстанцами ныне идет спешное формирование Смешанной миротворческой миссии ООН и Африканского союза в Дарфуре (UNAMID). Согласно разработанным планам, в ее состав войдут 26 тыс. человек, в том числе 20 тыс. солдат и шесть тыс. полицейских. Размещение сил UNAMID должно начаться уже в октябре и завершиться к новому году, чтобы с самого начала 2008 года силы UNAMID приступили к миротворческой деятельности.

Командующий UNAMID нигерийский генерал Мартин Агваи вскоре после назначения на этот пост получил письмо с рекомендациями от бывшего командира международного контингента в Руанде канадского генерала Ромео Даллэра. Как известно, он имел ни достаточных сил, ни полномочий, чтобы остановить крупномасштабную кампанию геноцида. Даллэр, с той поры побывавший в госпитале с посттравматическим расстройством, а затем сменивший военную карьеру на пост сенатора, предостерегает нигерийского генерала по поводу крайней сложности миротворческой миссии.

Отставной генерал подчеркивает важность обеспечения ясного и весомого мандата для UNAMID, включая полномочия по использованию силы для защиты населения. И предостерегает: «Те, кто будет мешать вам в развертывании полномасштабного контингента, обладающего всеми нужными полномочиями, впоследствии предадут вас и выступят с обвинениями в ваш адрес».

Письмо является скорее признанием провала миссии ООН в Руанде, не сумевшей остановить в 1994 году геноцид, но и намеком на то, что иные сторонники направления миротворцев преследуют при этом собственные политические цели. Одна из этих целей очевидна. Это попытка некоторых политиков очистить свою совесть за геноцид в Руанде. Ни ООН, ни другие международные организации не приняли тогда должных мер. Теперь они пытаются представить себя горячими сторонниками замирения в Дарфуре.

Как бы там ни было, сторонам еще нужно достичь договоренностей о прекращении военных действий на переговорах между суданским правительством и повстанческими фракциями, которые начнутся в 27 октября в Триполи. В начале августа в танзанийском городе Аруша прошла встреча лидеров восьми повстанческих движений Дарфура, на которой была согласована их общая позиция на переговорах с Хартумом. Обсуждались такие вопросы, как будущий раздел власти, зоны контроля над природными ресурсами, в первую очередь – месторождениями нефти.

Восемь группировок представляют, однако, не все силы повстанцев. Как отмечают эксперты, у повстанцев нет «своего Джона Гаранга». Речь идет о лидере южан, который довел до конца переговоры с Хартумом (и позднее уже в качестве вице-президента Судана погиб в авиакатастрофе). Известно, например, что находящийся в настоящее время в Лондоне основатель Суданского движения за освобождение Абдель Вахид Мухамед эль-Нур отказался от участия в переговорах в Триполи.