Леонид Радзиховский Недавно по РТР был показан фильм «Мир после Освенцима». Автор идеи фильма – Вячеслав Кантор, президент РЕК, который был организатором международного форума в Освенциме в январе 2005-го, режиссеры – Алексей Шишов, Елена Якович.
С одной стороны – ну, что нового можно про ЭТО сказать? Наверное, сотни фильмов сняты про Холокост, тысячи книг, сотни тысяч статей написаны за эти 60 лет. Даже «ревизионистская литература», отрицающая сам факт Холокоста, уже насчитывает сотни названий. Как раз сейчас удостоен «премии» в виде трех лет тюрьмы за свои «ученые труды» «классик ревизионизма» Дэвид Ирвинг.
Вместе с тем тема эта, понятно, из числа неисчерпаемых. Особенно для российского общества. Я не знаю результатов соответствующих соцопросов, но уверен, что больше половины жителей России вообще не слыхали слова «Холокост». Многие «что-то слыхали», знают, что немцы убивали евреев – как и «других советских людей» (официальная версия советской пропаганды 1940–1980-х годов).
Уже в этом смысле полезен названный фильм, где прямо и просто говорится правда: да, в годы войны погибло более 50 миллионов человек, из них больше 40 миллионов в Европе, из которых 6 миллионов евреев. Но только евреев (в меньшей степени цыган) истребляли не в ходе военных действий, а целенаправленно: истребляли как нацию, как «биологический вид», как истребляют зараженных животных, т.е. осуществляли геноцид. И Освенцим был не просто концлагерем, а лагерем смерти, где свыше 80% уничтоженных (свыше 1 100 000 человек) были евреями – заведомо ни в чем не повинными, кроме факта своего рождения.
Особый вопрос – география Холокоста, подробно рассмотренная в фильме.
В истории Катастрофы европейского еврейства есть несколько роковых дат, несколько ступеней, ведущих в Ад. 30 января 1933-го – Гитлер становится канцлером Германии. 9 ноября 1938-го – Хрустальная ночь. 22 июня 1941-го...
Да, именно с началом войны против СССР началось массовое истребление евреев. Массовые расстрелы на Украине и в Прибалтике (самый известный – Бабий Яр). Ничего подобного в Западной Европе не было. Казалось, начав войну против России, Гитлер переступил какую-то последнюю черту. На Восточном фронте сразу, с первой минуты войны, отменялись в отношении евреев вообще все человеческие законы. Оставался лишь один закон – уничтожение. Война против СССР планировалась с самого начала не только как чисто военная операция, но и как последний этап «расчеловечивания» самих «сверхчеловеков», «белокурых бестий». И идеальным объектом для этого «расчеловечивания» и стало истребление евреев.
Конечно, уничтожение в Прибалтике и на Украине было немыслимо без самой активной помощи местного населения. В расстрелах, в погромах, массовых убийствах участвовали тысячи украинских, литовских, латышских, польских националистов. Так были уничтожены в течение 1941 года сотни тысяч, а возможно, и около миллиона евреев, живших в СССР.
И только в январе 1942-го, после того как на конференции в Ванзее было принято «окончательное решение», началось уничтожение «на промышленной основе» – в Польше создавались фабрики уничтожения, куда отправлялись евреи со всей Европы (прежде всего из Западной Европы), а главной фабрикой и стал Аушвиц-Биркенау, расположенный в польском городке Освенцим. Все это подробно показано в фильме. И многое показано вообще впервые.
Конечно, были люди, с риском для жизни спасавшие евреев. В Израиле официально около 16 000 человек удостоены звания «Праведник народов мира» (данные на 1 января 1998 года, сейчас, вероятно, это число достигло 20 000). Реально людей, помогавших евреям, разумеется, куда больше. Но очевидно и другое: еще куда больше, а на Украине и в Прибалтике – в десятки раз больше тех, кто выдавал и убивал. Это – сотни тысяч людей┘
И еще одно. Каменное равнодушие мира.
Конечно, разбив немцев, Красная Армия и союзники спасли евреев от полного истребления – и любой нормальный еврей всегда им будет за это благодарен, как может быть благодарен спасенный. Но верно и другое. О том, что творят немцы с евреями, было прекрасно известно. Однако если Прибалтику и Западную Украину захватили практически моментально, то вот из Восточной Украины, из Крыма евреев вполне можно было при желании выслать – ведь смогли же (по совсем другим соображениям!) выслать в Казахстан немцев из Поволжья┘ Не сделали – не интересовало. Англо-американцы могли разбомбить Освенцим. Не сделали. Англо-американцам много раз предлагали помочь выкупить евреев – не сделали. Наконец, сами еврейские общины США, Англии (в СССР, понятно, никакой «общины» не было) сделали далеко не все, что могли, для спасения европейских евреев, дорожа своим положением, боялись «лишний раз беспокоить» свои правительства. Да и вообще – во время войны союзники в своей пропаганде крайне неохотно касались еврейской темы, старались замалчивать Холокост. Почему? Может быть, чтобы не поддерживать немецкую пропаганду, кричавшую, что они воюют «за еврейские интересы»? Считалось, что эта пропаганда всегда найдет отклик в странах антигитлеровской коалиции. И считалось не зря – в годы войны в СССР, США, Англии вырос (а не уменьшился!) уровень бытового антисемитизма.
Увы, это так┘
После этого вполне понятно, почему и сегодня масса людей не хочет слышать про Холокост, иногда отворачивается, иногда яростно и злобно спорит. Ведь это не только страница позора Германии. Это страница истории, которая на самом деле никого не красит – кроме, конечно, отдельных праведников.
«Каждый из нас преступник: еврейская кровь падает на все наши головы» (Жан-Поль Сартр). Сильное заявление! Обидное заявление! Огромное большинство европейцев и жителей России не только с этим категорически не согласится. Много более того – из молчаливого (часто неосознанного) протеста против такого ощущения сегодня родится и «ревизионизм», и антисемитизм. Верно, впрочем, и другое: само невосприятие Холокоста тоже родится из антисемитизма. Заколдованный круг┘
Что ж – люди в массе своей вообще равнодушны к чужому горю. Инстинкт самосохранения: на всех не наплачешься. «Чужого горя не бывает». Верно: ЧУЖОЕ, оно, как правило, не воспринимается как ГОРЕ. Своя рубашка ближе к телу.
Но дело не в одном равнодушии. В горе (может быть – в горе прежде всего!) люди болезненно ревнивы, завистливы. «Почему это мы должны сочувствовать именно евреям? Все на войне погибали!» И даже если доказать, что есть гибель – и гибель, что гибель на фронте или под бомбами – совсем не то, что специальное истребление, геноцид, даже после этого, приняв (вынужденно!) разумом эту аргументацию, многие люди чувством все равно противятся.
Здесь, кстати, часто происходит смешение и подмена понятий – коллективного горя и индивидуальной индульгенции.
Это нацисты (и здесь – вся суть их идеологии!), безусловно, исходили из первобытно-племенного принципа «коллективной вины» (а его оборотная сторона «коллективная заслуга»). На самом деле, в современной культуре это – абсолютная чушь. Да, есть коллективная боль, коллективная радость, коллективная память нации (память о том же Холокосте). Но нет «права» (морального) судить другие народы – в том числе за их (народов) поведение во время Катастрофы. Судите отдельных преступников. Но как нет «коллективной вины» у евреев, так нет ее и у других (вина немецкого государства, Третьего рейха – это другое дело, такая вина, несомненно, есть). Не судите другие народы – да не судимы будете.
И уж тем более абсурдна индивидуальная «индульгенция-за-Холокост», если бы ее сам себе выписывал тот или иной еврей. Ответ налоговому инспектору «Послушайте, как вы можете проверять, плачу ли я налоги, – ведь я еврей, а был Холокост!» выглядит как нелепая, кощунственная шутка. Разумеется, так никто не говорит и не думает. Но одна из причин «эмоционального отторжения Холокоста» именно в том и заключается, что многие люди подозревают, будто евреи – каждый отдельный еврей – ищут (требуют, добиваются) для себя каких-то поблажек, каких-то скидок на Холокост. А ведь правда – есть и такие евреи, кто действительно чувствует для себя лично какую-то «моральную поблажку», какое-то свое «моральное преимущество», почти неосознанное, – из-за страданий и гибели совсем других евреев, иногда своих родных, а иногда и вообще не имеющих к ним никакого отношения. Есть и такие, кто делает свой бизнес на Холокосте┘ Что ж – евреи ничуть не лучше и ничуть не хуже всех остальных людей, народов. Просто действительно пострадали┘ нет, может быть, даже не больше (русский народ потерял больше 20 миллионов человек!), но как-то чудовищнее всех других. Евреи оказались единственным народом, который вплотную подтащили к черте «окончательного решения», полного уничтожения, «выпалывания с корнями»┘
Да, Холокост – тяжелая тема. Вечно больная тема. И очень часто это гнетущее чувство не объединяет, а разъединяет людей, не убивает антисемитизм, а питает его темным раздражением, переходящим в глухую злобу: «вечно «они» лезут со «своим Холокостом»! Достали уже┘» Не знаю, много ли людей так думают, но подозреваю, что очень немалый процент – и в России, и в других странах.
Грустно и трудно об этом писать, но уж когда пишешь на такую тему, приходится писать правду.
Так нужно ли НАВЯЗЫВАТЬ людям правду про Холокост, бередить их совесть, пытаться отдирать их ладони от глаз и ушей? Зачем? Вот и этот фильм┘ По одному каналу в это время показывали хоккей, по другому – фигурное катание, короткая обязательная программа у женщин. Кто же смотрел не Олимпиаду, а фильм? Те, кто и так все знает, те, кто и так болен этой темой?
И, наконец, самое простое и очевидное. Просто нормальному человеку, абсолютно безотносительно к тому, евреи – не евреи, Холокост – не Холокост, просто ему ТЯЖЕЛО на это смотреть. Все равно что смотреть репортаж из клиники для безнадежных больных. Человек смертен, кругом так много горя, люди щадят свои нервы – и правильно делают.
И все-таки┘ Есть некая аксиома (как любая аксиома – недоказуемая): людям надо стараться говорить правду. Не всегда она сразу смягчает душу, иногда только ожесточает. Но постепенно правда все-таки делает человека человечнее. Если в это не верить, то и жить почти невозможно┘
Правда же заключается в очень ясных вещах. Отрицание Холокоста = оправдание Холокоста. Это – правда.
Правда и в том, что хороший человек сочувствует чужому горю, а плохой ищет причины, почему он не сочувствует.
Правда и в том, что Холокост – мера бессмысленной и свирепой человеческой кровожадности, жестокости, подлости. И, вспоминая эту меру, вспоминая до какой мерзости, до какого ужаса, до какого абсурда могут дойти люди, – вспоминая это, человек имеет шанс стать чуть-чуть лучше. Но, может быть, этим «чуть-чуть» человек и отличается от обезьяны?
┘Режиссер мне рассказывал, что его спрашивали: «Слушайте, а много вырезали из вашего фильма?» И еще удивлялись: «А как это канал «Россия» РЕШИЛСЯ показать ТАКОЙ фильм?»
И на искренний вопрос режиссера: «Господи, да ничего там не вырезали и что вырезать-то?! И вообще – что же тут ТАКОГО?!» – только покачивали головами: да ладно, не держите нас за наивных идиотов!..
Господи, так в каком же «мире после Освенцима» мы все живем?
