Алексей Громыко
Пост президента Евросоюза может стать подходящим «запасным аэродромом» для нынешнего британского премьера.
Фото Reuters
В мае 2005 г. Лейбористская партия Великобритании поставит новый исторический рекорд – она не только пробудет у власти два полноценных парламентских срока, но и в третий раз подряд выиграет всеобщие выборы. Это достижение не будет случайным, ведь в стране уже 13 лет продолжается экономический подъем – лучший результат за 300 лет. Инфляция стабильно не превышает 2% – самый низкий показатель за три десятилетия. Есть чем похвастаться и перед коллегами с континента: прирост ВВП составляет 3%, значительно опережая общий показатель по Европейскому союзу, а безработица – ниже 5%, тогда как в ЕС расширенного состава – почти в два раза выше.
Однако на деле не все так радужно для Тони Блэра, который с 1994 г. возглавляет Лейбористскую партию, а с 1997 г. – страну. Молодой лидер лейбористов, ворвавшийся во власть под лозунгом борьбы с рыночным фундаментализмом, был на ура принят избирателями. После 18 лет эпохи тэтчеризма британцы устали от консерваторов, которые были расколоты по вопросу европейской интеграции и дискредитированы коррупционными скандалами. В то же время многим импонировало, что Блэр примирился с большим бизнесом, до неузнаваемости изменил свою партию, отказавшись от близких отношений с профсоюзами и оставив в неприкосновенности большинство реформ тэтчеристов. Под сенью «нового лейборизма» собрались почти все слои общества, а лейбористы из партии рабочего класса превратились в партию «одной нации», перехватив это знамя у консерваторов.
Британия оказалась в гуще конституционных реформ: в Шотландии и Уэльсе открылись собственные парламенты, большинство наследственных лордов было изгнано из верхней палаты британского парламента, Северная Ирландия твердо встала на почву мирного урегулирования после заключения соглашения Страстной пятницы.
Казалось, убедительная победа на следующих всеобщих выборах, состоявшихся в 2001 г., открывала перед Блэром новые горизонты. На этот раз он намеревался приняться за глубокое реформирование «государства благосостояния» – повышение эффективности британского государства в социальном обслуживании населения. Но этим планам не суждено было сбыться – началась война в Ираке.
Безапелляционно встав на сторону США, Блэр два года уговаривал британцев и мировое сообщество поддержать воинственные намерения Вашингтона. Воспоминания о своем триумфе в качестве идеолога войны против Югославии сыграли с ним злую шутку. Блэр был на волосок от отставки, проголосуй парламент против ввода британских войск в Ирак. Оружие массового уничтожения оказалось мифом, и следующие два года когда-то «тефлоновый Тони» оправдывался, пытаясь вернуть себе доверие простых британцев.
Неофициальным стартом предвыборной кампании 2005 года стали весенние партийные конференции, состоявшиеся в марте. После иракского фиаско в стране не утихали споры о том, что Блэр может сложить с себя полномочия лидера лейбористов и премьер-министра в пользу Гордона Брауна, министра финансов. Отношения между ними уже давно стали притчей во языцех. Когда-то друзья, а затем политические соперники, они образуют дуумвират на вершине партийной и государственной пирамиды. В свое время Браун был реальным претендентом на пост лидера Лейбористской партии, но снял свою кандидатуру в пользу Блэра, который пообещал, что сделает его своим наследником. Однако Браун никак не предполагал, что его коллега так затянет с выполнением этого обещания. «Я так же воодушевлен и решителен, как когда впервые переступил порог Даунинг-стрит, 10», – заявил Блэр на конференции Лейбористской партии в Гейтсхеде, развеяв слухи о своей скорой отставке.
За прошедшие годы жернова политики заставили Блэра умерить свои амбиции, его харизма изрядно поблекла. Он уже не уверен, что магическая сила его слова решит все проблемы. Заметно изменилась тональность его выступлений. Раньше Блэр часто выступал как пастырь перед паствой, хотел «призвать народ к его судьбе, возглавить на пути к эпохе достижений». За три года до миллениума он говорил об «одной тысяче дней, чтобы приготовиться к одной тысяче лет». Для него были характерны пассажи вроде: «Вызовы, с которыми мы сталкиваемся, необходимо встретить вместе. Одна нация. Единое общество».
После 2003 г., когда на улицы Лондона вышли более миллиона человек в знак протеста против войны в Ираке, заявления подобного рода вызвали бы только раздражение. В Гейтсхеде Блэр говорил совсем о другом, о том, что «политики не совершают чудес», что «мы не обещаем рая». «Я по-прежнему тот же, каким вы меня знали, – убеждал он соратников по партии. – Немного старше, немного мудрее. Однако мои преданность делу и идеалы неизменны». Однако главная претензия британского общества к Блэру – не Ирак, и не половинчатость конституционных реформ, и не введение частичной оплаты высшего образования и рыночных механизмов в государственный сектор. Проблема серьезнее – простые британцы считают, что Блэр разучился слушать, уверовал в собственную непогрешимость. Парадокс, но приближающиеся выборы лейбористы выиграют не благодаря Блэру, а вопреки ему. Большинство избирателей проголосуют за партию, а не за ее лидера.
Лейбористам удача улыбнется в третий раз и по иной причине. Консерваторы до сих пор не смогли оправиться от разгромного поражения в 1997 г., а затем в 2001 г. Все эти годы продолжалась чехарда в руководстве, сменились три лидера, по-прежнему партия расколота на евроскептиков и евроэнтузиастов. Неудивительно, что в ходе предвыборной кампании лейбористы устами своих видных представителей позволяют себе пренебрежительно отзываться о критике тори в их адрес как о «тявканье моськи». Не доверяя больше доморощенным специалистам, тори выписали из Австралии политтехнолога, который привел к победе Джона Говарда, лидера тамошних правых.
Майкл Говард, лидер британских консерваторов, настроен крайне решительно. «Когда-нибудь вы сможете сказать своим детям и внукам, – подбадривал он делегатов весенней конференции своей партии в Брайтоне, – я был там, я внес свою лепту, я помог победить на тех знаменитых выборах». Мало кто верит в это, но главное показать – дух тори не сломлен и уж в следующий раз победа будет за ними. Наиболее оптимистично настроенные члены оппозиции лелеют надежду, что повторится ситуация 1970 года. Тогда все прочили победу правящим лейбористам во главе с Гарольдом Вильсоном, но к власти пришли Эдвард Хит и консерваторы.
В свете успешного состояния британской экономики консерваторам не остается ничего иного, как в ходе предвыборной кампании противопоставлять себя лейбористам по второстепенным вопросам или обращаться к внешнеполитической тематике. Внутри страны они выступают за сокращение штата госчиновников, ослабление бюрократического пресса на бизнес, расширение свободы выбора в госсекторе, ужесточение иммиграционной политики. Однако настоящий бой они дадут правящей партии по Европейским делам. Консерваторы – ярые противники принятия европейской Конституции и присоединения Британии к еврозоне.
В то же время в погоне за голосами они вынуждены по ряду вопросов быть левее самих лейбористов. Так, тори ратуют за то, чтобы подтянуть рост пенсий к росту заработной платы, а не инфляции, призывают сделать палату лордов в основном избираемой, а не назначаемой. Если перед выборами 1997 г. лейбористы вслед за консерваторами обещали сохранить на прежнем уровне долю государственных расходов в ВВП страны, то теперь консерваторы обещают придерживаться планов правительства по щедрым расходам на образование и здравоохранение.
Тори находятся не только в положении догоняющих, но и догоняемых. В последние годы либерал-демократы, самая проевропейская и антивоенная партия из числа ведущих, претендует на то, чтобы оттеснить консерваторов на третье место. Это уже случилось в региональных парламентах Шотландии и Уэльса, где либерал-демократы, а не консерваторы стали партнерами лейбористов в правящих коалициях. И на этих выборах они выступают под лозунгом «Реальная альтернатива» и рассчитывают, что рано или поздно правительство выполнит давнее обещание и проведет референдум о переходе на пропорциональную систему голосования на всеобщих выборах. Случись это, и лейбористам будет трудно избежать формирования коалиции с либерал-демократами в Вестминстере. Пока же их лидер Чарльз Кеннеди играет в независимость и на весенней конференции партии в Хэррогейте исключает возможность альянса с кем бы то ни было. Либерал-демократы предвкушают значительное увеличение своей фракции в палате общин, а Кеннеди находится на особом эмоциональном подъеме, ведь в апреле жена Сара должна подарить ему первого ребенка.
Победив на майских выборах, лейбористы столкнутся с тяжелой задачей. Со значительно урезанным большинством в парламенте перед ними встанут вопросы, решение которых они до сих пор предпочитали откладывать. Им придется проводить референдумы по Европейской Конституции и евро с непредсказуемым исходом, завершать реформу палаты лордов, создавать Верховный суд. Не многие верят, что Тони Блэр останется на посту премьера и лидера правящей партии весь третий срок. Пост президента Евросоюза может стать подходящим «запасным аэродромом», да и перед Гордоном Брауном обещание надо выполнять.
