Большой театр моей судьбы

Его величество Театр полноправно вошел в мою жизнь и не покидал никогда.
Фото из личного архива

…Судьба моя могла сложиться иначе: не услышали бы мое пение в детстве великий манасчы Саякбай и композитор Абдылас Малдыбаев – как многие мои сверстники, я бы окончила школу, вуз и стала учителем, инженером или врачом. Но с ранних детдомовских лет меня сопровождали песня, музыка, поэтическое слово, а затем в мою жизнь полноправно вошел его величество Театр и остался со мной навсегда…

Первая работа в Московской государственной консерватории имени П.И.Чайковского – партия Татьяны в опере «Евгений Онегин». Мой земляк Акан Нуртазин выступил в партии Ленского, будущий народный артист СССР Юрий Мазурок – в партии Онегина. День и ночь я вчитывалась в пушкинские строки, чтобы понять непростой характер Татьяны Лариной. На этом образе оттачивали свое мастерство выдающиеся представительницы русской вокальной школы. Роман в стихах «Евгений Онегин» на всю жизнь стал моей настольной книгой...

В Москву я вернулась спустя несколько лет в качестве стажера Большого театра СССР. На вступительном экзамене я спела арию Маргариты на французском, каватину Леоноры на итальянском, монолог Чио-Чио-сан и арию Тотуи из кыргызской оперы «Токтогул». Всего три кандидата из двадцати трех выдержали конкурс, в том числе грузинка Майя Томадзе и Рахима Жубатурова из Казахстана.

Под руководством профессора Ирины Архиповой, народного артиста РСФСР дирижера М.Эрмлера и народного артиста СССР режиссера О.Моралева на стажировке была подготовлена партия Маргариты в «Фаусте» Ш.Гуно и одна из моих любимых партий – заглавная в опере «Чио-Чио-сан». Это были годы напряженной учебы, едва ли не самыми важными уроками стало посещение спектаклей в Большом.

Выступления на сцене Большого театра и в Белорусском театре оперы и балета стали генеральной репетицией перед международным вокальным конкурсом «Мадам Баттерфляй» в Японии. Не мне, конечно, судить, но японские критики писали, что певице из СССР удалось воплотить в этом образе свое понимание характера, который пытались разгадать выдающиеся сопрано всего мира, среди которых Мария Каллас и Мирелла Френи.

Это было время горячего энтузиазма, Кыргызский театр оперы и балета реализовал самые смелые планы, его называли лабораторией современной оперы в Советском Союзе. Оперы были синтетическими спектаклями, которые «собирали» воедино режиссеры-постановщики – народный артист КР М.Ахунбаев, заслуженный деятель искусств КР К.Арзиев. В девять часов утра мы уже распевались, потом репетиции, спектакли, уходили из театра почти в полночь. Это был конвейер в хорошем смысле слова, и мы не знали слова «отдых». Так нас учили наши наставники, ведь хороший голос – это не только божий дар, но и результат огромного труда.

Откровением для меня стала партия Жамили в первой опере, созданной по мотивам прозы Чингиза Айтматова. В 70–80-е годы в Кыргызском театре оперы и балета впервые в СССР был поставлен целый ряд произведений классического и многонационального современного репертуара, в том числе «Мефистофель» Бойто, «Петр Первый» Петрова, «Зори здесь тихие» Молчанова, «Фрунзе» Власова и многие другие. В этих спектаклях был богатый материал для сопрано – лирико-драматический, эпический и даже комедийный.

Успешно гастролировал Кыргызский оперный в Москве, Ленинграде, Киеве, Таллине, Кишиневе и других городах. В 1984 году труппа целый месяц выступала в Большом театре: «Дон Карлос», «Иоланта», «Мефистофель», «Материнское поле», а также опера В.Власова «Фрунзе». Обширной была мировая география гастролей кыргызских артистов: Польша и Венгрия, Швеция и Дания, Германия и Швейцария, Кипр, Куба, Сирия, Турция, Япония, Китай...

Концертные выступления проходили на Байкало-Амурской магистрали, на крупнейших стройках. Имена артистов, с которыми посчастливилось выступать, знала вся страна: Махмуд Эсамбаев, Роза Багланова, Александра Пахмутова, Иосиф Кобзон, Муслим Магомаев, Полад Бюль-Бюль оглы, Бибигуль Тулегенова, Валентина Толкунова…

Для певца особенно важны камерные выступления, на которых возникает особая доверительность отношений с публикой. В Московской консерватории я брала уроки у известных педагогов камерного вокального класса Розы Альперт и Нины Дорлиак. Уверена, что певец должен создать в вокальной миниатюре свой «камерный театр», выступить как соавтор композитора и поэта. Мои любимые арии, романсы и песни, которые тепло принимает публика во всех уголках мира, опубликованы в сборнике «Из репертуара Кайыргуль Сартбаевой», который несколько лет назад вышел в свет.

Сегодня, общаясь со студентами, вспоминаю моих наставников Архипову, Лемешева, Покровского, Рождественскую, Моралева: русская школа пения – это синтез музыки, слова и драмы. Хочу подчеркнуть, что и у наших сказителей и акынов-импровизаторов, несущих из глубин народной мудрости свое Слово, оно становится смыслом творчества, мерой таланта, высшим доверием…