Наталья Савицкая
22 сентября 2016 г. Владимир Путин вручил Людмиле Вербицкой орден «За заслуги перед Отечеством» I степени – за выдающиеся достижения в науке.
Фото с сайта www.kremlin.ru
Родители на интернет-форумах негодуют по поводу высказывания президента Российской академии образования (РАО) Людмилы Вербицкой. Она заявила, что считает для себя возможным исключение из списка школьной программы по литературе «Войны и мира», а также некоторых романов Федора Достоевского. «Я, например, абсолютно убеждена, что из школьной программы «Войну и мир» Льва Толстого, а также некоторые романы Федора Достоевского нужно убрать, – цитируют ее слова из интервью многочисленные СМИ. – Это глубокие философские произведения с серьезными рассуждениями на разные темы. Не может ребенок понять всей их глубины. Споры идут, но в итоге появятся рекомендации Общества русской словесности. Пока неизвестно, сколько произведений в них войдет». Напомним, что президент РАО – филолог по своей научной специальности, до своего президентства в РАО была ректором Санкт-Петербургского государственного университета. Неужели такая она, эволюция, если не сказать, деградация, питерской интеллигенции: от Дмитрия Лихачева – к Милонову и Вербицкой...
Не ожидавшая такого ажиотажа РАО поспешила распространить заявление, что приведенные в СМИ слова отражают личную позицию Людмилы Вербицкой, а не позицию РАО. «Людмила Алексеевна не высказывала предложения изъять из школьной программы «Войну и мир» и произведения Достоевского и тем более заменить их Библией, как пишут некоторые СМИ. Школьная программа по литературе не пересматривается, и никаких изменений в нее вносить в данный момент не предполагается», – подчеркивается в сообщении пресс-службы РАО. Но что сказано, то сказано. И относиться к классикам русской литературы с таким откровенным чиновничьим снобизмом специалисту-филологу должно быть стыдно. Еще раз подчеркнем: это говорит президент Российской академии образования – организации, которая, по идее, должна задавать тренды развития отечественного образования. Как в известной миниатюре Жванецкого: «Может, в консерватории надо что-то изменить?»
Конечно же, простых родителей удивляет позиция постоянного «отступления» российского высшего школьного начальства. Ведь как это выглядит на сегодняшний день? Не справляется ученик со школьной программой по математике – надо убрать из школьной программы сложные темы. Опять не справляется – надо разделить обучение на два потока: для продвинутых и для всех остальных. Не успевают заучивать большие прозаические тексты – убрать это задание из учебника по литературе, пусть ребенок ничего не учит наизусть. Не понимает глубины произведения, следуя той же логике, – надо бы убрать это произведение из школьной программы.
Людмила Вербицкая также намекнула в растиражированном интервью о том, что примерный список литературы, возможно, будет пересмотрен. Хотя в приведенном выше «опровержении» (пресс-релиз РАО) утверждается, что в данный момент никаких изменений не предвидится.
И озабоченность РАО в этом случае понятна. Стоит вспомнить ситуацию начала этого года. Когда к вице-спикеру Госдумы Сергею Неверову и руководителю фракции эсэров Сергею Миронову в руки попала брошюрка с предполагаемым новым списком книг, который составители были готовы всего лишь рекомендовать для уроков в старшей школе. Депутаты возмутились, не увидев в документе произведений Куприна, Лескова, Алексея Толстого. Негодование вызвало предложение частично изучать «Тихий дон», отсутствие «Медного всадника», гоголевских «Петербургских повестей», чеховских «Дамы с собачкой», «Человека в футляре» и т.д. Был скандал. Страсти понемногу улеглись. Со списком разобрались. И вдруг нынче новое заявление, да из уст кого?! Того, кто должен бы пропагандировать чтение классиков.
Впрочем, заявление Людмилы Вербицкой вообще-то даже не о списке литературы, оно – о неспособности нынешних школьников воспринимать сложные тексты. Тут всплывает еще одна, очень неприятная тема. Говоря слово «школьники», мы все понимаем, что это весьма неоднородная среда. Свободы, предоставленные современной школе, не просто дали ей право самой выбирать образовательные программы, они усилили социальное неравенство школ. Причем все попытки нивелировать это неравенство сверху посредством «единых учебников» и «единых программ» ведут к урезанию школьных свобод, но все равно не ведут к равенству школ. Мало того, они не ведут даже к равнодоступности знаний, как этого ожидают. Почему?
Выводы и наших, и зарубежных социологов свидетельствуют, что главное отличие сегодня лучшей школы от обычной заключается в связке «родитель – школа». А родитель родителю сегодня рознь. Средний класс рассматривает образование своих детей как совместное с учителями предприятие. Они проверяют домашнее задание своих детей, нанимают дополнительно учителей и т.д. В общем, стараясь обеспечить детям успешное будущее, родители из среднего класса очень взыскательно выбирают школы для своих детей и активно включаются в учебный процесс, инвестируя в него порой все свои силы и средства. Родитель из рабочей среды не ставит себе таких задач. Он полностью рассчитывает на государство.
Исходя из этого, легко предположить, что сильные школы не пойдут по пути облегчения знаний школьника. И «оптимизация» программы (и не только по литературе) будет на руку слабым школам. Они наконец-то перестанут бояться за свои школьные показатели. Но при этом станут еще слабее.
Дарья Гармоненко 
