Эта дорога ведет к театру?

Спектакль «Второе видение» скорее всего и дальше будут играть в Боярских палатах Союза театральных деятелей. Фото со страницы «Мастерская Дмитрия Брусникина» в социальной сети Facebook

На днях в МХТ имени Чехова прошла традиционная церемония вручения дипломов выпускникам Школы-студии МХАТ этого года – актерам, сценографам, продюсерам. Но главная новость, которая стала известна в этот день, состояла в том, что курс Дмитрия Брусникина получил счастливую возможность продолжить свою жизнь, извините за выражение, в искусстве – теперь в стенах театра-студии «Человек». Об этом объявил руководитель столичного Департамента культуры Александр Кибовский, который тут же вручил Брусникину документы, свидетельствующие о его назначении заместителем художественного руководителя Московского драматического театра «Человек». А выпускники «Мастерской Дмитрия Брусникина» в полном составе становятся теперь резидентами театра-студии.

Кибовский прочел письмо основателя и руководителя «Человека» Людмилы Рошкован, одновременно очень трогательное и серьезное: «Ситуация, которая сейчас сложилась вокруг «Мастерской Дмитрия Брусникина», меня как творческого человека очень беспокоит по нескольким причинам. С Дмитрием мы много лет дружим. Когда под моим руководством театр-студия «Человек» создавался, то и Роман Козак, и Игорь Золотовицкий, и Дмитрий Брусникин, которые позже стали ведущими педагогами Школы-студии МХАТ, активно помогали в формулировании нашей общей идеи. С тех пор театр-студия «Человек» стала популярной московской площадкой, нацеленной на эксперимент в театре. Свидетели эволюции нашего театра в один голос говорят, что это целая театральная эпоха. И на этой площадке мы показывали спектакли по современной драматургии, экспериментировали, и всем хватало места для творчества. «Мастерская Дмитрия Брусникина» совершила любопытный прорыв в системе российского актерского образования, который будет оценен по достоинству только в будущем. Но уже сейчас мы можем помочь цельному, хорошо организованному курсу продолжить свою эстетическую линию. Попытка увязать традиционное актерское образование Школы-студии МХАТ с новейшими тенденциями мировой сцены (документальный театр, синтетический театр, современная пластика, новая музыка и пр.) привело к созданию поколения артистов новой формации, существующих в одной эстетической парадигме. Как художественный руководитель театра-студии «Человек», заручившись поддержкой директора театра, я приняла решение пригласить мастерскую в свой театр. Предлагаю Дмитрию Владимировичу должность моего заместителя. Мы обращаемся к Департаменту культуры города Москвы разрешить «Мастерской Дмитрия Брусникина» полноценно работать внутри нашего театра. Тем самым экспериментальная линия театра-студии «Человек» будет изящно продолжена, закольцована».

Кибовский оценил в этой истории корпоративность среды, сказал, что «это – великолепный пример, когда сама театральная среда – корпоративное сообщество людей, работающих в театре и любящих его, – преодолевает самые большие и неразрешимые проблемы», а заместитель мэра Москвы Леонид Печатников выразил надежду, что «выпускники вместе с Брусникиным повторят не полностью, но в лучших традициях путь любимовской Таганки. И «Человек» станет таким же любимым и знаковым театром для города Москвы». 

Слова о преодолении больших и неразрешимых проблем, я думаю, изящно и округло напоминают о том, что первоначально, несколько месяцев назад, курсу Брусникина уже подобрали площадку Театра Романа Виктюка, это один из знаменитых мельниковских рабочих дворцов культуры на Стромынке. Конечно, место, больше подходящее для самых разнообразных экспериментальных спектаклей, чем крошечный подвал «Человека» в Скатертном переулке. Но с Виктюком не сложилось. Договоренность с мастером была, разумеется, курс Брусникина не упал ему как снег на голову, но потом (брусникинские ученики не успели даже войти в здание) из театра за подписью Романа Григорьевича пошли письма в самые разные инстанции, где говорилось о том, в частности, что для Виктюка принять в своих стенах такие спектакли невозможно, мол, в «Конармии» со сцены звучит мат и – что самое ужасное – в какой-то момент актеры выходят на сцену голыми. Я «Конармию» видел, мата там никакого не было. Виктюка кто-то ввел в заблуждение. Но с таким бэкграундом стало понятно, что творческое сотрудничество становится сомнительным. 

Подвал в Скатертном переулке – место тоже знаковое. Театральные зрители со стажем, конечно, помнят, как здесь играли Козак и Феклистов «Эмигрантов» Мрожека, еще один знаменитый спектакль тех лет – «Елка у Ивановых», позже гостеприимством и широтой эстетических взглядов Людмилы Рошкован пользовался Сергей Женовач и его актеры. В общем, впору говорить о редкой в театральной среде традиции, за что, конечно, земной поклон Рошкован.   

Дальше, правда, встанет вопрос о том, в какой форме проявит себя эта резидентура. Само понятие, надо сказать, введено в наш театр совсем недавно, когда Кирилл Серебренников, возглавив Гоголь-центр, одновременно пригласил в театр сразу три коллектива – свою «Седьмую студию», хореографическую компанию «Диалог Данс» и SaunDram Владимира Панкова. Но в итоге пришлось от этой замечательной идеи отказаться, поскольку в наших условиях никак, я понял, официально этот статус оформить нельзя. Можно сдавать сцену в аренду, например, но театральная резидентура предполагает какие-то иные формы мирного сосуществования. Можно вспомнить, как тогдашний директор МХАТ СССР нашел возможность принять на работу актеров будущего «Современника» – он их принял по договору как бригаду шабашников. 

У «Мастерской Дмитрия Брусникина» уже целый репертуар, причем некоторые спектакли уже приписаны к тем или другим площадкам. Наверное, там они и останутся, а вот новые будут уже выпускать в подвале «Человека». Совершенно очевидно, что свежая кровь может взбодрить жизнь и самого театра-студии – тут, вполне в традициях К.С. Станиславского, новую жизнь начинают с новой студией.  

Что еще? Председателем Государственной экзаменационной комиссии в Школе-студии МХАТ был в этом году Валерий Фокин, он, напутствуя брусникинцев, сказал: «Это важно, когда курс не распадается. Это редко случается. Это никогда не происходит формально. Но важно, чтобы не наступило головокружение от успеха. Планка всегда уходит от нас, даже тогда, когда нам кажется, что вы ее достигли».