Ада Горбачева
Сельские фельдшерские пункты выпускники медвузов обходят стороной. А уйдут нынешние медсестры, кто останется тогда? Фото РИА Новости
Президент Путин заявил: «Первое – организация и финансирование бесплатной помощи. Территориальные программы финансируются с большим дефицитом. На федеральном уровне также нужно активнее искать дополнительные источники финансирования госгарантий».
Это заявление плохо вяжется с проектом уменьшения доли здравоохранения в федеральном бюджете. Не может же президент об этом не знать. Однако, когда на заседании Госсовета министр здравоохранения Вероника Скворцова попросила, чтобы на медицину выделили какой-то процент от акцизов на табак (логично – курение губит здоровье), Путин ответил, что тогда будет урезана сумма из бюджета. Вот вам и дополнительные источники финансирования.
То же – из выступления Путина: «Дефицит средств в региональных программах по развитию бесплатной медицины составляет колоссальную сумму. А это значит, что за медицинские услуги, которые должны предоставляться за государственный счет, пациентам приходится платить из своего кармана». Президент потребовал, чтобы в каждом регионе был составлен четкий перечень бесплатных медицинских услуг. Пациент должен понимать, какой объем помощи ему гарантирует государство.
Понять, однако, какую помощь за счет государства гражданин имеет право получить, очень трудно. Добиваться, конечно, можно, говорят, даже нужно, но как бы на это не ушли последние силы. И чаще всего больной предпочитает заплатить, если, конечно, есть чем.
Упомянул Путин и о том, что система обязательного медицинского страхования не стала страховой в полном смысле этого слова. Страховые организации в основном исполняют лишь функции посредников при передаче финансовых средств и практически не несут никакой ответственности за качество медицинской помощи.
Понятие медицинского страхования появилось в России 20 лет назад, задолго до появления Путина на политическом небосклоне, и с самого начала было уродливым, хотя, как водится, обещали сказку. За прошедшие годы отношение врачей к системе медстрахования изменилось от непонимания, что это такое, до состояния обреченности, а пациентов – от ожидания обещанного сказочного улучшения до убеждения, что во всем виноваты врачи, которые и есть главные враги больных.
Врач с 30-летним стажем, занимающий также административную должность, пишет на медицинском форуме, на котором обсуждался Госсовет: «У нас нет системы страхования. У нас система отжимания денег, в том числе с больниц. Страховые компании – лишний, мешающий крантик на пути финансового потока от пациента (работодателя, государства) к врачу. И никто не проверяет качество оказания медпомощи. Проверяют только качество заполнения документации».
Хуже всего – по правде говоря, хуже некуда – положение сельского населения. Путин: «Надо признать, что в свое время в пылу оптимизации и затрат на здравоохранение закрыли немало фельдшерских пунктов, участковых, районных больниц. В итоге сельские жители лишились даже первичной медицинской помощи».
А ведь это произошло уже при нынешнем президенте РФ. По данным Госкомстата, с 2002 до 2010 года число фельдшерско-акушерских пунктов уменьшилось с 44,6 тыс. до 37,8 тыс., то есть на 15%. То же произошло и с амбулаториями. Если в городах России с 2000 до 2010 года мощность амбулаторий-поликлиник (число посещений за смену на 10 тыс. населения) выросла с 285 до 309, то на селе сократилась со 128 до 116. В 2001 году, по данным Минэкономразвития РФ, было 42 928 фельдшерско-акушерских пунктов, к 2010 году их осталось 38 332.
В 2007 году министром здравоохранения и социального развития была назначена Татьяна Голикова, очень крутая девушка, как назвал ее Владимир Путин. И процесс этот «в пылу оптимизации» пошел очень круто – с тех пор закрылось 1699 фельдшерских пунктов. В отношении участковых больниц и прочих небольших лечебно-профилактических учреждений точных цифр нет, потому что их официально не закрывают, а присоединяют к центральным районным больницам (ЦРБ). Иногда они официально становятся филиалами ЦРБ, но остаются в тех же населенных пунктах, где и были, а иногда фактически закрываются, и их пациентам приходится обращаться за медицинской помощью в ЦРБ.
Согласно планам нынешнего Минздрава, в ближайшие годы на селе будет создано 850 фельдшерских пунктов, в районных больницах появится 6 тыс. новых мест. Вот тут большие сомнения. Фельдшерские пункты, допустим, построят. А кто в них, как и в районных больницах, будет работать?
В 2011 году, выступая на Первом Всероссийском форуме медиков, профессор Леонид Рошаль напомнил, что здравоохранение в целом недофинансируется приблизительно в два раза, и как будто предвидел: «Прослеживается четкая позиция Минфина и Минэкономики набросить нам на шею веревочку и ограничить бюджетное финансирование. Побыстрее бы доложить наверх, сколько коек сократили, столько-то больниц закрыли. Раньше за такую прыть давали переходящее Красное знамя. А сейчас что дают? Сегодня вдруг для Минздравсоцразвития открылось, что на селе не хватает 30% врачей».
С тех пор прошло два года. Врачей остро не хватает уже и в городах. Программа «Земский доктор» мало что дала. Загнать насильно выпускников медицинских вузов в пустующие лечебные учреждения на тех условиях, что предлагаются, вряд ли удастся.
Владимир Путин объявил членам Госсовета, что недовольны здравоохранением 65% населения России. Можно добавить, что давно недовольны: приблизительно такие же цифры были получены в результате социологического исследования, проведенного Левада-Центром в 2008 году. Пять лет, однако, прошло. Еще через пять лет тоже такие цифры будут? Долготерпеливый у нас народ, еще товарищ Сталин с удовлетворением заметил.
Дарья Гармоненко 
